– У меня к вам есть личная просьба.

– Да, благородный господин, – тут же закивал хозяин.

– Отправьте одного из ваших работников купить для меня соответствующую одежду. А то моя несколько прохудилась.

– Я понял! – выдохнул тот.

– Расходы оплатят мои спутники.

– Да, господин, конечно, господин.

– Сделайте это как можно скорее. Я буду ждать в своей комнате.

Он развернулся и стал подниматься по лестнице, а хозяин вздохнул с облегчением.

Идя по коридору своего этажа, Шен столкнулся с Муаном, который как раз покидал свою комнату. Увидев его облачение, Муан, вопреки ожиданиям Шена, не заржал как конь, а просто спросил:

– Тебе что-то понадобилось?

– Ничего такого, о чем бы я не мог позаботиться сам.

Глаза Муана гневно полыхнули.

– Вот именно поэтому рядом с тобой и нет ни единого человека, который мог бы назваться твоим другом.

– Что? – опешил Шен.

– Ты не ценишь чужой заботы. Вообще. А что бы ты делал, если бы я не помогал тебе?

У Шена чуть не задергалась бровь.

– Ты сегодня удила прикусил или что? Начнем с того, что именно ты не поблагодарил меня за спасение твоей задницы от секты Хладного пламени. Или ты особенно помог мне, когда я не дал тебе убить Волчару? Или ты о том, что перевязал мое плечо? Так я бы и без этого не помер. Спасибо, конечно, но ты меня по гроб жизни обязанным сделать хочешь из-за этой мелочи? Кто из нас двоих еще менее здраво мыслит?

Муан молчал. Не найдясь что ответить, он собирался уйти, но Шен заступил ему дорогу.

– Нет уж, подожди! Я за сегодня уже сыт по горло тем, что вы смеете вообще на меня наезжать! Особенно это тебя касается. Да, ты можешь уже составить целый списочек моих слабых мест, но не смей использовать их против меня! Благодарность? Не надо навязывать свою помощь, а затем требовать за нее благодарность! Что за подмена понятий, а? Или я обязан вам в ножки кланяться за то, что вы проявили снисхождение к проклятому старейшине? Все дело в этом? В том, что ты считаешь верхом благородства уже просто вежливо со мной разговаривать? А если еще и поможешь мне – так вообще возносишься к непогрешимым небожителям по лестнице из самолюбования и пафоса? Не надо делать мне одолжение, словно кому-то, кому необходимо твое снисхождение, а затем требовать от меня, чтобы я ценил твое милосердие и заботу!

Муан удивленно моргал, глядя на него и пытаясь осмыслить эту пылкую речь.

– Мы с тобой вообще на одном языке говорим? – наконец уточнил он.

Шен раздраженно смотрел на него.

– А-а-а, ну да, – догадался он, – слишком длинно для тебя. Ты же запомнил, должно быть, только последнее предложение. Не переживай, я тебе потом, возможно, на листик запишу. Будешь читать и вникать постепенно.

Шен слегка кивнул ему в знак прощания и прошел мимо, направляясь в свою комнату. Муан обернулся и растерянно посмотрел ему вслед.

[+10 к злодейскому образу].

Прошло не больше получаса, когда в комнату Шена постучали. Шен крикнул, чтобы входили, но дверь так никто и не открыл. В раздражении он резко отворил дверь – и удивленно приподнял бровь, так как в коридоре никого не было. Затем он заметил лежащий на пороге сверток.

«Э, они так испугались моего неподобающего вида?» – подумал он, поднимая сверток, уверенный, что обнаружит внутри заказанную одежду. Так оно и оказалось: Шен развернул его и слегка нахмурился, увидев ткань багряно-алого цвета.

«Надо было сформулировать просьбу более конкретно!»

Хотя качество ткани, к его удивлению, оказалось выше всяких похвал. Возможно, только самую малость уступая его обычной одежде (Шен в тканях не особо разбирался, но на ощупь и по внешнему виду было похоже). Облачившись в новую одежду, он посмотрел на свой образ в большое настенное зеркало. Выглядело зловеще. Точнее… если раньше все просто знали, что он злодей, то теперь он еще и одет был как злодей. Темно-багряная одежда вместе с его длинными черными волосами создавала мрачный и тревожный образ.

