Теперь арабским вождям осталось преодолеть последнее препятствие — инертность арабских масс. Тут все было не так-то просто. По двум причинам: с одной стороны, многие арабы уже привыкли к еврейскому соседству. Работали у евреев и с евреями, лечились у еврейских врачей и т. д. С другой — они понимали, что евреи не будут легкой добычей. Если уж в 1929 году арабы встретили яростный отпор, то было ясно, что теперь, когда евреев вдвое больше, отпор будет еще сильнее. Они догадывались, а отчасти и знали, что «Хагана» запасает оружие. А узнать им довелось примерно следующее.

«Хагана» ввозила ружья из Бельгии. Сначала их клали в длинные ящики, которые использовались для перевозки изоляционных труб для электрокабеля. Но туда много положить было нельзя — мог выдать вес. Тогда стали ввозить в бочках из-под цемента. Тут по части веса было лучше. Заказывалась партия цемента в бочках емкостью 400–500 литров. В половине из них был цемент, в другой — ружья. Благополучно прошли две таких партии. А в октябре 1935 года прибыла третья партия, из которой часть бочек с оружием успели выгрузить и вывезти. Но под конец разгрузки одна из бочек упала, крышка отвалилась. И посыпался оттуда вовсе не цемент… Шум поднялся большой — повторение «истории с ульем». Арабы, конечно, обозлились, устроили бурные демонстрации и забастовки протеста. Но и испугались тоже. Эту историю с бочкой знали все на Земле Израильской. А наиболее любознательные из арабов могли бы узнать и побольше. И узнали бы они вещь любопытную: среди снабжавших оружием «Хагану» были и бедуины! На Востоке всегда, когда надо купить что-то незаконное, — идут к бедуинам. Они привозят что надо хоть из «тридевятого царства», переходя границы по им одним известным тропам. А среди евреев к тому времени уже были такие, которые родились и выросли на Земле Израильской и хорошо знали бедуинов. Как их отцы до Первой мировой войны вели дела с отцами бедуинов, так и повзрослевшее поколение 30-х пошло по уже проторенному пути. Так что завели евреи с бедуинами изрядный бизнес. Те везли оружие, и не так уж мало. В первой половине 30-х годов купили мы у них 1000 единиц стрелкового оружия, несколько пулеметов, много боеприпасов. Это сотрудничество продолжится и дальше, приведя ряд бедуинских племен под наши знамена, где они и по сей день остаются, поставляя нам, среди прочего, великолепных следопытов — сам видел их в деле.

Но вернемся в 30-е годы. Не всегда купленное у бедуинов оружие было в полном порядке. К тому времени у нас уже были подпольные мастерские, в которых чинили все, что надо, а кое-где и гранаты делали.

В общем, арабы знали, конечно, далеко не все, но догадывались, что евреи будут драться. И не хотелось многим из них лезть под наши пули. С другой стороны, не хотелось, конечно, и в меньшинство превращаться. Надо было найти людей, которые согласились бы выступить в роли зачинщиков. И таких нашли. Это были уже знакомые нам «харанцы» (см. гл. 50). Их еще не было здесь, на Земле Израильской, в грозные дни конца августа 1929 года, поэтому евреев они не боялись, да и терять им было нечего — еще не обвыклись у нас и вообще жили полулегально. Все на свете относительно. Тель-Авив был для выходцев из Германии маленьким бедным городком, а нищим сирийским беженцам скромные дома тель-авивских обитателей казались чуть ли не дворцами. Им и говорили о несправедливости: мол, «неверные» живут куда лучше вас!

