— Меркурий? – все же произношу заветное имя.

— Да?

Его голос звучит совсем с другой стороны, со стороны ванны. Оттуда, где он и должен быть.

Смотрю на него, а потом резко перевожу взгляд на черный силуэт. Нет, он не исчез, напротив, начал двигаться.

Шаг в нашу комнату – и оглушающий грохот, от которого я невольно зажимаю уши и даже немного приседаю.

— Доброй ночи, суки, не потревожил? – голос Олега звучит в противном звоне в ушах.

Я уже знаю этот звук. Это выстрел. Не такой громкий, как в тот раз, но достаточный, чтобы мое сердце рухнуло в пятки. Потому что не чувствую боли. И потому что Максима отбрасывает к стене.

Бросаюсь к нему, думая лишь о том, чтобы успеть заслонить собой. Наивно надеяться, что в этот раз Олег меня пощадит, но хотя бы одну пулю я приму в себя. А за это время Меркурий обязательно что-то успеет сделать. Он ведь профессионал, он знает, как обезоруживать всяких придурков, которые возомнили о себе не бог весь что.

Жив! Он жив!

Максим лежит на полу и ладонью зажимает рану на боку, но сквозь его пальцы все равно хлещет поток крови.

Ее так много.

Просто неестественно много.

И плевать, что я понятия не имею, сколько ее должно быть.

Стаскиваю через голову длинный свитер, в котором провожу вечера в этом доме, и что есть сил зажимаю им рану Меркурия.

— Все хорошо, - одними губами шепчет он. - Вовка?

И мне кажется, что его губы абсолютно синюшного цвета.

Я даже боюсь хотя бы как-то подать вид, что в этом доме мы не одни. Что в соседней комнате спит сын, поэтому просто моргаю, чуть медленнее, чем обычно. Меркурий должен понять. И он понимает.

Господи, ва если Вова проснется от этого грохота?

Я до боли прикусываю нижнюю губы, чтобы не завыть от отчаяния.

— Ну-ка, отойди от него, - совершенно спокойным голосом требует Олег. - Ну?

— Да пошел ты! – ору, глядя ему прямо в лицо.

Выглядит он очень погано – лицо одутловатое, с синяками под глазами. Губы дергаются, как от нервного тика. Он все еще прежний Олег Корецкий, та же самодовольная скотина, но теперь уже с потрепанной шкурой.

Снова грохот выстрела.

Вжимаю голову в плечи.

Ненавижу себя за это, но это реакция организма, который не был готов оказаться на поле боя.

— Я сказал – отойди от него, - повторяет Олег. И теперь в его голосе звучат неприкрытые нотки злобы. - Будешь себя хорошо вести - оставлю твоего ёбаря живым. И может даже в больничку подвезу, если не будет выебываться.

— Все будет хорошо, - одними губами говорит Максим. - Делай, как он говорит.

Он совсем не смотрит на меня – только на Олега.

И монстр тоже это замечает.

— Не смотри на меня так, урод, - пистолет в его руке подрагивает. – Не смотри, сказал! Бегом сюда! – взгляд на меня.

Если бы даже я и хотела бежать – не смогла бы. Ноги едва ли способны подчиняться.

Вдох-выдох.

Я не должна подвести своего Меркурия. Раз он говорит, что все будет хорошо, значит, именно так и будет.

Вдох-выход.

Опираясь на руки, поднимаюсь и поворачиваюсь в Олегу всем корпусом. Глупо пытаться сделать вид, что мне совсем не страшно, но я могу хотя бы не дрожать, точно осиновый лист.

Вдох-выдох.

Делаю к нему шаг.

— Молодец, девочка, - хвалит тот. – Вы же не думали, что избавились от меня? Надо же, какая занятная игра судьбы – два самых дорогих для меня человека решили вычеркнуть меня из этой жизни.

Мне хочется буквально плюнуть ему в лицо, чтобы раз и навсегда понял, насколько он мне близок. Но не позволяю себе этого. Покорно останавливаюсь, не доходя до него считанных шагов.

— На колени, Ника, - все его внимание сосредоточено на Меркурии, мне достается лишь легкий скользящий взгляд.

Медлю, но все же исполняю его приказ. Замечаю на избитом заплывшем лице подобие довольной ухмылки.

— Ползи ко мне, не бойся.

Делаю, как он говорит.

Когда оказываюсь совсем рядом, Олег протягивает руку, опускает на мою голову, почти нежно проводит по волосам, а затем резко хватает их в кулак и выкручивает.

