— Знакомое лицо, — с презрением произнес он, — а…ты же та пташка, новенькая танцовщица…Вот только что-то мне подсказывает, что ты не танцовщица вовсе. Поглядим…

Наступив ногой на мою руку, он достал из кармана длинный медальон на цепочке и поднес к руке. Обхватил меня за шею. Я же неотрывно глядела, как покачивался медальон. Предплечье на миг обожгло, и по телу пробежалась теплая волна.

— Метки нет! Нет метки! — безумным голосом прокричал Пролан и крепче вцепился в мою шею, — ты! Это ты! Грязная подстилка! Теперь никто не спасет тебя, мразь! Ты здесь одна!

Он задрал голову и оглушительно расхохотался. Безумец, фанатичный безумец и садист.

Вот только я больше не боялась его.

Пролан навалился на меня всем телом и сдавил пульсирующую артерию. В глазах потемнело, а из горла вырвался сдавленный хрип.

Ну уж нет! Я не собираюсь умирать здесь, сейчас, от рук этого сумасшедшего.

«Сделай это, — шептала моя темная половина, — сделай…Давно пора».

Да.

Я перевела взгляд на правую руку. Дрожащим большим пальцем прикоснулась к камню на кольце. Надавила…

— Видишь ли, — с трудом прохрипела я, нажимая сильнее на камень, — я не одна.

Еще один, третий нажим, и кольцо отворилось.

— Взять, — заплетающимся языком сказала я.

Тени с оглушающим свистом вылетели из перстня и набросились на советника короля.

Пролан пронзительно закричал от ужаса и упал на спину. Мои призрачные подопечные обрушились на него, предвкушая долгожданный ужин.

С тихим стоном я поднялась на ноги и шаткой походкой приблизилась к двери. Крики Пролана становились все тише, шелест теней — все довольней.

Обернулась и взглянула на них. Пролана не было видно под темными силуэтами.

На один миг захотелось, чтобы они иссушили его, поглотили его душу без остатка, превратив в бесплотную тень…Но кем я стану после этого? Нет, я не готова пойти на убийство, пусть и чужими руками. Это манящая мысль, но тем она и пугала.

— Довольно! — обратилась я к теням и вытянула вперед руку, — пусть живет. А теперь возвращайтесь назад.

Тени замерли, недовольно поворчали, но все-таки медленно залетели обратно в кольцо, одна за другой.

Как только все тени оказались внутри перстня, я осторожно подошла к Пролану. Он лежал, распластавшись на спине и глядел в одну точку. Грудь медленно поднималась и опускалась, а на лице застыла пугающая улыбка.

Я пулей подбежала к выходу и услышала тихие шаги со стороны потайной двери. Сюда направлялся кто-то еще. Надо бежать, повторять эксперимент с тенями мне не хотелось. Я прикоснулась к ручке, распахнула и выбежала наружу.

Фарел нетерпеливо ходил около двери, покусывая губы от волнения и нетерпения.

— А теперь, — прошептала я, — хватай-ка меня и летим отсюда скорее!

Эльф обхватил меня за талию и поднялся над полом. Пролетел один этаж, второй и, наконец, вылетел через узкое окно наружу. На свободу.

— Осталось найти еще один камень, — прокричал он, — нужно отправляться в Цитадель!

— Нет! — ответила я, — он уже у меня. Надеюсь, остальные камни при тебе. Летим в низины, Фарел, прямо сейчас. Давай покончим со всем этим поскорее.

Очередной поход в низины ничего не дал. Безрезультатно в сотый раз. Хранитель отправлялся туда скорее по привычке, беспощадной и болезненной, хотя разумом прекрасно понимал, что это тщетные попытки.

Вороны, которых он отправил на поиски загадочной танцовщицы, ничего не нашли.

Странно, но Морану казалось, что птицы словно не договаривают ему чего-то. Либо он уже становится параноиком.

Вороны и впрямь вели себя странно и были немного отстраненными. К тому же, им всегда удавалось найти то, что требовал Хранитель. Но не в этот раз…

Хранителю в последнее время все казалось странным: и поведение птиц, и волнение короля, и ложь придворных, и, конечно, девушка с глазами Лизы…

Его стали донимать беспокойные сны. Каждую ночь ему снились низины, наполненные светлыми силуэтами и дивным пением. И каждый раз сон заканчивался тем, что низины поглощали тени — черные и хрипящие.

