Я стала другой. Более злой. Более сильной. Но при этом оставалась собой. Во мне смешалось темное и светлое, доброе и злое. Я стала собой.
— Наконец-то я нашла себя, — обратилась я к ворону.
Тот перелетел, уселся мне на плечо и указал головой на землю. Я опустила глаза и увидела черный камень. Камень правды. Он слегка вибрировал и переливался разными цветами. Медленно наклонилась и подняла его. Камень был горячим.
— Еще не совсем, — услышала я самого уха гортанный голос.
Я с изумлением перевела взгляд на ворона. Это он сейчас говорил со мной? Больше ничего подумать я не успела, так как камень завибрировал еще сильнее. Вспыхнул ярко-алым светом. Очертания древнего города исчезли. Все заволокло туманом. Какая-то часть моего сознания шевельнулась, и через секунду ко мне стали приходить воспоминания…
Все то, что хранила в себе моя темная половина.
Все то, что долгие годы было скрыто от меня.
Воспоминания о моем прошлом. Моем рождении. О моих настоящих родителях.
Я тихо охнула и опустилась на колени.
— Закрой глаза и смотри, — прокаркал ворон.
Глава 39
Все было совсем не так…
Мое рождение ознаменовалось грозой. Молния ударила в дерево и спалила его дотла. Когда бабушка, мать моего отца, взяла меня впервые на руки, крошечную и сморщенную, она сказала, что это знак. Дурной знак.
«Жди беды», — прошептала она хриплым голосом отцу. Это были первые слова, что я услышала в своей жизни. Конечно, они стерлись из памяти, как и все, что видит и слышит младенец. Но они не исчезли, лишь скрылись глубоко в подсознании. Там, где обитала моя темная половина. Она-то и хранила их бережно, чтобы когда-нибудь показать.
И теперь видения далекого прошлого, моего прошлого, сменяли друг друга, как кадры на кинопленке.
Моя семья…Настоящая, родная… Мама, хрупкая и длинноволосая. Глазами я пошла в нее. Отец, поджарый мужчина с серыми цепкими глазами. Бабушка, с длинными седыми косами, строгая и угрюмая. Они любили меня. Они ждали моего рождения.
Мы жили в большом доме из светлого камня. Я вспомнила сад, в котором постоянно возилась бабушка. Она всегда брала меня с собой, и я неумело помогала ей. Я вспомнила заливистый смех мамы, когда она увидела меня с перепачканным землей лицом.
«Наша малышка быстро растет», — сказал отец. Кажется, мне было года два.
Я вспомнила, как в нашем доме часто устраивались тайные собрания. Красиво одетые люди собирались в гостиной и при свете свечей о чем-то шептались.
Они замышляли что-то…И мои родители тоже. Сколько мне было? Три? Я тайком пробиралась из своей спальни, чтобы посмотреть на прекрасных дам.
Однажды я спряталась за дверью и слушала, о чем говорят взрослые. Там-то меня и застал один господин. Он отличался от остальных. Очень высокий, с длинными серебристыми волосами и пронзительно-зелеными глазами… Голос его был подобен звуку хрустальных колокольчиков. Волшебный голос. И сам господин был волшебен. Он аккуратно поднял меня на руки и ласково погладил по голове.
«Знаешь, кто я?» — с улыбкой спросил он меня.
Я покачала головой, завороженно глядя в его нечеловеческие глаза.
«Я друг твоей семьи», — ответил он.
Видение сменилось другим. И лучше бы я его не видела.
Я спала в своей расписанной узорами спальне. Меня разбудила нянька, молодая девушка с испуганным лицом. Глаза ее были полны слез.
Не говоря ни слова, она укутала меня в одеяльце и подхватила на руки. Я посмотрела в окно. Ночное небо было озарено разноцветными вспышками.
Снизу слышались крики и чьи-то вопли. Я испугалась и расплакалась. Позвала маму. Няня зажала мне рот рукой. Выбежала из комнаты, сбежала по лестнице…Снова истошные крики…Женский визг…
Мы оказались на улице. От увиденного я разревелась в полный голос. Земля была усыпана мертвыми телами. Некоторые были залиты кровью, другие — обуглившиеся, как поленья в нашем камине.
