Алистер лишь скривился, а Одли понятливо согласился:

– Менталист идеально вписывается в схему преступления. Только при чем тут король?

Эван пожал плечами:

– Сам бы хотел знать. Кстати, Чарльзу Ренару, брату Вик, на днях прислали алую ленту. Может, совпадение. Может, нет. Но, кажется, дело об убийстве Ривза может оказаться связанным с Душителем и отцом Маркусом. И королем…

Лео снова влез:

– Может, он что-то вроде левой руки короля? Его ручной убийца или что-то в этом вроде. Может, Маркус только в становлении дара? Или это была его проверка на соответствие должности. И тогда убийство Ривза Эвироком и Маркусом в Аквилите удачно вписывается.

Он поймал внимательные взгляды окружающий и тут же смешался:

– Ну так, это в качестве бреда… Зачем королю менталист…

– Это здравая идея, Байо, – похвалил его Эван. – Очень здравая! Кстати, какой у тебя стаж в патруле?

Тот смешался:

– Так… Три года будет скоро. А что?

Эван решительно сказал:

– Готовься к экзаменам на детектива – одного Стилла будет мало для отдела по особо важным. Будешь оской-детективом.

– Я?! Я же тупица необразованная…

– Вот заодно и подтянешь знания, пока будешь готовиться к экзаменам. Я поговорю с Вик – она поможет. – Эван посмотрел на наручные часы.

Одли заботливо подсказал:

– …домой? Мы тут справимся, честное слово…

Эван посмотрел на него, на парней и сказал:

– Поеду в город – посмотрю, как горожане переносят первую ночь с комендантским часом. Потом заеду домой, а часам к восьми вернусь сюда – нанесу визит неру Аранда.

Вик проснулась от легкого, почти невесомого поцелуя в висок. Шершавые, сухие губы скользнули по коже… Мятное свежее дыхание обожгло висок. Эфира не было, как и рабочих механитов, так что в этот раз Эван легко уклонился в сторону от недовольного взмаха руки – Вики не сразу сообразила, что это может быть только муж. «Мууужжж… До чего смешное слово…» – сонно подумалось Вик под насмешливое:

– Доброе утро, солнышко! – Кажется, Эван начал привыкать к её буйному нраву.

От него узнаваемо горько пахло дешевым мылом дивизионной душевой, и Вик, отказываясь просыпаться – вечер у них с Броком вчера был тот еще, – сморщила нос, тут же услышав:

– Сменю! – констебли, пользующийся дивизионной душевой, будут ей должны. Пользоваться этой вонючей гадостью античеловечно. Надо будет подсказать Эвану разобраться с местным интендантом.

Шторы в спальне уже открыли, и солнечный свет заливал комнату. На улице во всю щебетали птицы и гремела капель, стуча о железо отлива окон. Намечался ясный, погожий денек, и, кажется, зима в Аквилите ограничилась новогодним снегопадом. Жалко – Вики любила зиму. Правда, купание в зимней реке все же слишком.

Трещал огонь в камине, вкусно пахло едой – ароматно чаем с бергамотом, сладко джемом, масляно свежими гренками. Просыпаться совершенно не хотелось, и Эван вновь её позвал:

– Солнышко, вставай!

Вик с трудом разлепила глаза и хотела потянуться за поцелуем, но Эван, видевший на краю постели, отклонился в сторону:

– Вики, тут Ник. – предупредил он серьезно, заставляя Вик заливаться краской – такого от Эвана она не ожидала. – Он вырвался из госпиталя всего на полчаса и готов тебя осмотреть.

Эван, по-прежнему в мундире, уже довольно помятом, выглядел откровенно плохо – пусть и был выбрит и тщательно причесан, но склеры покраснели от недосыпа, под глазами залегли мешки, а между бровей появилась упрямая морщинка, отчетливо напоминавшая о возрасте Эвана. Николас, стоявший у изножия кровати, впрочем, выглядел не лучше – тоже усталый, какой-то пыльный, придавленный заботами и ответственностью за чужие жизни. Какие уже сутки он не вылезает из госпиталя? Третьи или уже четвертые? Там сейчас пекло, и страшно думать, что творится сейчас на фронте.

