Я и глазом моргнуть не успела, как оказалась в комнате. Настороженной лисицей выглянула в окно. Убедилась, что на горизонте нет случайных свидетелей и вернулась к столу.

Бинт и ножницы, подозрительно… Но доказывает лишь то, что он где-то поранился. А это…

Я взяла баночку и повертела на свету. Прозрачная мазь содержала вкрапления мелких сиреневых лепестков, на дне проглядывал зелёный квадрат — символ Терры. Мне даже открывать её не требовалось, чтобы узнать.

Мазь от ожогов.

Начатая.

Похолодев, я стиснула баночку в кулаке. Такая была у любого игнита. Пусть своё пламя не обжигает, но на тренировках легко было нарваться на чужое.

Вот только ни вчера, ни сегодня тренировок не было. А вне уроков Лиам занимается один, потому что терпеть не может, когда что-то не выходит на глазах у всех.

Так, остановись. Он мог просто выложить её, чтобы не мешалась. Или всё-таки устроить спарринг с кем-то.

С отвращением, будто дотронулась до комка червей, я вернула баночку на место. Учащённый пульс мешал сосредоточиться, взгляд то и дело обращался к столу.

Даже если… Даже если это Лиам, зачем ему меня устранять?

Воздух царапал горло. Парень достаточно силён, чтобы играючи скинуть меня в воду.

Чтобы отвлечься от навалившихся подозрений, я отошла от стола и осмотрела этажерку за ним. Серебряная чернильница сверкала девственной чистотой. Стопки пергамента и тонкой бумаги перевязаны бечевой: выглядят так, будто их не касались с с момента покупки.

Не любитель писать письма, кто бы сомневался. Зато ему пишут?

Задела раскрытый конверт на столе будто бы случайно. На ковёр шлёпнулась твёрдая карточка, испещрённая красивыми надписями и вензелями. Кака-а-ая я неловкая….

Так-так. «Последний день второй декады ламмаса…», бла-бла… «Отпраздновать светлые Осенины в родовом поместье Триккроу».

Семья прислала ему официальное приглашение, как гостю какому-то? Или я чего-то не понимаю, или они там все сумасшедшие.

Подобрала карточку и сунула обратно в конверт. Не знаю, что и думать. Больше всего мне хотелось устроить ему ловушку, как-то заставить проговориться, чтобы всё стало ясно. Если это не Лиам — прекрасно, вычёркиваем одного подозреваемого. Если он…

Воротник платья неприятно впился в шею. Стоит поостеречься. Я много достигла за последнее время, но всё ещё не могу быть с ним на равных. И пока что не знаю, как именно сработает амулет лорда Морнайта. Ах, почему же не спросила?

Конечно, сердито подумала я, в нужный момент голова была занята совсем другим. Пустыми фантазиями, которые не спасут, если кто-то задался целью сжить тебя со свету. Разве что скрасят последние мгновения.

Интересно, лорду Морнайту семья тоже присылала такие приглашения? Вспомнился белоснежный цветок, сложенный к безмолвному камню. Будь это кто-то другой, я бы сказала, что долгая память — несомненное достоинство. Но из этого сердца призрака хотелось изгнать. И поскорее.

Из передней коттеджа вдруг донёсся шум. Я замерла на месте, как застигнутый охотой олень.

Из окон хорошо просматривалась только одна дорожка. Кто-то пришёл по второй. От звука шагов напряглась так, что позвоночник закаменел. Попятилась, глядя на закрытую дверь. Не мешкая, отдёрнула ажурный тюль и села на подоконник, чтобы перекинуть ноги наружу, выпрыгнуть и сбежать. Но чёртова оборка зацепилась за край подоконника. Так и знала, надо было брать платье попроще!

Драгоценные секунды истаяли как дым.

Дверь открылась.

Лицо Лиама вытянулось:

— Ну надо же, какой неожиданный сюрприз. Меня ждёшь? — Он опёрся спиной на дверь, закрывая её.

Щелчок вышел зловещим.

Чувствуя себя загнанной в угол, я приняла нарочито беззаботный вид. Ну не станет же он меня прямо здесь убивать? Да и не сможет, амулет-то на месте.

В поисках опоры невольно стиснула подвеску. Лиам проследил за моей рукой. Едва заметно хмыкнул и двинулся к столу, на ходу снимая перчатки.

