— Какое странное имя.

— Меридинское.

— Ах, да чтоб вас меридинцев, имена, конечно, у вас. Ну да ладно, слушай сюда, Пибалдур. Хочешь занять место десятника, придется одного из них убить, а у меня их развелось как баб в деревнях. Только сначала выдашь по шесть хлыстов каждой из этих, что за твоей спиной, а потом. Потом если прирежешь моего десятника, займешь его место.

Чёрный оступился, и развел руки в стороны в недоумении:

— Главный, меня то за что?

— Ты думаешь, сука, я не знаю, что ты рабынь моих под шумок прешь, а?! — вожак, обернувшись, орал во всю силу. — Ты, где такой смелости набрался, ублюдыш! Брать то, что моё?! Вот тебе шанс! Порешаешь меридинца, дарю тебе жизнь, а если нет, то брошу к остальным и прикажу всем Чёрным обоссать твой труп! — он сделал паузу, спокойно выдохнув, а затем обратился к Пилорату. — Ты, я так понял с одним ножом и прекрасно справляешься, и Носопыра уложишь без проблем. Поэтому с ним будут биться еще пятеро, кого он сам выберет. Не смотри на меня так, это не Носопыр прирезал двадцать рыл.

Пилорат понял, что это была игра и обычная показательная казнь для всего отряда, а для Носопыра всего лишь шанс оправдаться перед вожаком. Внезапно все его надежды рассыпались и развеялись как куча пожелтевших листьев под осенним шепотом ветра. Вожак явно не шутил, а Носопыр выстреливая жирный зельман из широких ноздрей набирал себе самых крепких и сильных Чёрных. Некоторые из них правда отказались защищать честь мародера, но только с разрешения своего десятника. Разбойники редко славились кодексом чётких правил, однако одно было неизменно у каждого отряда. Заришься на вещи старшего, готовь шею на плаху.

Маруська шмыгнула носом и почувствовала, как тупое и ржавое лезвие царапает горло. «Отрежу, вырву. Голыми руками вырву если понадобится», — крепко засело в сознании Пилората. Вожак отошел на несколько шагов, очерчивая круг для сражения, который сразу заполонили все оставшиеся Чёрные. На двух пленниц не обращали никакого внимания, однако они и не были в силах бежать самостоятельно. Оставалось лишь наблюдать, как их новоиспеченный спаситель столкнулся с новыми вызовом, и славить богов в надежде выжить.

Так тому и быть, Пилорат не стал тянуть. Он стянул с себя башмаки и отбросил в сторону. Голые и мозолистые ступни, пальцами зарывались во всё еще теплую от крови землю. Косичка, которая Маруська бережно заплела ему перед уходом, совсем растрепалась, так, как и его волосы. Он стоял посреди круга в одной рубахе и драных штанах, опустив курчавую каштановую голову. Пилорат больше был похож на бездомного и подранного пса, что кое-как отбивался от волков несколько лет, но в конце концов встречает свой конец.

Против него вышел Носопыр и еще пятеро. Все как один в хороших драповых рубахах и кожаной броне. У каждого в ножнах покоился наточенный клинок, а также минимум два бросковых ножа и один обычный. Они были уверены в своей победе, ведь противник выглядел совсем вымотанным и уставшим. Тем более в его распоряжении был всего лишь нож, холодные зимние ветра не щадили своими острыми зубами.

Возможно, они были правы в своей уверенности, и богам угодно оставить Пилората разодранным трупом посреди этого кровавого месива. Может он и падет, одолев всех шестерых, но он пообещал себе, если вожак не сдержит слово, то меридинец успеет вырвать руки тому ублюдку, и закроет собой маленькую девочку. Обещание, данное перед богами, и им затем уж судить, прав он был в тот момент или нет.

Чёрные даже не уподобились окружить Пилората, как следовало бы сделать в таком сражении. Они достали мечи и хлопая плашмя по коленкам, широко улыбались. Носопыр в свою же очередь был серьезен, ведь чёрный не был уверен, что даже если убить меридинца, вожак сможет простить его поступки. Чтобы доказать свою верность и лидерские качества десятника, он приказал всей пятерке взять себя в руки, и заранее посвятив свою победу великому и бесстрашному вожаку Рорхе, ринулся в бой первым.