Однако вместе с тем смотрелось довольно стильно, и Шен решил, что как временное решение – вполне сносно. Самое главное – наконец-то можно спокойно выбраться из комнаты!

Что он тут же и сделал, пропуская вперед Волчару. Как раз в это же время из своей, расположенной напротив, комнаты выходил Муан. Они застыли друг напротив друга. Шену требовались некоторые усилия, чтобы уговорить себя забыть все сказанное до этого и снова начать беззаботно его подкалывать. Какие усилия требовались Муану – непонятно, но через некоторое время он выдавил только:

– Ты выглядишь…

– Темновато? – подсказал Шен, так и не услышав продолжения.

– Я хотел сказать… э…

– Зловеще? – снова предположил Шен.

– Нет, скорее…

Шену пришлось еще некоторое время подождать.

– Ты закончишь свою мысль? – наконец уточнил он.

Муан тряхнул головой и отвернулся.

– Не бери в голову, – заявил он.

«М-да… – мысленно сокрушенно протянул Шен, – интеллект не твой конек, да, Муан?»

– Я хочу закончить дело с тем злым духом, – вслух сообщил он. – Не знаю, захочешь ли ты дальше нас сопровождать или пойдешь за своим «чаем»…

– Я продолжу, раз уж начал, – сухо уведомил Муан.

– Что ж, ладно.

– Только… разве со злым духом не покончено?

– Я в этом не уверен.

Главные его сомнения заключались в том, что Система сообщила: выполнено 2/6 сюжетного задания «Поручения совета старейшин». А учитывая, что 1/6 этого – определенно полученный им свиток с заклинаниями, это значило только одно: с духом они все еще до конца не разобрались.

Позвав Ала и Аннис, Шен предпочел не заметить их взглядов, бросаемых на его новый образ, и быстро направился прочь из гостиницы.

Они шли по улице в сторону восточного выхода из города, как вдруг дорогу им преградила толпа зевак. Сначала они услышали скорбные крики, а пробившись сквозь толпу, увидели, как из богатого дома напротив выносят закрытое тканью тело.

Шен поинтересовался у человека, стоящего рядом с ним, что случилось.

– Да дух его загрыз! – воскликнул тот, тыча в погружаемое в повозку тело. – Что же это делается?!

– А когда его обнаружили?

– Вы хоть знаете, кто это? Это молодой господин Ним! Кто бы мог подумать, что на его семью падет такое несчастье?! С утра его обнаружили во дворе. Тело по одежде опознали! Кроме скелета, там ничего не осталось!

– Пойдем в дом убитого? – спросил Муан, наблюдая, как повозка медленно отъезжает, а следом бредут бледные родственники.

Шен смотрел в сторону от шествия, на угол дома. Муан проследил за его взглядом, но в той стороне дорога была пуста.

– Так что будем делать? Думаешь, это наш злой дух его загрыз? – продолжил Муан.

– Нет… – отозвался Шен, все еще не сводя взгляда с того места. – Я начинаю подозревать, что это не злой дух.

Муан удивленно посмотрел на него, но Шен не стал ничего разъяснять.

– На что ты смотришь?

На маленькую тонкую девушку в окровавленном внизу живота белом нижнем платье.

– Думаю, нам нечего там делать. Пойдем на кладбище. Только… – он посмотрел на Ала, – прихватим лопаты.

Был ветреный день. Красные кленовые листья срывались с деревьев и падали на дорогу. Иногда их подхватывали порывы ветра, закручивали в спирали и вихри, заставляли танцевать. Деревья шумели, тоскливо скрипели и словно бы бормотали слова древних проклятий. Дорога до кладбища казалась кроваво-серой.

И по этой дороге шел черноволосый заклинатель, облаченный в багряные одежды. Ветер подхватывал полы его верхней мантии. А рядом с ним шел большой серый дух. И сам он больше походил на духа, чем на человека.

За ним было очень тревожно наблюдать. Муан поймал себя на мысли, что верит словам черной девятихвостой лисицы: Шен на самом деле постепенно становится одним из них.

На кладбище Шен сказал всем искать свежую могилу. Сам же подошел к уничтоженной Сагоном печати.