И говорил поэтому Туллий в книге de senectute [457], что ему не печально было умирать, поскольку он знал, что памяти его не суждено было исчезнуть с его смертью, поскольку, говорил он, «я прожил с такою пользою, что кажется мне, будто родился я не напрасно» [458]. И какая есть более надежная могила для всякого князя или доблестного мужа, нежели запись, что представляет подлинное знание о его прошлых деяниях? Воистину, всякое благородство людей было бы уничтожено, когда бы не увековечили его (a nao puseram em fim) перья писцов.

И посему говорил Лукан в восьмой книге своей истории, сообщая о том, как Цезарь прибыл на то место, где была Троя, рассказывая (contanto) там о разрушении тех столь великих вещей, в каковые Цезарь вглядывался со столь великою тоскою, поскольку он сам и весь царский род Рима происходил из колена Энеева [459]. «О святой и великий труд авторов историй, — говорит Лукан, — как отнимаешь ты у смерти все вещи, кои находишь, и сохраняешь их в памяти, дабы они не забылись и не умерли (moiram), и наделяешь смертных людей возрастом, что продлится вечно» [460].

И посему, завершая (concludindo) сию главу, уразумеем, что великим государям и иным добрым людям надлежит так доблестно поступать в своих деяниях, чтобы авторы историй нашли причину описать их дела в достославную их память и наставление другим, что после них пожелают обрести доблесть и отдалиться от порочных обычаев, так, чтобы имя их не оставалось навек пред людьми им на позор, поскольку помимо доброго имени, что никогда не умирает, или противного ему, что никогда не утрачивается, они приумножают в блаженстве, что относится к их душе. Поскольку те, что происходят из их рода, получая почесть за их заслуги, просят за них Бога, и равно все прочие относятся с великим почитанием (reverenca) к их могилам, и с добром произносят имя их, слыша или наблюдая процесс их добрых дел (bondades).

Иисус Христос, наш Искупитель и Спаситель, был Тем, Кого призвал я в начале своего произведения, ведая свою слабость, дабы принять от Него помощь, без коей в мире сем нельзя начать, довести до середины (mear) и завершить ни одного дела, почему я и сказал в начале, что сей Его помощи не можем мы достичь (percalcar) чрез самих себя, без ходатайства и посредничества святых, главным образом славной и без единого пятна Девы, нашей Владычицы Святой Марии, Его Матери, каковая [может быть уподоблена голубице, ибо], как говорит философ [Аристотель] в книге о природе животных (animalias), врожденное свойство голубицы есть сетовать (gemer) на протяжении всей своей жизни.

Наша Владычица есть Та, что всегда сетует пред лицом Своего Сына, прося спасения для наших душ и помощи для наших жизней. Посему, в завершение своего произведения, со всем благоговением (reverenca) и смирением, возношу я многую благодарность Ему, истинному Богу, моему Господу Иисусу Христу, за то, что Ему оказалось угодно Милостью Своею направить мои дела таким образом, что я довел их до конца в похвалу и почесть сему победоносному Королю и весьма превосходному принцу и весьма победоносному мужу Инфанту Дуарти, его сыну, и прочим Инфантам, его братьям, и равно всем князьям, сеньорам, рыцарям, фидалгу, что в оном деянии приняли участие.

Равным образом возношу я многую благодарность Деве Марии, по чьей милости и заслугам испрошенное мною было [мне] предоставлено, и госпоже Святой Екатерине, мученице и деве, чью святость я почитаю безгранично, и также всех прочих святых двора небесного, мужчин и женщин.

И прошу я с великим почтением Короля, моего сеньора, чтобы он простил мне все недостатки, что в сем произведении с моей стороны будут обнаружены, и пусть он винит за то более мою грубость и слабый талант, нежели решимость моей воли.

