— В прериях, возле этой чудесной воды.

— А куда вы хотите отсюда поехать?

— Туда, — я показал на восток.

— Туда? Так вы попадете в Эстакаде!

— Как?.. Что?..

— Да, в Эстакадо! — засмеялся он опять.

— Правда?

— Да. Благодарите Бога, что повстречались здесь с нами. Вы находитесь на краю пустыни. И, если поедете дальше, то погибнете в мучениях!

— Тогда мы повернем обратно.

— Да, это будет правильно, сэр, иначе вас сожрут коршуны.

— Наверное, в Льяно нам тоже могилы не попадутся?

— По крайней мере такие, какие вы ищете, не попадутся. Но как же вы, ученый, до сих пор не поняли, что все ваши исследования не имеют никакого смысла!

— Не имеют смысла? Почему?

— Вы же говорили, что раскапываете древние останки, чтобы узнать, откуда произошли краснокожие.

— Вот именно.

— Поэтому вам нужны только старые, очень древние могилы?

— Да.

— А вы путешествуете в прериях и вообще на Диком Западе, где нет подобных могил!

— Хм! — промычал я в задумчивости.

— Вы должны заниматься раскопками там, где жили индейские племена, которых давно уже нет. Разве не так?

— Вы правы, это так.

— Так уезжайте из западных штатов! Могилы, которые вы ищете, находятся на восток от Миссисипи. Я вам даю хороший совет. Вам нужно что-то делать с вашей ученостью, подумайте сами, ведь вам впервые указали правильный путь.

— Well! Так нам надо будет опять переправляться через Миссисипи?

— Да, я именно так вам советую поступить. Там и опасностей поменьше, а здесь вы можете встретить их на каждом шагу.

— Опасностей? Что-то я не слышал до сих пор об этом!

— Как? И никто ни о чем вас не предупреждал?

— О чем нас надо было предупредить?

— Не о чем, а о ком! Об индейцах.

— О, они мне ничего не сделают!

— Ничего? Какое легкомыслие! Или скорее невежество! Вы, оказывается, не знаете, что как раз сейчас команчи выкопали топор войны. Они убивают всех своих врагов, и краснокожих и белых!

— Но меня они не тронут!

— Почему же?

— Потому что я им ничего плохого не сделал.

— Послушайте, вы беспредельно наивны! Краснокожие не щадят ни одного человека, стоящего им поперек дороги, ни единого.

Я покачал с недоверием головой. А он грубо и зло набросился на меня:

— Мое терпение иссякает, но вы должны помнить, что я вас предупредил. Куда вы, собственно, поехали, после того как оставили наш лагерь наверху?

— На восток.

— А потом?

— Потом к озеру, которое индейцы называют Голубой водой.

— К Голубой воде? — воскликнул он удивленно, почти испугавшись. — Но ведь как раз там располагается очень большой отряд команчей!

— Ну и что? — спросил я как можно более равнодушно.

— Как «ну и что»?.. О! — воскликнул он, подражая моему голосу. — И они вас не заметили и не поймали?

— Заметили? Возможно! Поймали? Нет! Мы даже немного поплавали в озере.

— И вас не обнаружили?

— Нет. Если бы это было так, я думаю, мы сейчас не сидели бы здесь с вами.

Он рассмеялся, а потом сказал:

— А вот это верно, совершенно верно! Они бы вас прикончили и сняли с вас скальпы!

— Сэр, это не так легко сделать, как вы думаете!

— Почему?

— Мы вооружены.

— И смогли бы сопротивляться ста пятидесяти краснокожим?

— Да.

— С вашими воскресными ружьями?

— Да.

Я сказал это так серьезно и уверенно, что опять раздался затихший было смех. Олд Шурхэнд прикладывал все усилия, чтобы сохранять серьезное выражение лица; но я, однако, видел, как в душе он веселится. Когда хохот стих, командир продолжил:

— Господи, как же вы глупы. Значит, вам кажется, вы вооружены?

— Конечно!

— Так я вам скажу, что эта уверенность — чистое безумие. Столкнувшись с команчами, вы в одну секунду были бы продырявлены не менее, чем полутораста пулями.

— Хм! Хм!

— Хотите верьте, хотите нет. Я знаю, что говорю. А долго вы пробыли у Голубой воды?

