– Солнышко? – Эван отвлекся от завтрака, даже чашку с кофе, который пил, поставил обратно на поднос. – Тебе нехорошо?

Она храбро улыбнулась:

– Марк что-то узнал про карфиан, но, увы… Я пока не могу понять.

Пальцы Эвана ласково скользнули по щеке Вик:

– Не волнуйся. Рано или поздно он придет в себя, так что узнаем.

– Хорошо бы, – согласилась Вик. Она заставила себе переключиться: – Что с бомбистом? Его поймали вчера?

Эван, прожевав яичницу, сказал:

– Да, Лео взял. Противно, что это племянник погибшего Русселя. Дернули же его демоны…

– М-да, – вздохнула Вик. – Тут мы ничего поделать не можем – если только его не толкнул на теракт наш эмпат.

Эван серьезно посмотрел на неё:

– Доказать получится, как ты думаешь?

Вик пожала плечами:

– Не знаю. Я даже боюсь предполагать – позволят ли нам такое открытие донести до суда… Не знаю, Эван. Я что-нибудь придумаю. Или, Марк что-нибудь придумает – будем надеяться на это… Что с делом неры Моро?

– Я забрал его вчера из Сыскного… Там глухо. Хуже того: её секретарь нер Марлоу тоже пропал – три дня назад.

Вик вздрогнула и спросила, понимая, что шутка так себе:

– На Оленьем смотрели?

Эван улыбнулся только уголками губ:

– Алистер с парнями прочесывают все острова в дельте – ищут новые очаги некроэманаций. Даже не знаю – надеяться, что очаги найдутся, или что не найдутся.

Вик вспомнила разговор в госпитале:

– Надо еще встретиться с профессором Тома из университета – Дрейк сказал, что он тоже разбирается в карфианской примитивописи, как разбиралась нера Моро и её секретарь.

– Еще один кандидат в трупы? – Эван потер висок: – распоряжусь приставить к нему охрану – лишним не будет.

Вик согласно кивнула:

– Точно. Надо. Понять бы еще, чем Моро и Марлоу помешали нашему чернокнижнику… Я попрошу Стивена съездить в университет – пусть поговорит. Иногда полиции не все рассказывают в отличие от частных детективов. Может, что-то и всплывет интересное. Кстати, я заеду после обеда в участок – мне нужен будет художник. Я видела во сне Фишера – несостоявшуюся жертву чернокнижника.

– Как только будет портрет, – серьёзно сказал Эван, – сразу же объявим его в розыск.

Вик переключилась дальше – время поджимало, а узнать надо много:

– Дело леры Маккензи из Арселя?

Эван улыбнулся, не возмущаясь этому импровизированному допросу:

– Пока не прислали. Как и не откликнулись из других городов. Боюсь, в ближайшие дни работы прибавится вместе с новыми погибшими женщинами. Учитывая количество обнаруженных вольтов из одного альбиноса, нас может завалить трупами.

Вик, залпом допивая кофе, нахмурилась:

– Ты думаешь, что из-за изоляции от эфира Смита появятся новые погибшие неры?

Эван лишь кивнул вместо ответа. Вик сжала зубы – точно! Если вольт перестанет работать, неры с вольтами погибнут от потенцитовой интоксикации. Только и выбора особого не было: Гарри Смит тоже жертва, как и бедные неры. Он не давал согласия на спасение нер. Он заслужил жизнь. Вновь пришлось спешно переключаться – этические проблемы всегда пугали Вик. Хотя один раз она уже отмахнулась от этого, и Брок целых две седьмицы провел в пыточной.

– Вскрытие Икс 8 уже было?

– Было, как только будет готов отчет – тут же пришлют тебе. Не волнуйся, Вики. Что-то еще?

– Пока… Вроде все…

Эван спешно доел сэндвич с мясом и, убрав поднос на стол, уточнил:

– Пошли будить Брока?

Вик встала с кровати и накинула на себя легкий халат:

– Пошли – я готова…

Эван ничего не сказал про туфли – он просто взял Вик на руки. Как-то не задалась у них медовая луна – вроде молодожены, а дома почти не встречаются. Служба. Что поделаешь.

Будить Брока не пришлось – он уже встал, правда, был мрачный и невыспавшийся. Вик надеялась, что он ночью не отправлялся на подвиги и не пытался поговорить с лерой де Лон. Он же должен понимать, что скомпрометировать леру легко, иногда достаточно пары минут наедине, а исправить испорченную репутацию невозможно.

