— Простите, — неуверенно спросила я, — мадам, с вами все в порядке?

— Кто здесь? — вздрогнула она и повернулась.

Едва увидев выражение ее перекошенного лица, я поняла, что в порядке далеко не все, а вишневый пунш, которого я выпила совсем немало, развязал мне язык, и, не очень думая, я брякнула:

— Вижу, вы тоже вспомнили пожар, да? И как, совесть не мучает?

— В-вы о чем, Айлия? Я вас не понимаю. — Дриада нервно комкала в руках платье цвета чуть пожухшей листвы.

— Ой, да ладно. Я недавно из приюта под Льоном, и мадам Шеремета мне все рассказала. Ревность — плохое чувство. Кстати, мне ужасно интересно, за что вы убили мсье Траэра? Он отверг вас в шестилетнем возрасте?

В свете оплетающей листву сетки было прекрасно видно, как от лица мадам Арно мгновенно отхлынула вся кровь. Покачнувшись, она обхватила голову руками, в результате чего ее сложная прическа рассыпалась и придерживающие локоны шпильки оказались на земле.

— Айлия, — удивительно твердым голосом произнесла дриада. — Я не знаю, что втемяшилось вам в голову, но это полный бред.

— Да? — язвительно поинтересовалась я. — Хотите сказать, что ваше появление в Академии не имеет ничего общего с мсье Траэром? И детективов, чтобы его найти, вы не нанимали? Тогда извините за беспокойство. — И, пожав плечами, я немного неуверенно пошла обратно, на поляну с закусками.

— Постойте. — Холодные пальцы мадам Арно крепко ухватили меня за руку. — Вы сильно заблуждаетесь, уверяю вас. Все обстоит совсем не так, как вам кажется, и я никого не убивала.

— Неубедительно, — фыркнула я, и тут мне в голову пришла неплохая идея. — Давайте спросим, кто прав, у беспристрастного арбитра?

— Кого вы имеете в виду? — обеспокоенно огляделась она.

— А куда же подевалась ваша хваленая сообразительность? От страха разоблачения думать не в состоянии?

Хм… похоже, дриада сильно напугана, раз пропускает мимо ушей все мои грубости. И на этот раз она, не моргнув глазом, поправила волосы и спросила:

— Мы идем или как?

Не оставшись в долгу, я развернулась и молча пошла в глубь парка, направляясь к реке. Через несколько шагов мадам Арно осведомилась:

— А дракон не рассердится, что мы потревожили его в столь поздний час?

Еле слышно фыркнув, я ответила:

— Думаю, нет, в крайнем случае поджарит чуть-чуть, ничего страшного, — и, коротко рассмеявшись, пошла дальше, то и дело спотыкаясь о невидимые в темноте корни.

Зенедин, как водится услышавший мое приближение, решил не производить сокрушительного впечатления на мою спутницу и встретил нас, развалившись на излюбленном краю обрыва.

Одного взгляда ему хватило, чтобы примерно понять обстановку.

— М-да, — рыкнул оборотень. — Я всегда считал, что алкоголь для людей чрезвычайно вреден. Надеюсь, дамы, вы добрались благополучно?

Дриада просто кивнула, я же проворчала:

— Да, конечно, но вообще-то не мешало бы проложить более удобную тропинку.

— Учту на будущее. Присаживайтесь, мадам, — пригласил он мою спутницу, подогрев ей мой (мой!)валун. — Да, и ты тоже. Подушка в пещере.

Оскорбленно вскинув голову, я все же вытащила подушку и плюхнулась на нее. Ну… сначала, конечно, мимо, но со второй попытки получилось.

С трудом сдержав смех, Зенедин оглядел нас.

— Вижу, дамы, вам вполне удобно. Итак, что вас привело сюда? Вряд ли желание со мной потанцевать.

Какой-то дракон сегодня подозрительно разговорчивый, совсем не похожий на того нелюдимого монстра, о котором нам рассказывал мсье Голльери.

— Дело в том, — заговорила дриада, — что Айлия обвинила меня в поджоге детского дома, в котором я выросла, и убийстве Галя Траэра.

— А разве это не так? — немедленно влезла я.

Фыркнув в меня клубом дыма, отчего я закашлялась и временно утратила способность видеть, Зенедин преувеличенно вежливо обратился к дриаде.

