Мое сознание стало погружаться во тьму и холод. Словно мой разум, мои чувства и душу высасывали. Меня поглощали… Тени приступили к долгожданному ужину.

Над головой послышался громкий шелест.

Тени затрепетали. Раздался визг, все вокруг пришло в движение. Невидимые руки отпустили меня, перестали хватать и шарить по телу.

В голове прояснялось. Я услышала громкий звук, похожий на…крылья?

Гортанное карканье прорезало тишину, я почувствовала, как от меня отпрянули тени. Открыла глаза. Подняла голову. Прямо надо мной кружил огромный ворон, сверкая ярко-синими глазами. В клюве он держал два пера. Те самые, что я так долго и бережно хранила.

— Ты…– прохрипела я и с трудом поднялась на ноги, — это ты…

Договорить я не смогла и разревелась, глядя на птицу, как на самое дорогое в мире существо. Ворон тихо каркнул, подлетел ко мне и уселся на плечо. Склонил голову и провел клювом по моей щеке. Дрожащей рукой я прикоснулась к птице и нежно погладила по мягкому оперенью.

— Я… я так рада…так рада тебя видеть!

Ворон снова каркнул и посмотрел в сторону заброшенного дома. Я проследила за его взглядом. Под окном и у двери сгустились тени, плотно прижавшись друг другу. Они тянулись ко мне, но их словно сдерживала некая сила, не давая приблизиться.

— Да, — произнесла я, обращаясь к ворону, — надо уходить.

Я вытерла слезы и медленно побрела к дороге. Ворон все это время сидел на моем плече и крутил головой в разные стороны.

Боль по-прежнему сковывала тело. В голове еще было туманно. Но страха больше не было. Тихая радость и облегчение пришли ему на смену. Только один человек мог отправить сюда ворона. А, значит, с ним все в порядке.

«Моран жив, — повторяла я про себя, с любовью глядя на ворона, — жив…И это главное».

Ковыляя, я добрела до разбитой дороги. Ворон сидел на плече, глядя цепким взглядом по сторонам.

Он спас меня от теней. Как ему это удалось, я не имела ни малейшего представления. Сейчас волновало только одно: мое спасение. Выживание в этом сумрачном месте. Провести здесь ночь и не погибнуть. И придумать, как раздобыть огонь. Что-то подсказывало, что именно свет является лучшим оружием против теней. Но ворон отпугнул их чем-то другим. Чем? Может, птица говорящая и поделится своими секретами?

— Спасибо, — хрипло промолвила я, глядя на ворона. Тот посмотрел на меня умными синими глазами и коротко каркнул. Моя благодарность принята, поняла я.

— Как ты меня нашел? Как разогнал теней? — шепотом спросила я, впрочем, слабо веря, что птица ответит. И не ошиблась. Ворон легонько клюнул меня в плечо и кивнул головой, иди, мол, вперед, да помалкивай.

И я шла… Превозмогая боль, усталость и голод. Решимость и острая жажда жизни поддерживали меня, придавали сил, заставляя идти вперед, несмотря ни на что.

На небе сияла огромная луна, какой я никогда прежде не видела. Она прекрасно освещала путь.

По обеим сторонам дороги клубились тени, издавая ворчливый шепот. Они тянули ко мне свои призрачные руки, но не касались, словно некая сила сдерживала их.

Я подошла к разрушенному колодцу, в котором давным-давно не было воды, а разбитые временем стены поросли травой. Участок вокруг него был хорошо освещен, но главное, поблизости не было теней.

— Здесь мы и остановимся, — вслух произнесла я, обращаясь к ворону. Он каркнул в знак согласия.

Я опустилась на холодную землю и прислонилась к колодцу. Ворон склонил голову к моей щеке, да так и замер, не переставая при этом оглядывать местность. Я устало прикрыла глаза.

Последние силы оставили меня. Я судорожно выдохнула и мгновенно уснула.

« У тебя есть враги. Видимый и невидимый. Скрытый и явный. Одного из них ты сможешь одолеть, когда откроешь глаза, — шептала во сне травница Мэнни, — скрытый и явный…Открыть глаза…Открой глаза, девочка!»

Вздрогнув, я проснулась. Светило солнце, подернутое легкой дымкой. Стояла тишина. Я огляделась по сторонам и поднялась на ноги. Ворона нигде не было. Я упорно всматривалась вдаль, в надежде найти его, но увы… Он улетел.