Моран знал, что эти сны что-то значат. Но что именно, пока понять не мог. Разум его уже не был таким же холодным, как прежде. А эмоции все чаще и чаще брали верх.

Самое поразительное, что Хранителю стало нравиться это. Это привносило немного хаоса в его размеренный прежде внутренний мир, придавая жизни вкус и цвет.

«Возможно, хаос — совсем не то, чему нас учили долгие годы в Цитадели. Возможно, хаос — и есть неизменная часть жизни», — подумал Хранитель и впервые за долгое время улыбнулся.

Подумать только! Еще несколько лет назад он бы отринул эту мысль, как нечистую! А теперь… Теперь все меняется.

Моран окинул взглядом тайную библиотеку и выглянул в окно. Мягкие лучи солнца скользили по стеклу, окрашивая стены в золотые тона. Приближался закат. Внезапно Хранитель испытал давно позабытое чувство. Надежду, такую же мягкую и незаметную, как эти солнечные лучи.

Возможно ли? Кто знает, может, это очередные игры утомленного разума?

Но довольно размышлений. Близится закат, а, значит, пора отправляться в столицу и наложить защиту на камень лжи.

Моран накинул синюю мантию, ударил посохом по полу, а через мгновение растворился в воздухе.

Он появился прямо в кабинете короля. Торланн уже ожидал его, сидя в одиночестве за огромным столом. Хранитель поприветствовал его легким кивком и произнес:

— Полагаю, все готово. Отправимся прямо сейчас к камню. Кстати, где он находится?

— В подземелье, — нервно ответил король, — ты снова опоздал, Хранитель. Раньше такого не было.

— Все меняется, — спокойно сказал Моран, пристально глядя ему в глаза, — и довольно об этом. Отведешь меня к камню?

— Камень в подземелье. Пролан уже ждет тебя внизу, он все тебе покажет и поможет, если в этом будет необходимость. Я же останусь здесь. У меня есть кое-какие дела.

Король улыбнулся вымученной улыбкой, подошел к шкафу, нажал на одну из многочисленных статуэток, и шкаф с тихим скрежетом отодвинулся. За ним оказался проход.

«Потайной ход, — подумал Моран, храня при этом невозмутимое молчание, — что еще от меня скрывает король?»

— Этот потайной вход ведет прямо в камеру, где сокрыт камень, — сказал Торланн, — она находится в самом низу.

Моран кивнул, последний раз взглянул на короля и, не говоря ни слова, покинул кабинет и начал спуск по слабо освещенным лестничным пролетам.

«Интересно, для чего король отправил Пролана вперед? Не скрывают ли они от меня что-то», — думал Хранитель. Разум подсказывал, что его догадка верна.

Задумавшись, Моран выглянул в узкое окно и увидел, как в небе мелькнуло что-то черное.

Что делают его птицы здесь в этот час? Хранитель подошел ближе и пригляделся. Так и есть: одинокий ворон парил, то приближаясь к стенам замка, то отдаляясь. Птица была явно встревожена. Что-то не так…

Хранитель отвел взгляд и посмотрел на темные ступени. Пролан может и подождать. Он чувствовал, что сейчас важнее узнать, чем встревожен ворон.

Более не мешкая, Моран прислонил ладони к стеклу, прошептал несколько слов заклинания, и стекло исчезло.

Хранитель мысленно призвал ворона.

Раздался легкий шелест, ворон влетел в окно и молча сел на левое плечо Хранителя.

— Что ты делаешь здесь? — шепотом произнес Моран.

— Я должен сообщить тебе нечто важное, Хранитель, — так же тихо ответил ворон, — мои братья видели Груна!

— Груна? — неожиданно громким голосом сказал Моран, — где? Когда?

— Четверть часа назад, неподалеку от стен этого дворца, — ответил ворон, — но где он сейчас, мы не знаем.

— Но почему… — пораженно прошептал Хранитель, — почему он до сих не прилетел ко мне? Почему не явился на мой зов?

— Он и на наш зов не откликнулся, Хранитель, — с печалью в голосе сказал ворон, — мы звали его, мы были так счастливы его видеть, но он словно не слышал нас. А завидев, тут же взвился высоко в небо и скрылся.