— Давайте для начала выясним факты. Из слов Айлии я понял, что после пожара в детском доме ваше поведение сильно изменилось и вы превратились в нелюдимую девочку. Затем же подняли на ноги половину детективов Льона, чтобы отыскать пропавшего соприютника, а обнаружив, что он работает в Академии Магии, немедленно устроились сюда на работу, в результате чего мы имеем труп волшебника, к которому вы питали весьма негативные чувства. Я все верно излагаю?

— В общем, да, — вынуждена была согласиться мадам Арно. — Но из этого ничего не следует.

— Пытаетесь убедить меня, что это все простое совпадение?

— Смотря что. — Было видно, что мадам Арно судорожно пытается взять себя в руки. — Его смерть уж точно ко мне не имеет отношения.

— Но вы хотели ее? Желали уничтожить Траэра?

— Да! — неожиданно резко выкрикнула дриада. — Да, хотела! — И, уронив голову на колени, разрыдалась.

Зенедин сразу же предостерегающе взмахнул хвостом, чтобы я не вздумала как-то выражать свое сочувствие. Подчинившись, я осталась сидеть на подушке и довольно долгое время слушала звуки ночного леса вперемежку с всхлипами дриады. И, замечу, шум бурлящей воды, редкие плески рыб, неугомонное птичье общение и шорох старой сухой травы под чьими-то невидимыми лапками нравились мне значительно больше. Со временем слезы утихли, мадам Арно вытерла заплаканные глаза и, вымученно улыбнувшись, извинилась:

— Простите, не сдержалась.

— Ничего страшного, — успокаивающе произнес Зенедин, незаметно пододвигаясь таким образом, чтобы практически загородить меня и создать впечатление приватной беседы. — Со всеми бывает. Чувства и эмоции нельзя слишком долго таить в себе, это ни к чему хорошему не приводит. Итак, вы успокоились?

— Да, — кивнула дриада.

— Тогда самое время поговорить спокойно. Насколько я понял, вы собирались убить Галя Траэра, но не успели. Чем же он вам насолил?

— А вы даже не догадываетесь?

— Я, безусловно, догадываюсь. Даже просто знаю. Но хотел бы услышать все из ваших уст.

Интересное что-то здесь происходит. Раньше за драконом не замечалось склонности к прямой лжи, а значит, он действительно знает, что произошло в далеком прошлом между маленькой Гретель Арно и Галем Траэром, носящим в те времена другое имя. При этом я пребываю насчет тех давних событий в полнейшем неведении… Возможно, стоило немного поразмыслить на досуге, вместо того чтобы посвящать столько времени прическе для бала?

Пока я предавалась самобичующим мыслям, дриада вздохнула, обхватила руками колени и заговорила:

— Я никому и никогда об этом не рассказывала, но раз вы все равно все знаете… Давным-давно я, гуляя на опушке леса у приюта, обнаружила в траве маленького, раненного соколом мышонка с очень необычным окрасом шкурки — он был светло-бежевым, только хвост и мордочка темные. Он беспомощно лежал в траве и плакал. Схватив находку в ладошку, я бегом кинулась в мамин кабинет, чтобы она вылечила рану на его шее. Мамы в кабинете не оказалось, но я застала там Эмиля, читающего какие-то листки. Когда я спросила, что он тут делает и где мама, он взглянул на меня совершенно диким взглядом, наорал и выбежал вон, отбросив бумаги. Забравшись на кресло, где мне иногда позволялось сидеть, я решила подождать маму и от нечего делать начала читать один из листков, выкинутых Эмилем. — Тут мадам Арно подняла голову. — Я по сей день помню его содержание практически наизусть. — Закрыв глаза, она принялась излагать по памяти: — «Дорогой сынок. Надеюсь, мадам Арно выполнила мою просьбу и передала это письмо в день твоего шестнадцатилетия. Прости, что не сообщала о себе раньше, но мы с бабушкой сочли, что это будет правильно. Я очень тебя люблю, но обстоятельства сложились таким образом, что я вынуждена тебя оставить, надеюсь, в приюте тебе понравится. По всем отзывам, это лучшее место в стране. Сынок, я буду очень по тебе скучать и надеюсь, что ты приедешь меня навестить. Твоя любящая мама, Сара Этони». Дриада замолчала, глядя прямо перед собой невидящим взором, и Зенедин вынужден был спросить:

— А что было во втором листке?