Самое интересное, возле Вик остался не только Кейдж, но и другие констебли. Еще хуже – стоявшие в начале строя подтянулись ближе, и рык Одли: «На выход!» – они проигнорировали.

– Вот сволочи, – как-то ласково сказал Одли, пробираясь к Вик. – Простите, если что скажу не так… Я знаю, что лезу не туда, но не к комиссару же с таким идти, констебль Ренар…

Он пятерней как-то обреченно почесал в затылке и все же выдавил из себя:

– Не обижайтесь, прошу, а просто промолчите, если оскорблю…

Вик оборвала его:

– Вы со всеми констеблями на вы?

– Только с вами.

– Тогда, полагаю, тоже нужно перейти на ты. Меня зовут Виктория. – нарушать границы с Кирком в Олфинбурге не тянуло, а тут… Кажется, это наилучший выход.

– Эм… Ты… Да… Виктория…

Кейдж не выдержал и все же влез:

– Виктория, мы знаем, что это не наше дело, но птичка на хвосте принесла, что Бро… Мюрай вышел на свободу.

Одли энергично кивнул:

– Да, рыжего засекли на выходе из бывшего Особого в вашей компании еще вчера… Собственно… К чему я… Вы… Ты можешь передать…

Вик улыбнулась – было неожиданно видеть Одли в затруднении:

– Сержант Одли, если у вас столь деликатная проблема, что вы не знаете, как её озвучить, то приходите сами – думаю, Брок будет рад вас видеть.

– Э… – кажется, Одли завис, как вычислитель с некорректной программой – только перемигивающихся в недоумении ламп не хватает.

Толпа констеблей вокруг тоже молчала. Первым опомнился Кейдж:

– Виктория, мы как бы… Керы. И полицейские к тому же.

– И? – Вик повторила трюк Эвана с выгнутой бровью.

Одли уже опомнился:

– Вин. Для своих я Вин, Виктория. И парни не будут злоупотреблять приглашением. Всегда с черного входа и всегда очень тихо и незаметно, чтобы не порушить репутацию дома. За всех заранее прошу прощения – этикет нам читают раз в год перед полицейским балом на Явление, а это будет только послезавтра.

Брюнет-несмертник протянул Вик огромную руку:

– Лео. – Он как-то очень деликатно, словно боялся сломать, пожал ладонь Вик. – Приятно познакомиться.

Его оттеснил в сторону другой верзила:

– Алистер.

Кейдж не отстал:

– Себастьян. Для своих Себ.

И Вик старательно пыталась запомнить имена всех. Оказалось, что в патруль пока еще никто не вышел.

Одли, когда последний парень представился, хмуро спросил:

– Виктория… Я понимаю, что лезу не туда, но… Как там рыжий?

– Он уже не рыжий. – поправила его Вик. – Седой после силового шторма. Так что придумывайте новое прозвище. Откровенные раны ему залечили, переломы скоро затянутся. Ему еще не разрешили покидать дом из-за переломов, но, надеюсь, это ненадолго. Еще… На службу ему пока хода нет, но Эван обещал что-то придумать. – Она поздно опомнилась, что для парней Эван прежде всего комиссар. Толпа взревела, оглушая Вик:

– Гип-гип-ура комиссару!

Причем кричали они абсолютно добровольно. Вик улыбнулась – кажется, впервые она была на месте. Там, где и хотела быть. Томас не зря говорил, что это Аквилита. Это место, где возможно все. Просто к Аквилите надо привыкнуть.

Одли хлопнул Вик по плечу, словно она была своим парнем:

– Спасибо, девочка, за хорошие вести.

– Не за что. И постарайтесь все же приходить с парадного входа – у нас дома всего один лакей, ему будет затруднительно бегать от входа к входу. – Вик обвела парней глазами и строго сказала: – Брок настоятельно просил не лезть в его дело. Но. За каждую фамилию приехавших офицеров из Тальмы, за каждое имя того, кто имел хоть какое-то отношение к пыткам Брока, я буду платить по золотому и, быть может, больше.

Одли скривился:

– Виктория, обижаешь. Мы сами с усами и слышали, что сделали с нашим рыжим. Он все еще наш офицер. Он все еще в нашем ряду. Вне зависимости от того, в чем его обвиняют. Я знаю одно: он офицер и лер, он не мог сделать ничего предосудительного. Так что мы сделаем все сами, и деньги нам не нужны.

