Перед ней был тот самый человек, которого она знала долгие годы. Балдур не был из тех, кто постоянно меняет свои вкусы, нравы и привычки. Он выполировал себя таким, каким является, словно ювелир, отдающий годы на огранку одного особого алмаза. Однако нечто в тот момент кричало в её голове, пыталось предупредить, только вот что?

— Балдур, ты…

— Слушай внимательно, Мира, — произнес он, не отрывая взгляда от противника. — Мне нужна твоя помощь. Даже не вздумай ослабить защиту ни на секунду. Эту тварь не так легко убить, хоть я и думал, что мне удалось.

Меридинка искоса посмотрела на противника, слегка пройдясь рукой по шее. Действительно, с виду он казался грозным и сильным, и она всё еще чувствовала его хватку. Он мог бы в любой момент лишь шевельнуть пальцем и прервать её жизнь одним звонким щелчком. Ошибку, которая она допустила, практически стоила ей жизни, поэтому она не собиралась её повторять.

Балдур держал в руках то, что сразу привлекло её внимание. Духовная аура, слишком напоминала остатки той, что навеки застряли в груди стервятника. Как и откуда он достал этот нож, еще один вопрос, ответ на который придется получить после.

— У тебя только это? Револьвер?

— Реванш, паскуда.

С этими словами Балдур буквально сорвался с места, устремляясь на всей скорости прямиком на противника.

— Куда?!

Всё что успела Мира, это закричать. Она даже и не заметила, как он побежал. Балдур двигался, на удивление, быстро, как минимум лет на пятнадцать моложе. Зверь также не остался на месте. Он, предвкушая кровь и плоть стервятника, заревел ужасающим воплем и рванул навстречу.

Битва должна была пройти совершенно иначе, нежели в прошлый раз. Никаких трюков, нападений со спины и переломанных костей. Пока что. Зверь широко замахнулся когтистой лапой, решая закончить сражение одним ударом, снеся голову человека, но тут же передумал. Балдур на ходу скользнул под неё и рубанул того ножом по сухожилью. Зверь даже не остановился, резко развернувшись, потянулся за телом человека.

Вместо того чтобы сфокусироваться на следующей атаке, стервятник просто пробежал мимо, минуя главную цель. Воины, что стояли позади, чувствовали себя крайне уютно и безопасно, особенно в тени сурового мутанта. На этом Балдур и сыграл. Он позволил одному из них атаковать первым. Очень грубо, размашисто и неуклюже. Подобным выпадом он сразу оголил одновременно бок, шею, спину, и всю боковую и заднюю часть своего тела. Стервятник особо не выбирал.

Одной рукой он утопил нож в шее врага, там его и оставляя, а другой выхватил меч из лап будущего трупа. Крепкая рукоять, сбалансированный клинок, оружие явно недостойное своего бывшего владельца.

Другие двое напали слаженно, и одному даже из них практически удалось пустить кровь на лице стервятника. Балдур оказался быстрее, сильнее, яростнее. Он жаждал крови и не мог дождаться того момента, чтобы избавиться от этой мелочи и наконец открыто сразиться с мутантом, чтобы напрямую видеть его испуганный взгляд, отчетливо слышать, как он изнывает в агонии боли. Месть, которую он отказывался подавать холодной. Кровь кипела в его венах и требовала возмездия, за то, что он сделал раньше с ним, и за то, как обращался с Мирой.

Меридинка тоже не собиралась оставаться в стороне. Она всё еще ощущала последствия своей беспечности, что с укором грызли её разум. Мира сразу поняла, что, как и раньше, времени ей на полноценное заклинание никто не даст. В тот момент, Балдур сражался с воинами, открывая свою спину зверю, что уже был готов наказать человека за подобную дерзость.

Она метнула пару коротких заклинаний невысокой мощности. Они врезались искрой в спину создания, оставляя тёмные пятна со сразу же запекшейся корочкой. Казалось, никакого фактического повреждения они не нанесли, а лишь разозлили и без этого яростное создание. Мутант тут же обернулся, как встретил атаку меридинки.

Пронзительным ударом, она вонзила ему оставшейся жезл прямиком в глаз, однако оказалась на опасной дистанции. Мощной отмашкой, он вновь отправил Миру собирать телом местную мебель, издав рык. Она почувствовала, как сдавливает в груди, но времени разлеживаться не было. Быстро поднявшись на ноги, она приготовила удерживающее заклинание, которым обычно контролировали добычу во время сбора.

