— Унмеглихь[3]… Джон, ты непостижимый человек. Что ты всем этим хочешь сказать?

— То, что не надо бояться Вселенной. Она велика и прекрасна, она и ужасна, но разве не такова и Земля? Однажды Юлий Цезарь сказал Клеопатре: «Там, как и везде… Главное — не бояться». Правда, он имел в виду загробный мир, но вопрос о загробном мире как-то до сих пор не очень ясен. Почему бы не отнести эти слова к реальным мирам вокруг?

Отбросив одеяло величественным жестом, Ника встала:

— Джон, вот я стою перед тобой. Я живая и близкая. Вот моя грудь — видишь, как набухли сосочки? Вот мои бедра, между ними — влажное пламя, сок желания. Чего я могу бояться? Давай оставим Вселенную и Землю в покое, я ничего не хочу знать. Может быть, завтра это убьет меня, но сегодня я здесь.

Шерман молча привлек ее к себе.

Давящая громада острова Крозен то надвигалась из мглы, облитая лунным потоком, то пропадала, когда быстрые облака ненадолго скрывали луну. Четырехметровый катер с мощным малошумным двигателем «Фриуил» покачивался у материкового берега — хищник, притаившийся в темноте. Ника вздохнула с облегчением, лишь когда Шерман натянул над кокпитом (открытой каюткой для рулевого и пассажиров) светонепроницаемый тент на раме из алюминиевых трубок. Темный замок Штернбург на острове производил на нее более гнетущее впечатление, чем она могла себе признаться. Но когда Шерман закрыл ветровое стекло глухим пластмассовым экраном, чтобы свет в кокпите не был виден снаружи, и зажег лампы над приборной панелью, Нике снова стало не по себе. В плеске волн ей мнилось приближение чужой лодки… К рыбачьему поселку Перст Шерман и Ника подъехали на «хонде» — она была синей, а значит, не столь заметной, как желтый «Эскорт». Катер ждал их у дощатого настила на сваях импровизированного причала. Ника не спрашивала Шермана, где он провел вчерашний день, откуда катер и кто соорудил причал. Она знала, что ответа ей не получить, а если бы и получила, какой ей прок от того? Происходит то, что происходит, — они сидят в кокпите, и Шерман проводит инструктаж.

— Перед тобой утепленные гидрокостюмы «Пингвин», в них можно работать под водой при температуре от четырех градусов — правда, при четырех недолго, но у нас будет температура повыше. Вот акваланги «Меркюри», запас воздуха в баллонах на час. Когда будем одеваться, я покажу тебе, как обращаться с аквалангом. Это очень просто. Вот сильные подводные фонари, пристегиваются к запястью, и ножи…

— А ножи зачем?

— Ножи обязательны. А если запутаешься в чем-нибудь под водой? Нож будет у тебя на поясе, вот здесь, он вынимается так. — Шерман показал. — Теперь еще одна интересная игрушка…

Шерман достал из рундука пистолет. Ника ойкнула и прикрыла рот рукой.

— Пистолет «Сан Кинг М-100», — сказал Шерман, — модель создана на базе мощного пистолета «Беретта М-92» военного образца. Главное отличие «Сан Кинга» от базовой модели в том, что предусмотрено крепление глушителя. Вот, я устанавливаю глушитель… Калибр девять миллиметров. Сцепленный затвор, самовзводный ударно-спусковой механизм.

— А что это значит? — жалобно спросила Ника, не отводя глаз от оружия.

— Это значит, что тебе не нужно никаких дополнительных манипуляций, чтобы стрелять, только дави на спусковой крючок. Сколько раз нажмешь, столько раз и выстрелишь. Имей в виду, одно нажатие — один выстрел, очередями он не стреляет, понятно?

— Да, — прошептала Ника.

— Хорошо. В магазине пятнадцать патронов в два ряда, следовательно, ты можешь в идеале ухлопать пятнадцать противников, если не забудешь снять с предохранителя. Вот он, слева. Так закрыто, так открыто. Запомнила?

— Запомнила. А это что за кнопочка? — Ника осторожно коснулась нижней части рукоятки.

— Эту кнопочку не нажимай. Защелка магазина. Нажмешь ее, магазин выскочит, и ты останешься без патронов. Она тебе не понадобится, потому что запасных магазинов нет и перезарядить пистолет нельзя.

