В этот момент громко щелкнул дверной замок, створка распахнулась, и на пороге, застегивая пуговицы рубашки, возник Волк. Увидев Бакстер, он застыл как вкопанный и пробормотал:

— Привет.

Замешательство на лице Эмили сменилось болью и тут же уступило место злости. Не говоря ни слова, она сжала руку в кулак, отвела плечо и нанесла мощный свинг, подкрепив его весом всего своего тела. Его собственная школа, причем весьма неплохая. Удар пришелся под левый глаз и немало порадовал Эмили. Полицейские изумленно наблюдали за сценой, но ни один из них даже пальцем не пошевелил, чтобы вмешаться.

Бакстер, подозревая, что сломала палец, затрясла рукой. Потом повернулась на каблуках и зашагала прочь.

— Бакстер, подожди! — Волк выбежал за ней, помчался по улице и догнал только на парковке. — Ненавижу разыгрывать карту ходячего мертвеца, но через три дня меня могут убить. Ну пожалуйста. — Женщина неохотно остановилась, повернулась и нетерпеливо сложила на груди руки.

— Мы с тобой не любовники и никогда ими не были, — начал Волк.

Бакстер закатила глаза, повернулась и вновь зашагала к машине.

— Наши отношения носят очень специфический характер, их нельзя определить, они каждого из нас бесят и доставляют множество проблем, но мы с тобой не спим и злиться на меня сейчас ты не имеешь права, — сказал он.

— Ты неисправим: делаешь только то, что хочешь, да еще и пляшешь от радости.

— И менять ничего не собираюсь, это моя позиция. Я для семьи не гожусь, спроси Андреа, она тебе расскажет.

Бакстер пошла дальше, но Волк взял ее за руку.

— Не прикасайся ко мне! — заорала она, вырвавшись.

— Эмили… я хочу чтобы ты знала… — Билл отчаянно подыскивал слова, — что бы я ни делал… у меня и в мыслях не было тебя обидеть.

— Слушай, Волк, а не пошел бы ты, — сказала она и двинулась обратно к дому Эшли.

Детектив обиделся, но догонять ее не стал.

— Бакстер! — закричал он ей вслед. — Не забудь о девятилетней малышке!

Она даже не повернулась.

— Если он не доберется до Эшли, то убьет ее!

Бакстер свернула на проспект и исчезла из виду, не удостоив его даже взглядом.

Поскольку накануне планерка сорвалась из-за неявки сотрудников, Ванита назначила обсуждение хода расследования на половину десятого утра. Когда Бакстер влетела в отдел, до назначенного часа оставалось каких-то две минуты. Из-за Волка ее неприятный разговор с Эшли значительно затянулся, а на обратном пути в Сити она застряла в пробке.

Не успела она поставить сумку на сальное пятно на столе, оставшееся после ночного ужина ребят из ночной смены, как в отдел размашистым шагом вошел Эдмундс. Вид у него был усталый и, против обыкновения, неопрятный.

— Боже праведный, — полыхнула злобой Бакстер, ставя сумку на пол, — да здесь скоро гадить начнут.

— Мне надо с вами поговорить, — сразу перешел в наступление Эдмундс.

— Не сейчас. Утро и без тебя выдалось дерьмовое.

— Я кое-что нашел, но без вас мне не разобраться.

Бакстер увидела, что на них из совещательной комнаты смотрит Ванита.

— Ну что ж, сейчас мы все тебя с удовольствием послушаем. Пойдем.

— Я не могу, сначала мне нужно поговорить с вами.

— Господи боже мой, Эдмундс! — взорвалась Эмили. — Говорю же тебе — потом!

Она вбежала в совещательную комнату и извинилась за опоздание. Сразу за ней вошел и Эдмундс. В глазах его плескалась тревога. Все уставились на доску, где красовался уже законченный и оттого еще более впечатляющий пазл.

1. (ГОЛОВА) Нагиб Халид, «Киллер-Крематор»

2. (ТУЛОВИЩЕ) — ? — Мадлен Эйерс, защищала его в ходе судебного процесса

3. (ЛЕВАЯ РУКА) — платиновое кольцо, юридическая фирма? — Майкл Гейб-Коллинз — почему? уговаривал ЭЛ

4. (ПРАВАЯ РУКА) — лакированный ноготь? — Мишель Гейли — (женщина-полицейский, осуществлявшая за Халидом надзор как за условно осужденным)

5. (ЛЕВАЯ НОГА) — ? Роналд Эверетт — присяжный — слил информацию журналистам

6. (ПРАВАЯ НОГА) — Детектив Бенджамин Чемберс — почему?