Вик фыркнула:

– А я не вам буду платить. Скажите еще, что с вами бесплатно делятся информаторы. Вот им – золотой за каждую мелочь об этих двух седьмицах Брока. Так яснее?

Одли кивнул:

– Так правильнее, девочка. И… Какого пекла вы все еще тут?! На улицу – пора пахать!

Вереница констеблей послушно потекла на выход. Главное они узнали.

Вик непроизвольно улыбнулась – надо будет сообщить Броку, пусть порадуется, что его друзья не отвернулись от него.

Погода радовала. Ни дождя, ни снега, хоть небеса и были плотно затянуты низкими серыми облаками, казалось, зацепившимися за скалы Ветренной гряды. Даже чуть потеплело по сравнению со вчерашним днем. Все портил уверенный ветер, дувший куда-то с гор. Руки в перчатках продрогли – вечная сырость Аквилиты давала о себе знать. Форменный плащ почти не грел. Вик подумала, что в следующий раз наденет под мундир кардиган – его для этого и придумали. Сейчас бы чуть-чуть тепла. Вареный клубнями картофель, что ли, купить? Этому фокусу её научил, как ни странно, Кирк. Только до обеда еще далеко, будет неудобно перед Себом, а примет ли он грошовое угощение от неё – еще неизвестно. Может, кофе? Хотя больше хочется чаю, но вот чаем в Аквилите почти не торгуют на улицах, только в кафе.

Неожиданно для Вик откуда-то из глубин сердца пришло тепло, согревая до кончиков пальцев. Вик замерла – вот же… Даже о таком знает! А сам закрылся так, что не дотянешься и не поможешь – только после тюрьмы, сразу после снятия магблокиратора и был открыт. Почему-то подумалось: хорошо, что эфир разделен с Броком – его она почти не знает, она ему не совсем верит, хуже было бы с Дрейком – там такая близость и открытость была бы совсем не к добру.

Вик оглянулась – улочка была почти пуста: утренняя суета закончилась, а до обеденной еще далеко. Тут не Тальма, тут обед – святое дело, родители даже детей из школ забирали, чтобы вместе пообедать дома или в многочисленных ресторанчиках. Неуставные отношения сейчас никто не увидит – Вик протянула руку Себу:

– Замерз?

– Эм… – парень застеснялся, а потом признался: – есть чуток. По чашке кофе?

– Руку дай.

Он недоуменно вложил в её ладонь свои пальцы, и тепло послушно потекло и в него, согревая.

– Это эфир, – пояснила Вик.

– Угу, я вижу… Все же магия, – рассмеялся Себ. – Прости, Вин иногда любит припугнуть. Так он не врал, однако. Магия… И ты маг.

Вик кивнула – механиты вернули из ремонта, и она вновь носила их, пряча под потенцитовым возмущением владение эфиром, чтобы не пришлось каждому встречному магу доказывать, что она имеет право быть магиней и ходить с сорванной печатью.

– И так можно сказать. Пойдем дальше?

Себ спрятал согревшиеся руки под плащ:

– Пойдем. Я думал – Вин о механитах, ведь они тоже подобны магии для обычных людей. Я, кстати, маг ранга подмастерье. Эфир вижу, предпочитаю руны и защитные плетения для службы… Так что по поводу кофе? Эфир хорошо, но кофе еще и вкусно. Там дальше будет небольшая кофейня – я там всегда кофе беру. Или ты больше по чаю?

Вик лишь кивнула.

– Тогда… Надо сделать небольшой крюк на другую улочку – там есть пара тальмийских кафе. Там точно чай должен быть.

Натруженные за утро ноги гудели – Вик с Себом прошли всю Прощальную улочку от музея до железной дороги. Если идти в сторону океана было легко, то обратно в гору Вик запыхалась и сдалась, еле передвигая ноги.

– Знаешь, – честно призналась Вик, – я согласна на кофе.

Себ понятливо хмыкнул:

– Ничего, я с непривычки первый раз еле плелся под конец. Про вечернее дежурство лучше не вспоминать – парни бросили меня в парке, а сами дальше пошли. Хорошо, что серж понятливый, ничего не выговаривал, когда заловил меня спящим на скамейке.

– Я просто переболела недавно, потому и устала так легко. Олфинбурге я привыкла ходить, только там нет гор, там проще.

– Привыкнешь, да и детективам потом не нужно выходить на патрулирование. Будет легче. Тут, кстати, парк рядом. Посидишь, отдохнешь – я тебе за чаем сбегаю. И не надо так смотреть – я не подлизываюсь, честно-пречестное слово.