Пилорат устал, не стоило лгать. Он хотел, чтобы это всё поскорее закончилось, и он мог просто упасть на землю, предаваясь сладкому расслаблению. Однако все его мысли были лишь о Маруське, и он не мог позволить себе этого. Меридинец старался не смотреть на девочку, но что он сделает дальше, лучше ей не видеть. Пилорат абсолютно игнорируя бегущего на не Черного все же взглянул на девочку и нежно улыбнулся. Ей показалось что это последний раз, когда она видела его улыбку. Прощальный акт тепла, что сможет подарить ей тот, к кому она успела привязаться. Она пискнула котенком, но Пилорат кратко кивнул, уверяя что всё будет хорошо. Он закрыл левой рукой себе глаза, и Маруска поняв, вжала шею в плечи и зажмурилась. Вот и хорошо, не надо ей видеть его таким.

Клинок просвистел вместе с диким воплем Носопыра и разрезал пустоту. Пилорат злобно оскалившись в своей последней схватке одичавшего пса, сделал шаг в сторону, и схватив чёрного за горло, опрокинул на землю как мешок с сеном. В мгновение ока меридинец оказался на нём, и с впечатляющей скоростью рвал ему глотку ножом. Удар, еще один, еще, глубже, кровь. Очень много крови. Она фонтаном брызнула ему в лицо, поднимаясь ввысь тёплым паром. Он знал, что делает, он делал это раньше, так же на потеху публике, только другой. Как только мышцы ошмётками разлетелись в разные стороны, он нырнул левой рукой в месиво и резким движением отделил шейные позвонки от остальной части. Плоть трескалась словно в дубильне, пока вставал Пилорат. Ему пришлось ударом ноги отделить остатки и злобно скалясь, он бросил голову Носопыра под ноги пятерым. Среди Чёрных послышался гул недовольства и редкий шепот. Вожак улыбнулся двузначно. Наверняка он был счастлив смерти Носопыра в своем стиле, но также ему не нравилось, что меридинец уж слишком легко справился с ним. Пилорат вытер рукоять ножа о рубаху, и озираясь из-под бровей, процедил:

— Следующий.

Семя суматохи, которое он посеял среди чёрных, дало начало маленьким, но крепким росткам неуверенности. Десятник в любом отряде должен превосходить не только умом, но и силой обычных бойцов. Ведь должен. Должен, так ведь? Пятерку поддерживало то, что за ними стоит больше двух дюжин их собратьев, поэтому они, потоптавшись на месте, с боевым кличем ринулись в бой. Началось.

Пилорат не просто так снял с себя башмаки. Многие недооценивают сколько крови и жидкостей может держать в себе каждое тело, и как быстро они распространяются через открытые раны. Всё это время, пока вожак вел с ним разговор, около десятка тел насыщали почву эссенцией жизни, от чего вместе с формальдегидом она становилась совсем мягкой. Чёрные это почувствовали, когда первый из них споткнулся, и фактически пролетел мимо меридинца.

Пилорат на ходу успел схватить меч Носопыра и не глядя швырнул перед собой. Не попадет в одного, так попадет в другого. К счастью, клинок прошелся по касательной, попадая в плечо одному из пяти. Отсчет снова пошел. Двое напали разом, это, пожалуй, было их лучшее решение за весь день. Один попытался рубануть наотмашь, отрезая Пилорату путь к отступлению. Меридинец слегка пригнулся и нанёс два быстрых удара ножом в ногу и пах. Он оказался недостаточно быстр, и чуть не лишился запястья, от меча второго. Вместо этого клинок слегка срезал кожу, и брызнула кровь.

Не обращая внимания на рану, он схватил первого за грудки и закрыл им свистящий в его сторону меч. Дыхание Чёрного внезапно остановилось, а сам он смотрел полными ужаса глазами на меридинца. Не останавливаться. Выхватить бросковый нож и метнуть в ближайшего. Тот успел закрыться рукой, и маленький нож попал ему чуть ниже локтя.

Вдруг за спиной послышалось хлюпанье по земле. Пилорат едва успел развернуться, как получил чем-то твердым в челюсть. От такого удара ему не удалось устоять на ногах, и, размахивая руками, он попятился. Чувство падения, что вот-вот напорется на нечто холодное и острое. Нечто ужасное и знакомое, что оборвет его жизнь. Он не мог себе этого позволить, поэтому на ходу попытался обернуться, как увидел перед собой злобную пасть чёрного. Пилорат оскалился в ответ как мог, и попытался сделать шаг в сторону. Только это и его спасло.