Мои внутренности сорвались вниз — письмо, что прежде лежало возле связки перьев, оказалось сдвинуто на другой край стола. Он заметит, что его трогали!

Я соскочила с подоконника и быстро преградила Лиаму путь. Он сощурился, лениво улыбнулся в своей обычной манере — без настоящей радости. Взгляд скользнул по открытой шее, вызвал щекотное чувство.

— Смотрю, у тебя новая безделушка? Обычно женщины не покупают себе украшения. И кто этот скряга, решивший, что ты не заслуживаешь чего-то лучше рубинов?

Под мягкостью интонации скребли железные когти. Может, он и пытался замаскировать чувства, но все они были написаны на лице. Лорд Триккроу был ужасно зол. Никому не понравится вторжение на свою территорию.

Мне не стоит испытывать судьбу, лучше поскорее уйти.

Но если это всё-таки он…

Я сделала вид, будто эти слова только позабавили. Опёрлась на стол позади себя, скрывая конверт из виду. Подцепила бумагу кончиками пальцев, медленно сдвигая на прежнее место.

— Не много ли ты берёшь на себя, вот так огульно обвиняя незнакомого человека в жадности? — хмыкнула я, чтобы отвлечь его от случайного шороха. — Мало ли, кем он может оказаться…

Лиам закусил губу.

— Да хоть чёртовым королём, плевать. Чем выше его статус, тем ниже он роняет себя такими подачками. Что тебе пришлось сделать за эту ерундовину?

У меня вылетел смешок. Впечатляющая дерзость. Жаль, лорд Морнайт этого не слышит — вот было бы веселье!

— Ты сам себе противоречишь, — сказала я и поджала губы.

Он или нет? Лиам и раньше страдал приступами дурного настроения, грубил ни с того ни с сего, но никогда ещё не пытался задеть меня настолько мерзким способом.

Не считая нашей первой встречи, конечно.

Обида распускалась чёрными цветами, пачкала сажей вместо пыльцы. Я думала, что за эти месяцы снискала хоть какой-то намёк на уважение, а вместо этого снова получаю шлепок грязи в лицо. Ему как будто нравилось протягивать мне руку, а потом отдёргивать с глумливым смехом.

Достаточно ли этой неприязни, чтобы столкнуть человека с моста?

— Противоречу?

— Говоришь, что это ерундовая безделушка, но уверен, что мне пришлось за неё платить чем-то ценным. Ты определись, что ли.

— Не таким уж и ценным, — с неприятной усмешкой сказал он, — если идёт по сходной цене.

Я едва не заскрежетала зубами от злости. Он так бросал эти фразы, словно надеялся увидеть, как я сорвусь. И от того держалась за самообладание ещё крепче:

— О, теперь до смерти интересно… — произнесла я тихо, вынуждая его ловить каждое слово. — Какие же подарки ты даришь своей невесте?

Я была готова к тому, что он выругается или оттолкнёт меня. Бешенство, промелькнувшее в тёмных глаза, почти не испугало. Но он схватил мою ладонь и прижал к груди, глядя в упор.

Никто не отвёл взгляд.

Дрожащий голос Лиама щекотнул краешек уха:

— Скоро с этим фарсом будет покончено. И тогда я поймаю тебя раз и навсегда.

— Это угроза? Мне стоит нанять телохранителя?

Он отстранился и посмотрел на меня без улыбки. По коже, отчего-то, пробежали мурашки.

— Это обещание.

Находиться рядом с ним было невыносимо, в меня будто раскалёнными иглами тыкали. Я выдернула руку, потёрла смятые костяшки. В жизни ничего не боялась по-настоящему, но сейчас этот парень умудрялся пугать одним только взглядом. Даже Дей Киннипер показался бы рядом с ним вполне нормальным.

— Иногда я задаюсь вопросом, что же творится у тебя в голове, — сухо сказала я, бочком отходя к двери. — Это всё крайне интересно, конечно, но мне пора идти.

— О, неужели? — Он развернулся, бегло осмотрел стол. Конверт лежал на прежнем месте. — И зачем же ты приходила, если уже уходишь?

Вызывать подозрение было не с руки, но снедавший меня вопрос требовал ответа. Я дёрнула плечом:

— Заметила, что ты получил травму. Хотела узнать, не нужна ли помощь.

Лиам посмотрел на перевязанную руку. Странная улыбка на мгновение осветила его черты. Я прежде не видела этого выражения. Мечтательное торжество в его лице точно не было связано с моим присутствием.