Дон Аффонсу V, кн. VII Эштремадуры, л. 255, v.

После того как весьма светлейший государь и сеньор и король Дон Аффонсу пятый, из Королей Португальских, впервые перешел в Африку и взял поселок Алкасер у Мавров, что было в год рождения нашего господа Иисуса Христа тысячи iiij^c [400] и пятидесяти восьми лет, на следующий год созвал он кортесы в Лиссабоне, и среди множества дел, содеянных им к улучшению и пользе своего народа, было то, что, поелику узнал он, что в его архивной башне [Торри-ду-Томбу] (torre do tombo) имелось множество книг записей прошлых королей, насчет коих его соотечественники производили великие траты, изыскивая некоторые вещи, им потребные, по причине великой пространности писаний, что в оных книгах содержались без пользы, и также поскольку они погибали вследствие ветхости; приказал он, чтобы вынесены были в сию книгу те, что были важны, на вечную память, а прочие чтобы оставались, ибо ни у кого не было причины ими воспользоваться. И в сей книге содержатся дарственные, привилегии, установления границ, подтверждения и равно иные подобные [вещи] (E som em este liuro doacooes, priuilegios, demarcacooes de termos confirmacoes e assy outras semelhantes) [525]. И я [есть] Гомиж Ианиш ди Зурара, командор ордена Христа, хронист оного сеньора, хранитель оной башни, коему оный сеньор дал поручение сие сделать.

Канцелярия Дона Педру I, л. 1, r, a, и л. 81, r, a.

Joao Pedro Ribeiro, Dissertacoes chronologicas e criticas,

tomo I, Lisboa, 1860, p. 336.

Гуомиж Ианниш (Eannes), друг, шлю вам большие приветы как тому, чьего блага желаю. Много обязанным делает меня ваше письмо по двум причинам. Первая — что вы написали мне и сообщили новости без того, чтобы я вас о том письменно просил, другая же — что вы, находясь в сем благородном городе, занятый штудиями и королевскою службой, равно как и подобающими развлечениями, и будучи столь далеко, все же о том вспомнили. Мне известно, впрочем, что ваша старинная дружба и ласковый нрав в отношении ваших друзей не позволяет вам впасть в забывчивость. Я принимаю ваше предложение, состоящее в том, чтобы писать мне о вещах, там происходящих, достойных того, чтобы быть записанными, ибо я пребываю здесь, в сей земле, бесплодной во всем, а хуже всего то, что, чувствуя себя столь плохо, я не могу потешить себя сельскими развлечениями, но довольствуюсь тем, что привычно для узников и больных, вследствие чего признаюсь вам, что алчу некоторых вещей, будто женщина в положении, ибо, будь я здоров, я отдался бы делам охоты и карточной игры (monte [527]), оставив Лионелу ди Лиме и Перу Важу ди Меллу (Pero Vaz de Mello) все придворные тяготы и заботы. Принцу, моему сеньору, поцелуйте за меня руку, и Королю, моему сеньору, [также,] коли застанете его в той библиотеке. .ii. [11] июня 1406 года [528]. Ависский (de Auis).

Лиссабонская национальная библиотека, рукопись n.° 3776

(N-I-26), л. 42, v.-43, r.

O Panorama, vol. V, Lisboa, 1841, p. 336.