И я прошу и молю равным образом всех верных христиан и в особенности уроженцев сих королевств, чтобы, читая сие произведение, они всегда держали в памяти душу того святого Короля, чьею доблестью и силою сей город Сеута был завоеван и вырван из-под власти неверных и приведен под ярмо веры нашего Господа Иисуса Христа и равным образом [я прошу] за душу Короля Дона Дуарти, его сына славной памяти, что помог его [город Сеуту] завоевать и удерживал и защищал его во все дни своей жизни; и равно [прошу я за души] всех тех, кто первыми в нем потрудились и впоследствии даже погибли, защищая его.

И они [читатели] должны равным образом просить у Бога от всего сердца и со всем желанием, чтобы Он пожелал сохранить положение Короля, нашего сеньора, и всегда помогать ему в том, чтобы удерживать и править своими королевствами, в особенности тем городом, что пребывает ради приумножения веры нашего Господа Иисуса Христа и почести его королевской короны; не забывая [просить также за] Инфанта Дона Энрики, что со столь великими трудами и расходами всегда управлял им в своем положении.

И было завершено сие произведение в городе Силвиш, что в королевстве Алгарви, двадцати пяти дней марта, когда эры мира [461] исполнилось пять тысяч двести одиннадцать римских лет, и эры потопа четыре тысячи пятьсот пятьдесят два года, и эры Навуходоносора две тысячи сто девяносто семь лет, и эры Филиппа, великого царя Греческого, тысяча семьсот шестьдесят три года, и эры Александра, великого царя Македонского, тысяча семьсот шестьдесят один [год], и эры Цезаря тысяча четыреста восемьдесят восемь лет, и эры нашего Господа Иисуса Христа тысяча четыреста пятьдесят лет, и эры Асиануса Египтянина тысяча шесть лет, и эры Аравигов [Арабов] восемьсот двадцать восемь лет, и эры Персиянцев восемьсот семнадцать лет, и эры первого короля, бывшего в Португалии, триста сорок восемь лет, и царствования Короля Дона Афонсу Пятого одиннадцать лет и еще двести пять дней.

к «Хронике взятия Сеуты» в издании 1915 года [462]

Дон Аффонсу [463], милостью Божьей Король Португалии и Алгарви и сеньор Септы (Cepta) [Сеуты]. До сведения всех, кому доведется зреть сию грамоту, мы доводим, что дона аббатиса монастыря Вайран (Vairam) послала сообщить нам, что прежние настоятельницы, бывшие в оном монастыре, утратили некоторые записи (scripturas), что относились к его правам и привилегиям. И что, поелику они весьма необходимы оному ордену, она просит нас, дабы мы приказали передать ей их копию в заверенном виде (em publica fforma). Мы же, принимая во внимание ее слова и прошение, желая оказать ей благодеяние и милость, повелели Гомижу Ианишу ди Зураре (Gomez Eanes de Zurara), командору ордена Христа (Christos) [и глав]ному хранителю ([e guar]da moor) хранилища, в коем находится архив сих [наших] Королевств, и нашему хронисту, чтобы он передал ей оную копию чрез алвару [464], ч[то бы]ла дана в сем городе xii дней июля по рас[поряжению...] Жилла, писаря казначейства (per man[dado de...] gill scripuam da fazenda). Каковой Гомиж Ианиш во исполнение нашего повеления, приказал провести поиски в оном архиве, где была обнаружена в одной книге, каковая была [книгою] дознаний Короля дона Аффонсу, графа Беллоньи (Bellonha) [Булони] [465], статья, что гласит следующее:

Hic jncipit jnquisitio que vocatur pijdillus parrochianorum ecclesie eiusdem loci. domjnjcus zote eiusdem ville. Juatus et jnterrogatus quot casalia sunt in ipsa villa pijdilli dixit quod sunt .lxxx.v.^e casalia popullata et sunt .x.^m casalia despopullata. Jnterrogatus quot sunt jn dominy Regis dixit quod audiuit dici quot sunt tres partes tocius ville et quarta pars est mjlitum et monasteriorum. et dixit quod illi xiij casalia que fuerunt do[mi]ny Petri Pelagij troitizendis. sunt modo monasterij Vairam et filiorum et nepotum predicti domnj Pelagij, et etc. [466]