A — Рэймонд Тернбл (Мэр)

B — Виджей Рэна Халид (брат/бухгалтер) не был ни на одном судебном заседании — платил ЭЛ

C — Джерред Гэрланд (журналист) купил информацию у РЭ

D — Эндрю Форд (охранник/пьяница/заноза в заднице) — дежурный охранник у скамьи подсудимых

E — Эшли Локлен (официантка) или (девятилетняя девочка) — лжесвидетельствовала

F — Волк

Открывая планерку, Ванита вкратце изложила план передачи Эшли Локлен Службе защиты свидетелей, реализацией которой предполагалось заняться после обеда. Когда Бакстер поинтересовалась, откуда взялись новые надписи на доске, Финли рассказал о своем разговоре с Самантой Бойд и о том, как Роланд Эверетт продал информацию Джерреду Гэрланду. Затем он протянул подборку статей, написанных в тот период журналистом, в каждой из них тот обрушивался с критикой то на Волка, то на столичную полицию, то на присяжного заседателя, якобы придерживавшегося неонацистских, антимусульманских взглядов.

Эдмундс почти не слушал. Если не считать нескольких часов сна, которые организм силой вырвал у него в темном архиве, он уже четвертые сутки был на ногах и теперь столкнулся с побочными эффектами своей навязчивой идеи. Он не мог ни на чем сосредоточиться больше чем на несколько мгновений, без конца смотрел перед собой ничего не видящим взглядом и постоянно утрачивал чувство времени, теряя то пять минут там, то десять здесь. Левый глаз у него слегка подергивался, во рту образовались небольшие болезненные язвочки, что было верным признаком крайнего переутомления.

Он просмотрел все дела, которые Волк в течение нескольких лет изучал в архиве, и обнаружил в рутинных материалах расследований нечто весьма тревожное. В 2012—2013 годах детектив запрашивал семь дел об убийствах, способы совершения которых очень напоминали неподражаемые методы их киллера. В одном из отчетов о вскрытии даже упоминалась трифторметансульфоновая кислота, «вызвавшая страшные внутренние ожоги».

Было вполне очевидно, что Волк охотился на серийного убийцу, но дела, объединившего бы все эти преступления, не заводили, а в коробках не обнаружилось ни одного документа о проведенных им дополнительных экспертизах. По следу неизвестного киллера он шел тайком, и теперь лишь осталось выяснить почему.

Эдмундс вдруг подумал, что незадолго до этого Волк восстановился в полиции. Может он, презрев все процедуры и протоколы, решил поймать убийцу в одиночку, желая положить конец полемике, и опровергнуть все обвинения против него, не оставившие от его репутации камня на камне? А попутно доказать, в первую очередь самому себе, что еще чего-то стоит?

Однако это не объясняло, почему детектив не поделился с остальными столь бесценной информацией после обнаружения Тряпичной куклы. Ведь он не мог не узнать красноречивого почерка своего киллера.

Эдмундсу было жизненно необходимо обсудить этот вопрос с Бакстер.

— Нам до сих пор не удалось определить круг лиц, заинтересованных в смерти всех этих людей, — недовольно сказала Ванита. Ее манера констатировать факт больше напоминала обвинение в некомпетентности. — Среди родственников жертв Халида нет таких, кто решился бы на самосуд.

Симмонс протянул Эдмундсу подборку статей Гэрланда, и тот стал бегло их просматривать.

— Мы так и не установили, что связывает Халида и Чемберса, — указала Бакстер, теперь уже в состоянии произносить имя друга, не приходя в ярость и не срываясь на других.

Тут внимание Эдмундса привлекла одна из статей. Гэрланд взял у мэра Тернбла интервью, порочащее и клеветническое ровно в той степени, какую газета могла себе позволить, не опасаясь судебных преследований. В нем градоначальник активно рекламировал свою новую стратегию и открыто призывал Нагиба Халида, «ставшего жертвой судебного произвола», помочь ему довести до ума план создания Полиции преступлений и внутреннего надзора. Гэрланд преднамеренно задавал наводящие вопросы, поощряя мэра все яростнее набрасываться на столичную полицию и ненавистного всем детектива.