— Один день!

— А потом куда вы поехали?

— Опять прямо на восток.

— Значит, через равнину?

— Да.

— Прямо сюда?

— Да.

— Это действительно чудо, черт возьми! Однако я вижу, что вы на самом деле без какого-либо вреда для себя прибыли сюда целыми и невредимыми!

— Да, мы вполне здоровы. Что с нами могло случиться?

— Что с вами могло случиться? Это замечательно, поистине великолепно сказано! Ведь команчи прискакали от Голубой воды именно сюда.

— Правда?

— Да, правда! — ответил он, уже сильно разозленный моей непонятливостью. — Значит, эти негодяи вас не заметили?

— Этого я не знаю, но они, наверное, могли бы вам ответить на этот вопрос.

— Да уж, — мрачно произнес он. — Они вас наверняка просто не видели, а то вы бы уже были мертвы. Но в это очень трудно поверить. Как же так? Вы ехали все время туда, где были команчи, по той же дороге, были у них все время на глазах и все-таки вас не схватили? С вестменом или солдатом этого не произошло бы, конечно, но с вами! Поистине удача слепа, а дуракам везет.

— Послушайте, сэр, не называйте нас дураками. На моей родине есть хорошая поговорка, которая говорит об том же, но по-другому.

— Как же?

— А вот как: самые глупые крестьяне выращивают самый хороший урожай картофеля.

Как только я, спокойно улыбаясь, это произнес, он посмотрел на меня наконец несколько внимательней, задумался на несколько секунд, а потом сказал:

— Послушайте, хватит изображать из себя супермена!

— О, вы ошибаетесь, сэр! У нас совсем нет намерений сооружать между вами и нами непроходимый горный кряж. Это было бы глупостью.

— Конечно! — кивнул он с облегчением, правда, не совсем поняв смысл моих слов. — Я не считал нужным быть с вами откровенным; но из-за вашей глупости мне стало так жалко вас, что я хочу вам сказать, какова обстановка здесь. Мы напали на команчей и победили их. Они ушли от нас к Голубой воде, а мы их преследовали. Оттуда они опять ушли сюда, и мы их теперь преследуем и гоним в Льяно-Эстакадо, где они погибнут либо от жажды, либо от наших пуль, если нам не сдадутся. Это то, что я вам хотел сообщить и о чем вы, видимо, ничего не знали.

— Ничего не знали? Вы что, действительно думаете, что мы совсем ничего об этом и не знаем? — спросил я его совсем другим тоном.

— Ну что вы можете знать! — ответил он пренебрежительным тоном.

— Прежде всего мы знаем, что вы, если все пойдет точно по вашему плану, команчей захватить ни в коем случае не сможете.

— Ах вот что! — сыронизировал он.

— Да! Я сразу добавлю, что не команчам, а вам придется мучиться в пустыне Льяно.

— Правда? Как вы внезапно поумнели! А почему, интересно знать, мы будем мучиться?

— Вы знаете, что в пустыне воды нет?

— Знаю.

— А у вас фляжки есть?

— Нет.

— Так можете ли вы взять с собой запас воды?

— Черт возьми, нет! Не задавайте глупых вопросов! Я же вас предупредил, что мое терпение кончается!

— Мои вопросы совсем не глупые! В пустыне нужен запас воды, а того небольшого количества воды, которое, как вы только что говорили, имеется в мозгу, не хватит для спасения всадника и лошади от мучений. Знаете, как далеко вы должны пройти в пустыню, чтобы настичь команчей? Предполагаете хотя бы, как долго вашим лошадям придется испытывать жажду в знойной Льяно?

— Мы знаем, что далеко в пустыню заходить нам нет нужды, у краснокожих ведь тоже нет воды.

— Вы это точно знаете?

— Абсолютно точно!

— Теперь мне в свою очередь придется пожалеть вас. Команчи очень хорошо знают в Льяно-Эстакадо место, где имеется достаточно много воды.

— Не может быть!

— Почему? Вам разве не известно, что в пустынях есть оазисы?

— Но не в Льяно-Эстакадо.

— А между тем там есть вода, которой хватит и на тысячу лошадей!

— Безумие! Вы и не догадываетесь, что сейчас находитесь на самом краю Льяно; что вы можете знать о той воде!