Мужчина лишь сильнее прищурился – память Марка подсказала, что он никогда не позволяет себе грубостей, и опасаться колдуна не стоит:

– Нера Виктория, я всегда слежу за тем…

Она резко его перебила:

– Это было сказано не в упрек вам, а чтобы вы были осторожнее и внимательнее. Полагаю, я должна была, как и все слуги в доме, уснуть, чтобы можно было беспрепятственно ограбить дом, но случилось непредвиденное – лера де Лон нанесла визит в неурочное время. Необходимость реагировать на её приезд, необходимость ехать на помощь полиции привела к тому, что воздействие сработало не в полной мере. – Вик непроизвольно передернула плечами – все же чувство собственной никчемности до сих пор причиняло почти физическую боль. – Будьте осторожны, Брендон.

Тот кивнул, кратко отвечая:

– Буду. Вы не знаете, где сейчас Фейн?

Вики нахмурилась, всматриваясь в Брендона:

– Почему именно он вас интересует?

– Потому что где Шекли – я знаю. Он с самого утра уехал на Маяковый остров. Официальная причина – военное совещание о защите Аквилиты. Но я подозреваю, что есть и другая причина для поездки. На Маяковом есть прямая, защищенная линия связи с королевской резиденцией… Так что по поводу Фейна?

– Его ищут. Полиция подозревает, что он может быть под обломками домов в провале. Его ищут в катакомбах.

Брендон задумчиво уставился в камин. В его зрачках танцевали яркие отблески пламени, как огни пекла, куда попадают заблудшие души. Вик прогнала глупые ассоциации – то, что Брендон колдун, еще ничего не значит – она сама могла получить обвинения в том, что является ведьмой. Он сосредоточенно сказал:

– То, что следы Фейна теряются в катакомбах, еще ни о чем не говорит – магу легко выжить под завалами. Причем это хорошее алиби. А вот оказаться в двух местах сразу – на Маяковом острове и тут в Аквилите – невозможно.

Вик кивнула – все же Фейн… Она помнила, как легко он уговорил её выкупить фиксограммы в кафе, и сердце сжала тревога – противостоять его игре день за днем будет сложно, если не невозможно. Она сама не заметила, как пальцы сжались в кулаки.

– Не знаете, как-то можно противостоять воздействию менталиста или эмпата? – Голова ответила болью воспоминаний в виде огромных цехов, где трудолюбиво собирали какие-то приборы, плывущими в небе дирижаблями и почему-то портретом королевского семейства: король Артур Десятый, наследный принц Эдуард и королева Кэтрин. Знать бы еще, причем тут королевское семейство. – В книгах-фантазиях советуют думать параллельно о чем-то, но…

Брендон отрицательно качнул головой:

– Как человек, почти десяток лет живущий бок о бок с менталистом, я могу сказать одно: если менталист считает, что должен прочитать ваши мысли – он сделает это. Если менталист считает, что должен почистить вам память – он сделает это. Если менталист решил вмешаться – он сделает это несмотря на сопротивление.

…Пылающая деревня. Языки пламени, казалось, вздымаются до самых небес и лижут серые, несущие дождь тучи. Только дождю судьба не тут пролиться – тучи несет дальше, лишая надежды. Сидящий на коленях, рыдающий Брендон, бессильно бьющий кулаками в сухую землю. Ему еще лет двадцать, не больше, руны покрывают только его лоб, щеки чистые, если не считать пепел. Слезы текут по лицу, оставляя за собой светлые полоски… И нет сил жить, но алые глаза инквизитора заглядывают в душу и горечь разъедает её – он будет жить несмотря ни на что. Вик сжала губы – вот зачем ей эти воспоминания?! Зачем Марк вложил их в неё, словно важен только Брендон, важна его жизнь, а не расследование и прочее…

Голос Брендона доносился откуда-то издалека:

– …поверьте, нера Виктория, если менталист или эмпат что-то для себя решил – он сделает это. Философы, породившие идею сверхлюдей, породили пекло на земле. Мы ничего не можем противопоставить менталистам или эмпатам. Мне жаль вас разочаровывать, но… Могу дать только один совет – будьте осторожны.

Вик кивнула:

– Спасибо за совет.