Балдур заметил, что мутант на время оставил его в покое. Нужно было поскорее разобраться с остальными и помочь Мире. Выпад одного он блокировал мечом и с легкостью ушел в сторону, оказываясь за его спиной. На этом бы и закончилась легкая перепалка, однако второй, сразу же прочитав движения стервятника, нанёс удар. Копье просвистело перед глазами Балдура, создавая пропасть между ним и противником. Стервятник сделал шаг назад, нанёс прямой удар ногой в спину мутанту. Воин с копьем, принялся быстро и, к счастью для мужчины, хаотично делать выпады один за другим. Слишком простые и предсказуемые, чтобы Балдур мог успеть прочитать его действия и ритм ног. В один из таких моментов, он ловко подставил лезвие своего меча, и оно скользило вплоть до груди нападавшего. Резкий взмах вверх, скрежет стали и брони, затем такой же незамедлительный в обратную сторону располосовал лицо пополам. Копье тут же упало на пол, а сам воин, с вытекающей жидкостью из черепа в гримасе ужаса пал.

Зверь разом выдернул оба жезла из головы, а из отверстий потекла болотно-коричневая жидкость, напоминающая смесь грязи и гноя. Он приблизился к женщине с удивительной скоростью, однако резко скрипнул и осекся в полушаге от колдуньи, ощущая пронзительную боль в спине. Копье вошло лишь на треть, и Балдур не был этому удивлен. Стервятник стоял посреди трёх свежих трупов и прекрасно помнил ощущение твердости натуральной брони создания. Как бы ему сейчас хотелось разрядить полностью заряженный револьвер ему в морду. Превратить его в бесформенную биомассу создание, неважно было ли оно галлюцинацией или нет.

Мира закончила с чарами, и невидимые оковы оплели тело врага. Зверь зарычал совсем иначе, помимо ярости в его голосе, еще были слышны нотки необузданной одержимости. Казалось, будто из его глотки доносятся голоса двух, а то и трёх созданий разом.

— Отверженный! Отверженный! — закричал тот, разрывая оковы.

Густая, белая пена струилась из его пасти. Глаза, налитые кровью, стремились проникнуть человеку в душу. Всё его тело дрожало и вибрировало, будто он вот-вот разорвется на тысячи маленьких кусочков, не сумев сдержать собственную ярость.

— Балдур, держи себя в руках! Не нападай так открыто, — попробовала добиться до сознания стервятника, Мира.

— Ну давай, паскуда, — ответил Балдур и рванул навстречу монстру.

Если зверь и сгорал от внутреннего огня ярости, то Балдур казалось им просто пылал. Было и нечто другое в нём. Ни пены, ни неконтролируемой тряски стервятник не проявлял, однако Мира с трудом узнавала в нём былого человека. На её памяти Балдур и раньше выходил из себя, и зачастую всё заканчивалось либо дракой, либо ущербом, но чтобы настолько? Бросаться так открыто как безумное животное?! Балдур которого она знала, никогда бы так не поступил.

«Давай, покажи мне, постарайся выжить, ублюдыш. Бейся изо всех сил, цепляйся за жизнь, моли меня о пощаде, и когда ты расскажешь мне всё, что я хочу знать, я позволю тебе умереть. Быстро. Чисто», — эти слова крутились в голове Балдура, как он спешил навстречу своей мести.

В прыжке он нацелил меч на сердце зверя, но тот не планировал напороться на очевидный выпад человека. Зверь, пользуясь своими длинными руками и внушительными когтями, решил насадить мягкую плоть Балдура раньше, чем тот попытается его убить. Ему бы это удалось, если бы не Мира, что прокляла безумие мужчины, вновь наколдовав невидимые оковы. В этот раз два кнута оплели шею мутанта, и она изо всех сил потянула на себя.

Тот оступился на шаг назад, и благодаря этому Балдур остался жив. С другой стороны, он не успел скорректировать выпад, и клинок ударился о грудные пластины, и отскочил прочь. Они оба оказались лицом к лицу. Балдур чувствовал, как из пасти несёт застоялой вонью, перегнившего мяса и топленной крови. Он видел ужасающую ярость в единственном целом глазу.