Вик призналась – тратить на неё эфирные силы Николаса, который был измотан работой в госпитале, глупо:

– Доброе утро, Ник. Я чувствую себя хорошо. Ни слабости, ни жара, ни кашля. – Надо бы и о вольте рассказать, но не при Николасе. При нем неудобно признаваться в краже вещественного доказательства с места преступления. – Я полностью здорова.

Эван уточнил, поймав её ладонь и легонько играя пальцами:

– И ни переломов, ни ожогов на спине? – он внимательно смотрел Вик в глаза.

Она замерла – откуда он узнал о переломах и ожогах?! Она смутно помнила, как больно было после удара о воду – она тогда даже сознание ненадолго потеряла. Позднее пришло понимание – дом чернокнижника все же нашли! И… Эвану не позавидуешь – он всю ночь жил с мыслью, что недооценил состояние Вик, бросив её дома в одиночестве. Она глубоко вдохнула в себя воздух и резко выдавила из себя:

– Даже-следов-утопления-нет! – Все равно же придется в этом признаваться. – Переломы и ожоги уже зажили.

Эван закаменел, но ладонь Вик не отпустил, лишь его пальцы сильнее сжались:

– Даже так.

Температура в комнате моментально подскочила, запахло гарью – Эван волновался. Раньше бы это заставило Вик замкнуться в себе, теперь она подняла руку и осторожно погладила мужа по щеке:

– Все обошлось, Эван. Честно.

Кажется, его это не особо утешило. Она села в постели, натягивая до подбородка одеяло, чтобы не было видно теплую фланелевую ночную рубашку, и призналась, малодушно пряча взгляд под полуприкрытыми веками:

– Мы с Броком чуть-чуть утонули. Самую малость. Но все хорошо.

Николас, все же бросив на Вик дежурную диагностическую сеть, задумчиво сказал:

– Тогда ясно, почему у Брока такая выраженная интоксикация и пневмония. Утопление… Ясно.

Вик резко вскочила с кровати с другого её края, заставляя и Эвана вставать:

– Как Броку плохо?! Ему должно было стать легче за ночь… – она же оставила ему вольт!

– Ему уже лучше, – попытался утешить её Эван, – Николас назначил лечение. Брок поправится.

Не обращая внимания на слова мужа, на ходу накинув на себя расписной халат, Вик готова была бежать в спальню Брока, но замерла от простой мысли: вольт мог действовать только на женщин. Только на женщин… Надо было, надо было… Но не в спальне же Брока ночевать! И не тут его оставлять – это было бы вызывающе неправильно. Она нахмурилась, ловя на себе недоумевающие взгляды мужчин:

– Я ошиблась… Я ошиблась в волшебстве… – Не черным же колдовством называть помощь вольта. Это совсем иное – она помнила тепло, исходившее от вольта. Она помнила радость от узнавания, хоть мужчина, пожертвовавший собой для создания костяной фигурки, и ошибся.

Ник поправил её:

– Волшебства не бывает. И, прости, я спешу, Виктория. Я проверил – ты, действительно, полностью здорова. Абсолютно. Даже минимальные следы потенцитовой интоксикации прошли: рассосались кальцинаты, участки склерозирования в мозговых тканях восстановились, кровоснабжение коры головного мозга нормализовалось. Левая нога тоже полностью восстановила свои функции. Так что с завтрашнего утра можешь возвращаться на службу. Я постараюсь забежать вечером. До свидания, Виктория, Эван…

Тот отозвался:

– Адамс отвезет тебя обратно. И спасибо, я в неоплатном долгу перед тобой.

– Полноте… – отмахнулся Ник. – Увидимся…

– Даже так… Я полностью здорова… – Вик замерла, растерянным взглядом провожая уходящего Николаса. Когда дверь за ним закрылась, Вик тут же оказалась поймана в объятья Эвана. Он прижался к её спине и прошептал на ухо, ужасно щекоча:

– И где же твоё гип-гип-ура? Ты же мечтала об этом…

Она развернулась в кольце его рук, прижимаясь лбом к его груди. Под расстегнутым мундиром гулко билось сердце Эвана. До чего же тепло и хорошо быть рядом. Она всегда постарается возвращаться домой. Всегда. Только и он должен всегда возвращаться. Без него мир будет иной. Эван чуть наклонился и поцеловал её в макушку, не позволяя себе большего. Вик его понимала – времени нет, их постоянно опережают на шаг и больше в расследовании, в войне, везде… Надо идти к Броку, но сперва…