— Он стреляет и под водой?

— Не вздумай! Конечно, нет. Мы положим пистолеты — у меня такой же — вот в эти водозащитные пластиковые сумки и прицепим их к поясам гидрокостюмов. Смотри, как открывается сумка. Вот так…

Ника взяла пистолет из руки Шермана.

— Тяжелый…

— Это серьезное оружие. Когда будешь стрелять, особенно несколько раз подряд, старайся не прикасаться к глушителю. Он сильно раскаляется.

— Когда буду стрелять, — повторила Ника, как заклинание. — Неужели мне придется стрелять, Джон?

— Лучше бы без стрельбы, — вздохнул Шерман.

— А если я увижу кого-нибудь, что делать? Сразу стрелять?

— Ишь, какая ты кровожадная… Держись поближе ко мне и выполняй команды.

— Только выполнять команды, и все?

— Хорошо бы, если бы все… Ника, я ведь не знаю, как там повернется. Может быть, тебе придется действовать самой, по обстановке. Не теряйся. Если ты в реальной опасности, помни три вещи. Первая. Сначала стреляй, потом задавай вопросы. Вторая. Не бойся противника, он сам тебя боится. Третья. Для красоты не геройствуй, ты не в театре. Лучше быть живой дворнягой, чем мертвым львом.

— Львицей, — поправила Ника.

— Что? А, да, львицей… Ты усвоила правила?

— Поцелуй меня.

— И помни еще одну вещь, Ника…

— Поцелуй меня!

Шерман наклонился к ней. Она не стала ждать, обхватила его руками за шею, целовала долго, нежно, грустно.

— Ника, запомни еще одну вещь, — сказал Шерман сразу, как только она оторвалась от его губ. — Если тебе покажется, что ты можешь выручить меня, подвергнув себя опасности, не делай этого. Ты должна выжить. Я не хочу, чтобы ты осталась там… В шлюзе, где нет кислорода. Ты поняла?

— Да.

— Выполнишь?

— Нет.

Минута, когда Шерман не говорил ничего, тянулась бесконечно, минута осязаемого времени, а потом он сказал:

— Давай одеваться.

Шерман помогал Нике облачиться в гидрокостюм, что было не так просто сделать в тесном кокпите при ощутимой бортовой качке.

— Тебе удобно? Застегни этот замок… И вот этот… От ласт пришлось отказаться, и мы не сможем быстро перемещаться в воде. Но нам не только в воде действовать, а с ластами много возни и лишний груз.

Затем Шерман провел небольшую тренировку с аквалангом; Ника без труда воспроизвела несложные приемы, и по меньшей мере за техническую часть он мог быть спокоен.

Завершив собственную экипировку и последнюю проверку снаряжения, Шерман погасил лампы в кокпите и снял маскировочный экран с ветрового стекла. Тихо заурчал мотор. «Фриуил» позволял катеру развить высокую скорость, почти не производя шума.

Было темно, однако Шерман вел катер уверенно. Нике оставалось удивляться, как он ориентируется — он сверялся с какими-то приборами, но этого мало, надо и самому что-то видеть! Постепенно, впрочем, и ее глаза привыкали к темноте, периодически теснимой бледно-призрачным лунным светом. Она различала изогнутый мыс острова Крозен, эллинг и лодки. Катер скользил дальше, на малом ходу он развернулся и устремился в бухту, прикрытую скалами с трех сторон. На сделанных Шерманом фотографиях было хорошо видно, что она удобна для скрытной высадки. Ника спросила его тогда:

— А разве не логично для них заткнуть вот как раз такие дыры после твоего бегства? Шерман только плечами пожал:

— Всего не предусмотришь. Я рассчитываю на то, что они не ожидают моего возвращения.

Если они и ожидали, то не здесь. Шерман пришвартовал катер, пользуясь валунами, как кнехтами, выпрыгнул на берег, помог выбраться Нике.

В густой тени скалы они попали в полную тьму — двое в облегающих черных гидрокостюмах, с аквалангами за плечами, похожие (если бы нашелся наблюдатель, видящий во мраке как кошка и склонный к фантастическим сравнениям) на обитателей потустороннего царства.