15 апреля начались первые стычки, соответственно появились и первые жертвы. Но еще казалось, что все может обойтись. Особенно в районе Тель-Авива, который уже обогнал арабский Яффо по числу жителей. 19 апреля день начался мирно, но вдруг среди «харанцев» распространился ложный слух, что евреи убивают «харанцев», работающих в Тель-Авиве. Сотни их выплеснулись на улицы Яффо и бросились на евреев. Говорят, в этот день еще находились благонамеренные арабы в Яффо, пытавшиеся спасти евреев и утихомирить страсти. Но другие подливали масла в огонь. Короче, пожар запылал в прямом и в переносном смысле слова. Что же касается «харанцев», то в Яффо они быстро были наказаны. Их сотнями задерживала полиция и немедленно высылала в Сирию. Однако свою роль они уже сыграли.

Есть на Земле Израильской город. Мы его называем по-библейски — Шхем. Арабы — Наблус. И «славился» этот город гомосексуалистами да мылом, которое там варили на оливковом масле. А в новейшее время — ненавистью к евреям, хоть мы и помогли ему в 1927 году, когда Шхем был разрушен землетрясением и там погибло 100 человек. Вот в этом-то городе после вспышки насилия в Яффо и было собрано совещание арабских общественных деятелей. И был создан Высший Арабский Совет. А председателем его стал наш старый знакомый, муфтий Иерусалима Хаджи Амин Эль-Хусейни. Высший Арабский Совет объявил всеобщую забастовку, которая должна была продолжаться, пока власти не выполнят трех требований: во-первых, запрет алии, во-вторых — запрет на передачу земли евреям и в-третьих — проведение всеобщих выборов с созданием полномочного правительства.

Так как евреи составляли тогда 30 % населения, выборы эти были бы для нас концом сионистского дела. Евреям объявлялся полный бойкот. И если власти не выполнят этих требований до 15 мая, то есть в течение 20 дней, плохо будет и англичанам, и евреям! Так вот и началась эта борьба, в которой и евреи, и арабы проявили огромное упорство. Арабы понимали, что, если теперь не остановить еврейскую иммиграцию, будет поздно — потом это станет еще труднее. Но евреям деться было некуда. Коса нашла на камень. В течение трех лет арабы применили все виды борьбы: забастовки, индивидуальный террор, партизанские действия. Погибло более 2 тысяч арабов, более 600 евреев[30]и более 100 англичан. Евреев это не поколебало. Слабым звеном оказались англичане.

Итак, наивности у евреев поубавилось еще в 1929 году, и они готовились к борьбе. Кое о чем я уже рассказал. Но закупки оружия были не единственным и, похоже, не самым трудным делом. Благо после 1929 года на это выделялись средства. Труднее было учить людей. Ведь это приходилось делать в двойном подполье, прячась и от арабов, и от англичан. Но тем не менее учили — владению оружием и средствами связи. 1929 год показал, как важно иметь свою связь, независимую от англичан. О радио в первой половине 30-х годов в «Хагане» еще и не мечтали. Тогда разговор шел о сигнальных флажках, гелиографах и фонарях.

Очень трудно было и с дисциплиной. Каждый город, даже каждое поселение думало, конечно же, прежде всего о себе. Старались припасти оружие именно для себя. Нелегко было заставить людей подчиняться единому командованию. Это всегдашняя беда добровольных ополчений, тем более нелегальных. Трудности роста давали себя знать еще долго. Но все-таки некоторое подобие порядка к середине 30-х годов установили: еврейские поселения разбили на 20 районов с тремя городскими центрами. В каждом «блоке» был командир, получавший зарплату. Обращаю на это внимание потому, что большинство людей в «Хагане» работали бесплатно. Командиры следовали инструкциям от центрального командования. В Иерусалиме в «Хагану» вступило много религиозных евреев: уроки Хеврона и Цфата в 1929 году не прошли для них даром. Знаменитый рав Кук поддерживал службу религиозных в военных частях. Кстати, согласно его учению, создание еврейского государства, даже светского, приближает приход Машиаха (Мессии). В Иерусалиме и в пригородах, включая заводы Мертвого моря, с «Хаганой» было связано 2000 человек. Через заводы Мертвого моря шла важная «дорога» по торговле оружием с бедуинами. Другой путь пролегал через северную границу.