Мужчина помолчал, давая Вик время, чтобы прийти в себя. Она помассировала виски, чтобы прогнать прочь ненужные воспоминания и тревогу Марка о костюме-неприятности на Брендоне. Забавно, но голова не болела. Она полыхнула болью при воспоминании о заводе и короле, но не при мыслях о Брендоне.

– Нера Виктория, я вижу, что я не вовремя. Вы устали, так что я кратко доложу и потом займусь осмотром кабинета и вашей спальни – вдруг что-то найду.

– Ничего страшного, Брендон. Я вполне способна выслушать вас. Вдобавок, у меня есть пара вопросов к вам.

Брендон вновь кивнул:

– Хорошо. Как вам, должно быть, известно, пересмотр дела Мюрая закончился в его пользу, как я и говорил. Лер Блек выпущен из-под стражи – я приглядываю за ним, но прошу, если можете, присмотрите за ним и вы.

Она лишь кивнула – заботиться о Блеке может оказаться сложным делом, ведь Брок может не понять этого.

– ...Днем произошел силовой шторм в доме леров Янота.

Вик подалась вперед – она совсем забыла из-за эмпата расспросить об этом мужа, лишь слышала по радио сообщение о случившемся:

– Много жертв? Женщина-магиня выжила? В каком она состоянии? Она проходила обряд у чернокнижника?

– Жертв, к счастью, всего четверо – Аквилита пустеет, из неё бегут все, кто может себе это позволить. Лера Отис, магиня в последней стадии потенцитовой интоксикации, не выжила. И да, вшитый в ткани вольт у неё был – Мюрай обнаружил. К сожалению, при попытке остановить выброс неподконтрольного эфира у леры Отис погиб инквизитор Корнелий. Так что на данный момент, я служу только вам – отец Марк пока в стазисе. Ему нашли доноров – завтра будет попытка переливания и будет решаться вопрос о дальнейших операциях.

Наверное, Вик была плохой нерой, она не чувствовала глубокой скорби от известия о гибели отца Корнелия, а лишь легкое сожаление и… Бешенные белочки, все же надо самой себе честно признаваться! И облегчение. Она чувствовала сожаление, как в каждом случае чьей-то смерти, и облегчение, что отец Корнелий уже не вмешается в её жизнь. С тем же отцом Маркусом можно договориться, а король… Король сейчас не в том положении, чтобы раскидываться магами – сейчас каждый из них на счету, в любой момент их могут призвать на фронт.

Брендон закончил:

– Обследование особняка я завершил, скоро выдам разрешение полиции забрать тела погибших. Отчет об обследовании будет готов завтра к утру – вам его принесут тут же. Что-то еще, нера Виктория? – он одернул рукава черного свитера и откинулся на спинку кресла, словно самое главное он сообщил и теперь можно расслабиться.

В голове Вики продолжали биться мысли Марка, тревожа её. Костюм! Костюм-неприятность – Брендон его так просто не надевает! С трудом прогнав воспоминания Марка – они уже почти набатом били в её голове, она спросила:

– Вы сказали, что давно знаете Марка…

– Я при нем почти десять лет, он как раз стал инквизитором, а я был приговорен светским судом к сожжению.

Вик вздрогнула:

– К… Костру?! К сожжению… Вы серьезно?

Он усмехнулся:

– В Интрии другие законы. Простите, что заговорил об этом. Вы хотели что-то спросить?

Вик прогнала прочь страх – в этом помогли мысли Марка, которые подсказали, что храм старательно проводит реформу в Интрии.

– Вы случайно не знаете мужчину-альбиноса с потенцитовым протезом левой руки? Он учил Марка основам примитивописи. И он маг.

Брендон нахмурился:

– Дакарэя? Вы имеете в виду Дакарэя?

– Я точно не знаю. Просто смутные воспоминания из сна. Но мне кажется, что именно этот мужчина создал вольт, спасший меня и Марка.

Брендон взорвался алыми искрами, сорвавшимися с его пальцев:

– Дакарэй?! Вы серьезно? Дакарэй – создатель вольтов, которые зашивают в женщин-магинь? Это… – он замер, подбирая слова. Искры тихо тлели на полу, прожигая в нем мелкие черные углубления, и гасли. – Это неожиданно. Дакарэй не чернокнижник, однозначно. Вот кого бы я не подозревал в чернокнижии, как его. Вы уверены?