Брок под объяснения Вик о печати и сне, быстро разделся, стаскивая с себя жилет, сорочку и нижнюю теплую футболку. Вик чернилами нанесла несколько точек, которые видела во сне, Эван напитал их эфиром и… Марк был прав – эфир тут же вернулся, заставляя Брока краснеть и прятать глаза. Эван сделал вид, что ничего не заметил – для него потеря эфира тоже была бы катастрофой.

Вик, приспуская ворот халата с шеи, вздохнула – эфир вернулся, а вот татуировка на шее Брока не исчезла, как не исчезнет и у неё. Ей навсегда закрыты двери на балы и светские вечера. Ей не простят татуировок.

Брок словно прочитал ей мысли – он попытался утешить Вик:

– Я подарю тебе широкий склаваж… – он поздно вспомнил, что это вызывающе дорогой подарок, недопустимый в их обществе, и уточнил: – Ты же примешь украшение от меня? Это же из-за меня мы тогда попались чернокнижнику – я не успел крикнуть про веснушки… – он улыбнулся. – Вики, пожалуйста…

Она предпочла промолчать – унижать Эвана не хотелось. Тот сам, рисуя чернилами точки примитива «не запрет», пришел на помощь ей и Броку:

– Я тоже в деле. У тебя будет столько украшений, сколько захочешь. Они скроют татуировку, солнышко. Не стоит об этом беспокоиться. – Он запустил эфир в точки примитива, и мир ожил… Вик снова чувствовала Брока, она снова чувствовала эфир, она снова могла менять этот мир. Только Эван так и останется для неё всегда непостижимым и неузнаваемым. Его не почувствовать эфиром, не коснуться его чувств и не утешить. Внезапно, как и у Брока, на глаза Вик навернулись слезы.

Эван прижал её к себе, утешая:

– Солнышко, все будет хорошо, поверь…

Вик заставила себя храбро улыбнуться – она знала, что скрывается за этими словами: сперва может быть очень плохо, как бывало в пророчествах адеры Вифании.

Дверь в спальню без стука открылась – так входили только слуги. На пороге стоял с подносом в руках Поттер. На серебряном круглом блюде лежала простая визитка.

– Секретарь отца Маркуса нер Кит приехал за лером де Фором, чтобы отвезти его в Королевский суд, – громко пояснил Поттер.

Вик в первый момент не поняла, потом вспомнила разговор с Кайлом, а потом в голове вновь взорвалась шальная шутиха, только в этот раз она смогла оформиться в слова.

…Кто…

…сторожит…

…сторожей.

Вик помертвелыми губами прошептала:

– Кто сторожит сторожей… Мне надо…

Эван заглянул ей в глаза:

– Солнышко, что случилось?

Она сглотнула:

– Кажется, мне надо увидеться с Китом. Я не знаю для чего. Честно, не знаю… Но это очень важно!

Вик, под продолжавшую крутившуюся в голове фразу «Кто сторожит сторожей», быстро спустилась в холл, где задумчиво прислонившись к спинке кресла стоял молодой человек, знакомый и незнакомый одновременно – воспоминания Марка путали её. Вик видела невысокого, плотно сбитого парня-блондина, но знала, что ему двадцать девять лет, он исполнителен, внимателен, любит стихи и часто нарывается на неприятности в неблагополучных районах городов. То, что Кит храмовник, выдавала черная рубашка с колораткой, выгладывавшей из-под двубортного пиджака, тоже черного. Воспоминания тут же подсказали, что Брендон не любит сутану – неудобно убегать от неприятностей. Вик даже остановилась у основания лестницы, хватаясь за перила и пытаясь привести свои мысли в порядок. Ей нужны её собственные мысли и воспоминания, а не чужие!

…Кто…

Заметив её, Брендон Кит тут же выпрямился и принял самый благожелательный вид, насколько это возможно для человека, чей лоб и часть щек были щедро татуированы странными письменами – м-да, ждать простого секретаря у отца Маркуса глупо. Кажется, Брендон Кит был темным колдуном. Чужие мысли тут же послушно поправили, что «не был» – до сих пор им является. Эфир ему не заблокировали – алые искры знакомого Вик по силовому шторму эфира кружились вокруг столь же щедро, как и лицо, татуированных пальцев Кита.