Дон Аффонсу (Affomsso) и проч. До сведения всех, кто сию нашу подтвердительную грамоту узрит, мы доводим, что пред нами был представлен удостоверяющий акт (pruuico estormento) подтверждения, как представляется, составленный и подписанный Перу Важем (Pero Vaaz), нашим нотариусом (tabaliam por nos) в нашем городе Лиссабоне. В каковом содержалось, среди прочих вещей, что Марией Анниш, меховщицей, проживающей в оном городе, сказано было, что то есть правда, что она, принимая во внимание великую любовь и дружбу, кою Жоани Анниш да Зурара (Johane Annes da Zurara), каноник (coniguo), коим он был в сем городе Эворе и в Коимбре, всегда поддерживал с Марией Висенти (Maria Vicemte), ее матерью, и то же самое в отношении нее и Лопу Мартинша (Lopo Martijs), ее мужа, с коим она состояла в браке, и многие добрые дела, кои она приняла [от него], когда тот [каноник] был ее кумом и другом; и принимая во внимание, что Богу было угодно не дать ей ни сына, ни дочери, ни какого-либо иного законного наследника, каковой ее имущество в час ее смерти должен был бы унаследовать, и что пребывала она в таком возрасте, когда уже не могла их [детей] произвести, тогда как всегда намерением ее было иметь их и обрести; и поелику Богу то оказалось неугодно, она, тем не менее, принимая во внимание великую любовь и дружбу, кою имеет теперь и всегда имела с Гомижем Ианнишем да Зурарой (Gomez Eannes da Zurara), командором Пиньейру-Гранди (Pinheiro gramde) и нашим хронистом (canonista), после смерти оного его отца и доныне, и многие и добрые поступки, и устройство ее дел, что содеяно было в отношении нее оным Гомижем Ианнишем, она по своей доброй и свободной воле и по собственному почину (de seu propio moto), без давления (prema) и без принуждения какого-либо лица принимает, как она в самом деле приняла и взяла в виде усыновления с желанием иметь сына, оного Гомижа Ианниша в свои законные сыновья и наследники всего своего достояния, и вещей, и прав своих и своей семьи, и родства, и родительской власти; сердечно приняла его и взяла в свои универсальные наследники, дабы он по смерти ее унаследовал и обрел все имеющееся у нее движимое и недвижимое имущество, обретя таким образом [наследника], как если бы он был ее законным сыном и родился от нее естественным и законным путем в законном браке. И кроме того она сказала, что совершала свободное и чистое дарение, навсегда действительное среди живых, оному Гомижу Ианнишу, своему приемному сыну, одного своего местечка, каковое она, оная Мария Анниш, имела и имеет в Рибатежу, в местности (? — logo), называемой Валл-Бон, со всеми его виноградниками, и домами, и давильней, и огородом, и со всеми его принадлежностями, тем образом, каким владеет им она. А также некоторых домов, в коих она ныне проживает, что находятся в оном городе Лиссабоне во фрегезии святого Жулиана (ssam Giaao), как она их имеет и ими владеет, при том она сохраняет для себя всякое использование и доход от оного местечка, и фермы, и домов в течение своей жизни, долее же нет. И что по смерти ее оный Гомиж Ианниш, ее сын, получит все целиком, как то сказано, как ее приемный сын и наследник, согласно тому, как все сие и прочие вещи лучше и более пространно в оном акте об усыновлении и дарении содержались. И просила у нас как милости оная Мария Анниш, чтобы мы подтвердили ей оное усыновление и мы почли то за доброе, и крепкое, и ценное. И мы, видя то, что она нам таким образом говорила и у нас испрашивала, не имея в том возражений, вначале приказали провести дознание, согласно нашему распоряжению и желая оказать милость и благодеяние оной Марии Анниш, узрев собственными глазами оный акт о дарении и усыновлении. Мы почитаем за благо и подтверждаем ей, и утверждаем, и предоставляем, и одобряем оное дарение и усыновление во всем, и тем образом, каким оно содеяно и в акте об оном усыновлении содержится. И посему мы приказываем всем судьям и судейским наших королевств, а также всяким иным чиновникам и лицам, к чьему сведению сие относится каким бы то ни было образом и кому сия грамота будет показана, чтобы они ее исполняли, и соблюдали, и обеспечивали ее исполнение и следование ей, ибо наша милость и воля состоит в том, чтобы оное усыновление было ей подтверждено и предоставлено в том виде, как в нем содержится. При понимании, что сие не будет в ущерб некоторым законным наследникам, если они у нее найдутся, и всяким иным лицам, кои могут иметь некоторые права на оное имущество. В свидетельство чему мы приказываем выдать ей сию нашу грамоту. Дано в нашем городе Эвора шести дней месяца Февраля. Король приказал чрез доктора Лопу Гонсаллвиша (Lopo Gomcalluez), рыцаря его дома и [уполномоченного] по судебным делам (desembargo) и прошениям, чтобы лишь сему был дан ход (a que esto ssoomente mandou liurar). Составлено Жоаном Жоржи, год нашего Господа Иисуса Христа тысячи iiii^c lxj [461] года [529].