— Неужели? — сказала я и решительно направилась в сторону дома.

Позади послышались ругательства Груна. Я усмехнулась. Ругался он знатно.

Дом становился ближе, и я уже слышала легкий шорох. О, да! Тени там точно были. И я искренне надеялась, что там прячутся вовсе не беспомощные дети-тени. Хотелось встретить кое-кого побольше. И поопаснее.

Я была все ближе, шорохи все громче. Да, тени там просто кишели. На мгновение волоски на коже стали дыбом. Кровь резко прилила к щекам. Меня охватило странное возбуждение. Наверное, то же чувствует гонщик на трассе перед началом заезда. Адреналин, возбуждение и дикое веселье.

— Это точно будет весело! — вскрикнула я и вошла в темное помещение.

Их было много. Большие и маленькие. Неподвижные и двигающиеся. Тени-дети и тени-пожиратели.

Сначала они не шевелились. Через миг набросились на меня. Голодные. Цепляли за юбку, капюшон, дергали за волосы. Шептались между собой. Готовились к долгожданному ужину.

Я не двигалась. С моим сознанием ничего не происходило. Я не падала во тьму, как прежде. Я не чувствовала ничего, кроме холода призрачных рук и легкой досады оттого, что у меня нет перчаток.

Тени недоумевали. Почему я еще не упала? Они ведь так голодны. Их шепот усилился.

— О, вынуждена вас разочаровать, — сказала я, широко улыбнувшись, — боюсь, вы останетесь без ужина. Видите ли, дорогие мои, я одна из вас.

Тени на миг замерли, приблизились, словно принюхиваясь… И резко отпрянули. Зашелестели, зашептали.

Поначалу тихо, неразборчиво.

«Надо сконцентрироваться, — поняла я, — чтобы разобрать, что же такое они лепечут».

Я закрыла глаза, отогнала назойливые мысли. Вдох-выдох. Есть только я. Истинная я. И тени. Мне не страшно. Не страшно. Тени шепчут, шепчут…

Слова на древнем языке. Мертвом языке. Постепенно странная тарабарщина, которую они говорили, стала приобретать смысл. Незнакомые буквы становились объемными, складывались в причудливые слоги. Превращались в слова. Наливались смыслом.

Ах, как же они истосковались!

Они так голодны.

Вечность во мраке.

Вечность в беспамятстве и тьме.

И помнят лишь то, что они что-то утратили. Помнят лишь то, что они позабыли нечто важное.

Они позабыли себя.

Мне это было знакомо.

Я им сочувствовала. Теперь я видела перед собой не страшные тени, а своих несчастных братьев и сестер, заключенных в тюрьме древнего проклятия.

Я опустилась на колени. Тени обступили меня со всех сторон. Маленькие, дети-тени, прижались к моим коленям. Большие поглаживали по волосам с каким-то трепетным благоговением. Они уже не шептали. Они терпеливо ждали. Ждали, когда я скажу хоть слово.

— Вы забыли свет, — уверенно произнесла я, слегка касаясь призрачной девочки, — вы боитесь его. Но и существовать без него не можете.

Тени взволнованно зашевелились. Они боялись света. И в то же время тянулись к нему. Может, именно поэтому они жаждали поглотить все живое, в надежде впитать в себя хоть крупицу жизни. Крупицу света.

Я внимательно разглядывала их, вслушивалась в их безликие голоса. С легким удивлением отмечала, что они все разные. Как люди. Кто-то из них провел здесь целую вечность, кто-то — несколько десятилетий. Некоторые из них были пугливы, иные — кровожадны. Они все были разные, все уникальные.

— Ну что, — прошептала я, протягивая к ним руки, — расскажете свою историю?

Они возбужденно зашелестели. Словно только этого и ждали. Кому, как не мне выслушать их? Кому, как не мне понять?

Крохотная тень, судя по всему, девочка в прошлом, прильнула к моей груди. Остальные неподвижно стояли, словно ожидая чего-то. Вдалеке послышался женский, уже знакомый голос.

«Исправь», — шептал он.

Боковым зрением я увидела шевеление. Через единственную дверь в дом влетела еще одна тень. Женская. Она обхватила мою голову ледяными руками. Прикоснулась губами к щеке. Зашептала прямо в ухо. Она говорила на древнем языке. Но я понимала ее. Понимала каждое слово.