Я увидела нашего конюха. Он безжизненным взглядом смотрел в небо. Рядом лежало бездыханное тело его сына. Я завизжала…
Нянька вторила мне, позабыв обо всем на свете. А затем случилось страшное…
Я увидела папу. Мертвого, с прожженной насквозь грудью. Откуда ни возьмись выбегали люди. Я знала, что это злые люди, и от них нужно спрятаться. Но нянька, что по-прежнему держала меня на руках, словно застыла.
А люди все окружали нас. Они расступились, и к нам подошел высокий мужчина, в темном плаще. С витым посохом в руках. Следом за ним двое людей кого-то вели за руки. Подойдя ближе, швырнули их на землю. Это были моя мама и бабушка.
«Мама!» — завопила я. Она подняла на меня глаза. Слезы струились по ее щекам.
Мужчина в темном плаще медленно подошел к ней и опустил руку на ее голову.
«Предатели королевства должны быть наказаны», — сказал он зычным голосом.
Из его ладоней заструился ярко-красный свет. Он пронизывал маму насквозь. Она истошно закричала. Через миг ее фигура истончилась и превратилась в горстку пепла.
«Мама! Мамочка!» — вопила я сквозь слезы.
Бабушка подлетела ко мне и выхватила из рук няньки.
Мужчина с посохом подошел ко мне и заглянул в глаза. Он был страшным. Седая борода. Черные угольки глаз. Я испуганно отвернулась и уткнулась в теплую грудь бабушки.
«Пощади, прошу! — молила бабушка, — она ведь еще совсем дитя! Пощади ее!»
Я робко подняла голову и украдкой взглянула на мужчину. Он помолчал с мгновение. Затем сложил руки на груди и произнес:
«Я — Хранитель и служу во славу света. Посему сжигать старуху и дитя не стану. Помни о моем милосердии».
Бабушка крепче прижала меня к себе и бормотала слова благодарности.
Вспыхнула яркая вспышка света, еще одна…
«ИСЧЕЗНИ!» — раздался громкий голос.
Что-то темное подхватило нас. Раздался чей-то визг. Плач. Бабушка кричала. Я рыдала от ужаса. Нас трясло и мотало в разные стороны. Нас куда-то несло…
Еще одна вспышка.
Дикий страх.
Темнота.
Видение остановилось, словно на невидимом пульте нажали паузу.
И появилось новое видение из моего прошлого.
Мой рот был забит пылью. Я плакала и звала маму. Ее нигде не было. Рядом сидела бабушка. Она не шевелилась и смотрела в одну точку. Она пугала меня. Но еще страшней было место, где мы оказались. Повсюду разрушенные дома. Пугающие. Что-то темное затаилось там внутри.
Я прижалась к бабушке. Она вздрогнула, взглянула на меня. Крепко обняла, что у меня перехватило дыхание…и зарыдала. Завыла. Как волк, загнанный в капкан.
Видение сменилось, и пришло следующее, последнее воспоминание.
Мы находились в том же страшном месте. Вокруг нас бродили люди. С ними было что-то не так. Они менялись…Становились темными, страшными…
Мои пальцы похолодели, я не чувствовала их. Посмотрела на свои руки и заплакала. Они стали темными, холодными, прозрачными. Как те существа, что приходили к нам ночью.
Бабушка держала меня на руках. Какой-то господин приближался к нам. Увидев его, я вскрикнула от радости. Это тот самый, с длинными волосами. Друг семьи. Он подошел и ласково потрепал меня по волосам.
«Бедное дитя», — прошептал он, глядя на меня печальными глазами.
«Нас лишили магии. Выжгли дотла. Удалили наши метки. Лишили рода, — произнесла бабушка, — мы проиграли».
«Нет! — возразил друг семьи, — не проиграли».
«Как ты можешь говорить такое, Фарел? — дрожащим голосом сказала бабушка, — посмотри на мою малышку! Превращение уже началось. Ее поцеловала тень. Уже слишком поздно».
Друг семьи посмотрел на меня озабоченным взглядом и тихо произнес:
«Нет, не поздно. Переход вернет ей первоначальный вид. Приготовься, Зила, я отправлю вас туда, где никто из них не найдет».
Услышав эти слова, я отчего-то задрожала и снова заплакала. Мне хотелось домой, к маме и папе.
Он наклонился и взглянул мне в глаза.
«Не печалься, — тихо сказал он, утирая мне слезы, — когда-нибудь мы еще встретимся. А до тех пор пусть жажда мести наполняет тебя. Это придаст тебе сил».
