Не обойдется…

— А ну стой! — крикнул чей-то властный голос, — стой! Иначе я применю разрушительную магию!

Нас нагнали. Я повернула голову. Справа ехали вооруженные всадники. Гвардейцы.

Не обошлось…

Дантар посмотрел мне в глаза и улыбнулся самой грустной улыбкой, которую я когда-либо видела на его лице.

— Сейчас я остановлюсь, — тихо сказал он, — и как только я это сделаю, беги.

— Что? — с изумлением прошептала я, — Дантар, а как же вы с Тэмми? Ты можешь отдать им меня, и сказать, что тела тех гвардейцев — моих рук дело. Вы легко отделаетесь, если повезет.

— Но ведь это не так, верно? — все еще улыбаясь, ответил Дантар, — за нас с Тэмми не беспокойся. Не впервой.

— Но почему? Почему ты мне помогаешь?

— Из-за любопытства. Обещай при следующей встрече рассказать мне свою историю.

Я едва заметно кивнула. Отчего-то захотелось плакать. Знакомое чувство потери обрушилось на меня.

Снова послышался приказ остановить фургон.

— Приготовься к прыжку, — сказал Дантар. Он подмигнул, натянул поводья, и лошади остановились.

— Беги, — шепнул мужчина.

Я обхватила двумя руками свой мешок и соскользнула с повозки. Ноги подкосились, но я не упала. Падать и стонать от боли буду позже.

Набрала побольше воздуха в легкие и побежала. Прямиком в лесную чащу, которая словно меня и ждала. Каждый шаг отдавался тупой болью в голове. Но я ни на секунду не снизила скорость. Я очень хотела жить. И свободной быть — тоже. Позади слышались голоса. Но прерывал их всех один, пронзительный голос.

— ЛИ-Я! ЛИЯ! — кричал Тэмми мне вслед. Кричал и плакал навзрыд.

И снова лес. И снова я убегаю.

Первое время я бежала, не оглядываясь. Мне мерещилась погоня и злые голоса позади. Каждый шаг отдавался мучительной болью. Левый глаз распух и непрерывно слезился. Руки и ноги саднили.

Когда рассвело, я окончательно выбилась из сил и рухнула на землю. С трудом перевернулась на спину и устремила глаза в небо. Небо чужого и враждебного мира. Вокруг было тихо. Никакой погони, никаких злых голосов. Дантар задержал их. Но какой ценой? Что с ними теперь? Что с бедным Тэмми?

Лишь бы они были живы, лишь бы у них все было хорошо…Пожалуйста…Пожалуйста!

Почему это произошло именно сейчас? Когда я почти обрела покой и уверенность. Встретила хороших людей, которых хотела бы назвать друзьями. Словно неведомый рок повис надо мной, не давая ни завести друзей, ни быть с любимым человекам… Я со свистом вздохнула. Небо постепенно светлело. Без единого облачка, прозрачное, светло-голубое полотно. Холодное и бесконечное. Как глаза Морана.

— Моран…– прошептала я, обращаясь к небу, — мне горько без тебя…Я словно умираю…

Я не плакала. Какой в этом смысл? Душа моя рыдала, до одури, навзрыд. Но глаза оставались сухими. Я спрячу эту боль подальше от посторонних глаз. Подальше от самой себя. И пусть человека, вдохнувшего в меня жизнь, не было рядом, у меня все еще была любовь к нему. Болезненная, острая, невозможная…и в то же время спасительная любовь. Дарующая боль и силу одновременно. Я не сдамся. Не умру в этом лесу.

Неимоверными усилиями я заставила себя подняться на ноги. Одной рукой держась за влажный от росы валун, достала перо ворона.

— Помоги и в этот раз, пожалуйста, — прошептала я, касаясь пера губами.

Как и в первый раз, подула на него.

Перо взмыло в воздухе, пролетело чуть вперед и упало к моим ногам. Я спрятала его и снова отправилась в путь.

Сил на бег уже не было. С каждым пройденным шагом становилось все хуже. Слабость усиливалась. Перед глазами плыло. Губы пересохли. Я хотела пить, но боялась, что если остановлюсь, чтобы достать флягу с водой, то больше уже не смогу идти.

Я ковыляла, как дряхлая старуха. Из груди раздавался хрип. Тело било в ознобе.

