Вернувшись в родной дом, я обнаружила там полное отсутствие оцелота и, соответственно, неотъемлемых от него в подобной ситуации строгих и справедливых нотаций. Хоть одна приятная новость. В легкой прострации кинув платье на диван, я обнаружила, что забыла у Георга чулки. Значит, ему придется зайти и вернуть их. Лукаво улыбнувшись этой мысли, я, напевая на ходу, отправилась в душ, восстанавливать подорванное здоровье.

Еще около часа я, завернувшись в уютный халат до пят, пила кофе и читала незатейливый детективчик исключительно в попытках заставить одурманенный алкоголем мозг хоть как-то соображать. После того как это начало получаться, я влезла в брюки и легкий свитер, собрала подсохшие волосы в приличный хвост и пешком отправилась к излучине реки, надеясь, что за время дороги солнце и свежий воздух сделают мой вид менее помятым.

Не получилось. Едва взглянув на меня, Зенедин склонил голову и сочувствующе протянул:

— Вижу, вечер удался. А как насчет ночи?

Черт… он ясновидящий, что ли, этот оборотень? Помимо воли я вспомнила о времени, проведенном с Георгом, и мечтательно улыбнулась.

— Все понятно, можешь не отвечать. Скажи только, куда подевалось возмущение женатыми мужчинами?

Точно ясновидящий. Вздернув подбородок, я отрезала:

— С кем я сплю — мое личное дело и никого больше не касается. А возмущение женатыми мужчинами легко нейтрализуется большой дозой вишневого пунша.

— Да ладно, — махнул хвостом Зенедин, чуть не выворотив с корнем смородиновый куст. — Не заводись так, я же шучу.

— Хороши шуточки, — проворчала я, устраиваясь поудобнее на нагретом солнцем камне. — Хватит уже про мою личную жизнь, ладно? У нас есть темы поважнее.

— Да? — изумленно дыхнул дымом дракон. — А я не догадывался. И какие же?

Напрочь проигнорировав выходки распоясавшегося оборотня, я приняла позу напряженно о чем-то размышляющего детектива и спросила:

— Так кто же убил мсье Траэра?

— А ты что, даже не догадываешься? По-моему, это очевидно. Или у тебя после пунша извилины работать не в состоянии?

Я, в общем-то, и до пунша не могла с полной уверенностью ткнуть пальцем в предполагаемого убийцу, но сознаваться в этом не спешила. Накрутив конец хвоста на палец, я рассудительно предположила:

— Если выбирать из всех подозреваемых, то на данный момент наиболее предпочтительной выглядит кандидатура мсье Голльери, — все же, как мне удалось выяснить, он имел вполне серьезный мотив.

— А ты поверила в рассказ доктора? — тут же уточнил дракон.

Я усмехнулась:

— Вы бы видели этот рассказ. Изобретенная нами пытка оказала на болтливость доктора потрясающее действие. Не думаю, что в тот момент он выдумал бы подобное, да и смысл какой? Подставить мсье Голльери? Не очень правдоподобно, если честно. Хотя… я совершенно не представляю мсье Траэра в роли шантажиста. Это на него ну совершенно не похоже.

— Правильно, — чуть ли не облизнулся Зенедин. — И какой ты из этого склонна делать вывод?

Я честно попыталась, но практически сразу сдалась, жалобно взвыла и, спустившись с валуна, уселась прямо на хорошо продуваемом крае обрыва, болтая ногами над бурлящей рекой.

— Ну не знаю я! Кто из нас умнее и опытнее? К тому же у меня вчера был праздник, можно проявить немного сочувствия и понимания?

— Вниз не свались, — заботливо предостерег дракон. — Так уж и быть, поделюсь с тобой некоторыми соображениями.

— Мадам Арно не забудьте, — попросила я, откинувшись назад и подставляя лицо солнцу.

Оборотень недовольно фыркнул:

— Сам бы никак не догадался. — И, устроившись поудобнее, заговорил: — Начну, пожалуй, действительно с мадам Арно, благо тут никаких сложностей больше нет. Кстати, не вздумай еще раз выкинуть номер наподобие твоей вчерашней пьяной выходки. В следующий раз, чтобы оправдать репутацию великого и ужасного, мне придется зажарить непрошеного визитера и съесть.

— Вы не отвлекайтесь от существа дела, — не открывая глаз, изрекла я, за что тут же получила порцию дыма в область уха.