Или просто померещился, как и те видения в доме.

Как бы там ни было, я снова осталась одна, наедине с бескрайними низинами и дорогой, что неизменно вела вперед и вдаль. Надо двигаться дальше. Вперед и только вперед.

Я медленно шла, вспоминая сон. Слова травницы Мэнни отчетливо звучали в голове.

«У тебя есть враги. Скрытый и явный…»

Теперь-то я поняла, что значили ее слова. Явный враг — это, конечно же, Пролан.

Или Галвин? Воспоминание о нем принесло боль и укол разочарования. Ведь я искренне считала его другом, одним из немногих, кто хорошо ко мне относится. Как же я ошибалась! Насколько же глупой и слепой была! Нет, Галвин точно не явный враг, нет…И все-таки враг, по чьей милости я оказалась здесь. Что с ним теперь? Что с Мораном? Я надеялась, что Галвин побежден и заперт в камере. Мысль о том, что он стал новым Хранителем, я решительно прогоняла.

Итак, явный враг — Пролан. Его я больше не боялась, теперь его фанатизм и рвение к правосудию казались даже смешными.

А вот скрытый враг… С этим сложнее, намного сложнее. Ведь скрытый, невидимый враг — это я сама. Точнее, та темная часть моей души, которая откололась при переходе и где-то бродит по этому миру.

Что она из себя представляет, как выглядит, я не знала. Равно как и то, есть ли у нее какие-то мысли и чувства. Но то, что она опасна, и то, что она еще жива, теперь я знала наверняка.

Я это чувствовала. Перед глазами снова всплыла сломанная пополам веточка. Ее невозможно соединить — так я думала раньше. Но теперь во мне поселилась вера, что еще не все потеряно. Из сломанной ветки можно вырастить нечто новое. В этом мире возможно все.

Солнце поднялось выше. Удивительно, но я совсем не чувствовала усталости. Самое поразительное, мне было даже комфортно в этом месте.

Постепенно менялся пейзаж. Листва стала гуще. Широких деревьев больше, а дорога — лучше, словно по ней и сейчас ездили повозки. Я посмотрела вдаль и запнулась от увиденного. Впереди виднелись очертания древнего города, стены и ворота блестели на солнце.

«Он из стекла, что ли?» — первая мысль.

«Туда-то мне и нужно!» — вторая, ошеломительная мысль.

Даже не мысль, а громкий крик интуиции.

И я побежала. Высоко над головой раздалось гортанное карканье. Я подняла голову и улыбнулась. Ворон вернулся. Он кружил надо мной, хлопая крыльями. Резко спикировал и сел на мое плечо. В его клюве был зажат небольшой мешок. Я остановилась и протянула руку к нему.

— Что это?

Ворон, конечно же, ничего не ответил и уронил мешок на землю прямо перед моими ногами. Я подняла его и одним рывком открыла. В нем оказалось немного хлеба, вяленое мясо, бурдюк с водой…и небольшой черный камень, самый обычный — такие тысячами лежат на берегу реки.

— Ты сам это принес, или тебя Хранитель послал? — спросила я, усаживаясь прямо на землю и откусывая большой кусок хлеба.

При мысли о Моране внутри все сжалось в тугой узел. Нет, не время грустить. Такую роскошь я оставлю на будущее, когда решу более насущные проблемы.

Насытившись, я по-прежнему сидела на земле и крутила камень в руке. Что это за камень? Для чего он? Черный камень…Внезапно я вспомнила слова Галвина о проверках на истину. Зеркало. Камень. Сосуд.

«Черный камень вложат тебе в руку. Он не даст тебе соврать», — так, кажется, он говорил.

Хм…Если это действительно камень правды, то его вложил в мешок только тот, кто имеет доступ к нему.

— Моран, — прошептала я и с облегчением вздохнула.

Значит, с ним все в порядке. Но для чего мне камень правды? Особенно здесь? Кого мне проверять на истину? Ворона, что ли? Живые тени? Саму себя? Этого я не знала, увы.

Я спрятала камень в лиф, туда, где когда-то лежали перья, и отправилась дальше. Ворон полетел рядом.

Сияющие стены древнего города манили, безмолвно приглашая войти внутрь. Чем ближе я подходила к ним, тем больше поражалась тому, как хорошо они сохранились.