И внимательно слушала, мысленно представляя себе все то, что рассказала древняя тень.

Некогда, может, пять или десять тысяч лет назад, стоял город. Город Брилэйн. Никто толком и не помнил, кто его построил. Местные жители верили, что Брилэйн был всегда. Говорили, что создали его высшие существа, с помощью могущественных светлых сил.

Славился город своими стеклянными дворцами, вечно зелеными садами, фонтанами с исцеляющей водой и широкими белыми дорогами.

Со всех концов мира съезжались туда, чтобы поглядеть на это чудо. Кто только не жил в этом городе! Эльфы, дэфоры, гномы, люди — все расы мирно сосуществовали друг с другом. Магия для них была обыденном делом.

Каждый привносил что-то свое в устройство города. Со временем Брилэйн разросся до огромных размеров. В его окрестностях появлялись другие города и села. Жизнь вокруг кипела.

Город был независимым. Не было во главе короля, все важные дела решал городской совет. И люди, и эльфы, и гномы — вместе принимали важные решения.

Проходили столетия, а город процветал, превратившись в независимое государство. Со временем начались изменения.

Темная Бездна незаметно прокралась в стены города. Она захватывала разум жителей, совращала их, нашептывала во сне гнусности. Бездна развращала. Разделяла. Внушала людям зависть, алчность и властолюбие.

Работа Бездны была медленной, но кропотливой. Стали появляться недовольные среди людей. Они считали, что эльфы незаслуженно обладают большей силой и долголетием.

Появились недовольные и среди эльфов. Они считали, что достойны большего могущества. И те, и другие жаждали одного: власти.

Не все были плохими, но и не все были хорошими. Мир Брилэйна раскололся. Но прошло еще несколько столетий, прежде, чем он умер.

Однажды сын человеческого мага, Айрем, увидал в лесу юную девушку и возжелал ее. Настолько, что решил жениться на ней, несмотря на протесты семьи.

Ему было безразлично, что девушка не питает к нему тех же чувств. Он хотел только ее. Айрем стал одержимым ею. Родители девушки дали согласие на их союз. Мужчина был счастлив и окрылен.

До тех пор, пока высокородный эльф не похитил невесту прямо со свадебного пира. Это изменило Айрема. Это изменило все.

Он не желал мириться с поражением. Гнев и ненависть поглотили его душу. Бездна проникла в самое его сердце. Она нашептывала Айрему, что он может достичь большего. Не только отомстить проклятому эльфу, но и обрести истинное могущество. Перекроить мир. Построить свое государство, где ни эльфы, ни силы света не будут ему докучать.

Мир, в котором одно лишь упоминание об эльфах станет преступным. Мир, в котором только он, Айрем, будет решать, что правильно, а что нет.

Бездна обещала Айрему такие силы, о которых он и не смел мечтать. С такими силами, шептала Бездна, возможно все. Месть будет сладкой. И поистине страшной.

Взамен нужно всего ничего: впустить детей Темной Бездны в Брилэйн. Очень уж они изголодались по жизни.

«Не волнуйся, — шептала ему Бездна во сне, — ни ты, ни твои союзники не пострадают».

Спустя месяцы долгих уговоров, безумных ночей, когда Бездна навещала его, Айрем в конце концов согласился.

Если у него будут сила и власть, его будут бояться и уважать. Ни одна девица не посмеет сбежать от него. Ни один эльф не посмеет бросить ему вызов.

Прошло несколько лет. Айрем, с братьями и отцом собрал союзников. Они подготовили все для ритуала. В одну из лунных ночей они собрались у подножия гор и начали страшный обряд. Надев на себя темные мантии, мужчины встали в круг и запели песнь призыва. Они пригласили детей Бездны — фоморов, впустили их в мир света и жизни.

Бездна взамен даровала Айрему силу, да такую, о которой он и мечтать не смел. Сбылись его чаяния. Он обрел истинное могущество и построил новое государство.

Что же стало с Брилэйном — нетрудно догадаться. Дети Бездны, темные и холодные существа, проникли в город и пожирали все, что попадалось им на пути.