— Итак, мадам Арно. Ее вчерашнему рассказу я верю на сто процентов. И кроме того, реши дриада убить мсье Траэра, вряд ли она воспользовалась бы ножом.

— Кинжалом, — поправила я.

— Не суть, но, возможно, кинжал был похищен из музея для отвода глаз. Мнение смотрителя не стоит сбрасывать со счетов.

Перекатившись на живот, я подперла подбородок ладонями и заинтересованно спросила:

— А как убивают дриады?

— Интересуешься для повышения образованности? Да будет тебе известно, что в Рионе растет величайшее множество растений, чьи свойства совершенно не исследованы людьми, но прекрасно известны дриадам, и за столетия они научились в совершенстве изготавливать различные яды, чье действие весьма разнообразно, а следы в организме найти практически невозможно, даже если бы вы знали, что именно следует искать. Соответственно, мадам Арно скорее отравила бы Траэра. Или, решив, что месть должна быть полной, подожгла бы ночью его дом.

— Практически убедили. Но тогда получается, что она тем вечером действительно была дома и не могла не увидеть Тьорка, если садовник, как он упорно утверждает, и правда сажал цветы.

— И зачем было выдумывать про больную голову? — ехидно уточнил дракон. — Соображаешь ты очень даже неплохо, так что не прибедняйся. А с садовником придется рано или поздно серьезно поговорить.

— Мне его привести? — приготовилась я вскочить.

Он остановил меня движением хвоста.

— Погоди нестись сломя голову. Тьорк никуда не денется, а ты еще в себя толком не пришла.

— Что-то мне кажется, что вам прекрасно известно, кто убил мсье Траэра, — с подозрением сообщила я. — Может, поделитесь?

— Не стоит. Несмотря на то что я практически уверен в правильности своих логических выкладок, доказательствами мы еще не располагаем, а искать тебе их лучше, будучи объективной.

Шумно выдохнув, я кое-как взяла себя в руки и поинтересовалась:

— Интересно, против кого я должна искать улики, если как только появляется более-менее приличный мотив, так вы сразу безапелляционно утверждаете, что конкретно этот человек не убивал, а все аргументы, говорящие, что убийца именно он, — не более чем происки врагов. Готова поспорить, если я обнаружу под подушкой мадам Хоури окровавленный кинжал, вы заявите, что его туда подбросили.

— А ты, естественно, предположишь, что она сама его туда засунула и забыла? — хмыкнул дракон.

Признавая поражение, я встала, отряхнула прилипшие иголки и, усевшись обратно на валун, спросила:

— Как вы думаете, почему мсье Траэр поджег кабинет директора приюта?

Зенедин ответил не сразу и поначалу старательно подбирал слова.

— Насколько я понимаю, в приюте дриад было очень мало действительно одаренных детей, и Траэр должен был с самого появления там чувствовать себя одиноко, мечтать по ночам, представляя себе, что у родителей его просто украли и в один прекрасный день они приедут за ним и заберут в большой дом, где будет много игрушек, книжек, вкусной еды и, главное, любящая мама, которая будет гладить по голове и целовать на ночь. Ты выросла в полноценной семье и не можешь этого понять. — Тут до дракона таки дошло, что он сморозил что-то не то. — Извини.

— Да ладно, — великодушно простила я неосторожного собеседника. — Но на самом деле я прекрасно понимаю, о чем вы только что говорили. Только мне, наверное, было еще хуже — я точно помнила, что такое родительская ласка, и знала, что чуда не случится и никакого дома с игрушками и мамой не будет.

— Вот и Траэр это тоже со временем понял, и в этот момент оказалось, что он остался в одиночестве, без близких друзей и заветной мечты. Естественно, когда он случайно нашел в кабинете директора письмо и обнаружил, что многие годы у него была живая мама, которая сама от него отказалась, а затем узнал о ее недавней смерти, которую директор скрыла, это стало непоправимым ударом по нежной, неустойчивой подростковой психике. Траэр обиделся на весь мир и решил по-своему этому миру отомстить. Лучшим пришедшим ему в голову способом стала идея лишить родителей единственную имеющую в приюте семью девочку — дочку — так подло обошедшейся с ним дриады. Хотя, возможно, мое предположение неверно и Траэр просто хотел уничтожить кабинет вместе со свидетельствами того, что родители его бросили, и смерть дриады — лишь трагическая случайность. Как бы то ни было, после пожара Траэр покинул приют, сменил имя и начал новую жизнь в качестве вполне милого и обходительного человека. Вот только с женщинами отношения у него так и не сложились.