Солнце поднималось все выше. Лес постепенно редел. Впереди виднелись густые заросли. Когда я подошла и раздвинула их, из моей груди вырвался облегченный вздох. Дантар был прав, говоря, что мы уже совсем близко. Я пришла на ту самую поляну, где была с Мораном.

Следующий отрезок пути был как в тумане. В болезненно-красном тумане. Было больно. Было горячо. Было холодно. Несколько раз я падала. Затем каким-то чудом находила в себе остатки сил и вставала на ноги.

Я подобрала прочную ветку и после шла, опираясь на нее. Мне везло — никто не встретился по дороге. Никто не заметил, как я подошла к дому старой травницы.

Моих сил хватило ровно на то, чтобы доплестись до крыльца дома. Подойдя к двери, я рухнула на колени и встать больше уже не смогла. Веткой, что была у меня в руке, постучала в дверь. И замерла.

Тишина. Постучала еще раз.

«А что, если ее нет здесь? Что, если она уже умерла?» — от этой мысли я ужаснулась. Нет, не надо так думать. Я закрыла глаза и опустила руки.

— Пожалуйста, — шептала я, — откройте, это я. Это я…

С тихим скрипом дверь отворилась. Я подняла голову. Старая Мэнни, в том же платке, возвышалась надо мной, скрестив руки. Но только увидев меня, она опустилась на колени рядом.

— О, свет! — сказала она, — что с тобой сделали, девочка?

— Помогите…пожалуйста, — успела я прошептать. Мои последние силы иссякли. Глаза закрылись, и я погрузилась во тьму.

Я пришла в себя, лежа на жесткой кровати в светлой комнате. Сквозь мутные стекла пробивались лучи солнца. По стенам были развешаны пучки сухой травы. Ноздри щекотал запах выпечки и пряностей.

Тело по-прежнему болело, но озноб прошел, и чувствовала я себя лучше. Ноги были перевязаны узкими полосками ткани, пропитанными какой-то травяной мазью. Травница позаботилась обо мне и обработала раны. Интересно, как ей удалось дотащить меня до кровати? Но сейчас это было неважно.

Я поднялась с постели и шаткой походкой направилась на кухню. Я знала, что Мэнни ждет меня там. Она сидела за кухонным столом и помешивала ложкой отвар.

— Садись, — не глядя на меня, буркнула она. Я села напротив нее и некоторое время молча наблюдала за ее выверенными движениями.

— Спасибо, — наконец, вымолвила я.

— Не за что, — ответила она, — ты должна была прийти, и вот ты здесь.

— Да, — я обвела взглядом кухню, не зная, с чего начать, — мне нужна ваша помощь. Я надеюсь, вы меня просветите в кое-каких вопросах. Очень важных для меня.

Она прекратила помешивать отвар, отложила ложку в сторону и вперилась в меня цепким взглядом.

— Позже, девочка. Сначала Мэнни накормит тебя и исцелит раны, — сказала она. — У тебя много, очень много ран, — она поднесла руку и дотронулась до моей груди, — и там тоже болит. Но душевные раны исцелить я не в силах.

Мэнни подвинула ко мне чашку с отваром.

— На, выпей. Сейчас я принесу тебе поесть.

Я, не раздумывая, выпила горьковато-кислый отвар. В голове моментально прояснилось. Боль исчезла.

Затем с аппетитом съела овощной суп и хлеб, что приготовила Мэнни. Она заставила меня съесть и кусок пирога, уверяя, что от него поднимется настроение. То ли действительно пирог был волшебным, то ли подействовала ее сила убеждения, но после обильной трапезы чувствовала я себя так, словно никто не бил меня накануне.

— А теперь, — усаживаясь напротив, сказала Мэнни, — можем и поговорить.

Я сцепила руки в замок, чувствуя легкое волнение. Ведь сейчас многое зависело от Мэнни и того, что она скажет. Согласится ли на мою просьбу обучить своему дару. Надежда разгоралась в моем сердце. Надежда на то, что с меня снимут все обвинения. Надежда на мою свободу. Надежда на то, что я смогу хоть изредка, хоть издалека видеть Морана… Я решила не только развить свой дар видеть скрытые вещи, оправдать и доказать свою невиновность, но и остаться жить в этом мире. Ведь здесь живет он…

— Когда мы первый раз пришли к вам с Мо…с Хранителем, — начала я говорить, — вы сказали, что у меня очень необычная кровь.

— Ты любишь его, — резко прервала меня Мэнни.