Стискиваю зубы и почти гашу в себе крик. С губ срывается лишь тихий стон – и он, похоже, очень расстраивает Олега. Он явно ожидал услышать больше.

— Не нравится? – вопрос адресован не мне. – Почему? Это моя жена, Макс. Не забыл? Моя собственность. А со своей собственностью я делаю все, что хочу. Почему ты это сделал, Макс? Я же верил тебе, доверял. Ты, блядь, был моим другом! Почему ты решил, что имеешь сраное право забрать мою собственность?

Чувствую, как по щекам катятся непрошенные слезы, которые я просто не в состоянии остановить. Это не я плачу, это мое тело. Ему больно, очень больно. Кажется, что еще немного – и Олег попросту сорвет мне скальп.

— Напомни, когда я стал твоим другом, - слышу голос Меркурия. Не вижу его, так как стою спиной и не в состоянии даже минимально шелохнуться. – До того, как по твоей наводке убили Юлю, или после?

— Что?! – в голосе Олега слышно удивление.

— Может, ты даже присутствовал во время ее убийства? Может, сам стрелял. У тебя это неплохо получается.

— Какого хера ты несешь?

— Я даже не думал, что кто-то еще уцелел, - голос Меркурия звучит непривычно глухо. – Времена были шальные, выжили немногие. Но, знаешь, мне удалось найти одного человека. Он из органов. Сейчас живет… доживает в доме престарелых. Без ног и половины кишечника. Немного не аккуратно водил машину. Было непросто, но мы сумели договориться. Я организовал ему что-то вроде последнего желания. А он поделился со мной некоторыми сведениями. И они, не поверишь, совпали с тем, что ты наговорил Сергею.

— Сука! – Олег сплевывает на пол, но его хватка на моих волосах ослабевает – и я могу тихонько перевести дух. – Так и знал, что этот петух кому-нибудь проболтается. Да и по хер теперь. У тебя все равно не было с ней будущего, Макс. И ты это знаешь. Рано или поздно, тебя бы все равно грохнули. Я тебе блять жизнь спас! А ты меня за это… что? Бабу мою решил ебать у меня за спиной? А потом, когда вы спелись, решили заодно меня слить, чтобы не мешал вам развлекаться?

Позволяю себе аккуратно посмотреть вверх, в лицо Олега – и тот выглядит так, будто увидел призрака.

— Спасибо за жизнь, дружище, - откровенно язвит Меркурий, и медленно сглатывает. - Я постарался вернуть долг. Как смог. Это наша с тобой тема. Не трогай Веру. Она тут не при чем.

Со стороны это могла бы быть обычная фраза, но я почему-то отчетливо слышу в ней такую угрозу, какой не высказать и сотней слов, даже если орать во все горло. Не поэтому ли так напрягся Олег?

— Подожди-подожди, - явно старается раззадорить себя он, - так это всего лишь месть? Ты решил слить в сортир жизнь лучшего друга… из-за сраной тёлки? Из-за бабы?! Сабуров, да мне в этом городе теперь каждая сраная собака глотку порвать хочет, и все это. -из-за твоей дохлой бабы?!

Он снова усиливает хватку на моих волосах, но на этот раз разворачивает лицом к Меркурию. За пеленой вновь брызнувших слез вижу, как мой любимый мужчина немного выше облокотился о стену, но как будто заваливается набок, как будто ему не хватает сил даже чтобы просто сидеть. Еще немного – и навалится на небольшой столик со стоящей на ней пустой вазой.

— Корецкий, тебе никогда не снились те, кого ты кинул, разорил или убил? – вместо ответа спрашивает Максим.

— А тебе не снились те, кого убил ты? – зло бросает Олег.

— Снились, - отвечает Меркурий. – И до сих пор иногда снятся.

Его голос становится совсем тихим, уже почти не разобрать.

— Эй, ты там спать надумал, что ли? И не хочешь узнать, как нам с Никой было хорошо вместе? Думаешь, она рыдала по тебе целыми ночами? Ты рыдала, Ника? – чуть выше вздергивает меня над полом.

И я знаю, какой ответ он хочет услышать.

— Нет, - выдавливаю из себя.

Слова ничего не значат.

— Вот именно – нет. Мы трахались, Макс. Прикинь. Трахались, как долбанные кролики. И, знаешь, ей нравится пожестче. Ей нравится, когда я трахаю ее в рот, когда вставляю член и достаю ей до самого горла. Когда она задыхается от того, как меня в ней много.