Но роль Сергея меня мало интересует - закапывать его нет смысла, тем более, что он к нашему с Олегом конфликту не имеет никакого отношения.

А мне нужен Олег.

Нужно что-то весомое, чтобы подцепить его за жабры, выбросить на берег и смотреть, как он мучается, захлебываясь кислородом.

— Я предполагаю, он в «серой зоне». - Кирил показывает на небольшой островок почти в самом центре схемы. Он с самого начала предупредил, что разбираться здесь, имея только те данные, которые я смог предоставить - невозможно. И все же даже при таком скудном объеме данных, смог кое-что выжать - названия парочки фондов с уставными капиталами, и двух акционерных обществ. - Но мне нужно больше информации, потому что перелопать по буквам весь объем данных…

Он пожимает плечами.

— Спасибо, Кирилл. Твои парни проделали колоссальную работу. С меня причитаются ништяки.

— Ребята еще пороют, но я не могу гарантировать что-то новое или существенное, - говорит он, захлопывает ноутбук и покидает кабинет, в котором остаемся только мы с Леонидом и Игорь - мой старый армейский приятель, которому я доверяю как самому себе.

Леонид быстро вводит меня в курс дела, как и что предпринял, чтобы моя семья не находилась под ударом: слежка, пара камер в машине, несколько камер наружного наблюдения около моего дома на случай, если кто-то захочет влезть в дом или подбросить что-то в машину. Водителем у Валерии теперь будет Игорь. Кроме того, что однажды он фактически тащил меня на руках пару километров из зоны боевых действий, он умеет быстро и правильно реагировать на разное дерьмо. Всех новы сотрудников «Щита» я обязательно гоняю через него: с теми, кто проверку не проходит, сразу прощаюсь, остальные отправляются на переподготовку.

— Моя жена не в восторге от всего происходящего, - говорю с неохотой. - Так что я бы не рассчитывал на то, что она будет максимально послушной.

Хотя в глубине души все-таки надеюсь, что Лера вспомнит, что речь идет не только о ее безопасности, но и о жизни моего сына. Иначе, если она и дальше будет вести себя подобным образом, нам придется попрощаться.

Ни одна женщина на свете, даже если она два года очень старалась стать Вовке настоящей матерью, не стоит того, чтобы подвергать риску его жизнь.

— Да справлюсь, - спокойно и даже расслабленно говорит Игорь. - Ты как всегда перестраховываешься.

Примерно год назад, когда я сделал первый шаг на вершину Олимпа этого бизнеса, одна контора решила, что я залез на их территорию и начала разные непонятные мутки. Тогда Игорь уже возил Валерию, и они вроде даже нашли контакт. Но сейчас и виктория накручена по самые небалуйся, и ситуация, мягко говоря, другая.

Корецкий не криминальный авторитет, но у меня больше нет никаких иллюзий насчет того, что он способен на все, лишь бы устранить «конкурента».

Обговорив последние детали и согласовав окончательный план насчет Валерии и сына, отпускаю ребят. Сам еще пару минут сижу в кабинете, перебирая варианты, как выйти на связь с Верой. Где бы она ни была все это время - она вернулась. С тех пор, как увидел ее лицо тогда на афише, я стал отслеживать все постановки, и когда пару дней назад появилась информация о балете «Жизель» с примой Вероникой Корецкой в главной роли, я не могу выкинуть из головы мысль о том, что нам нужно увидеться до того, как Олег снова ее спрячет. И на этот раз так, чтобы мы больше никогда не увиделись.

Сама та мысль будит во мне такой приступ злости, что я с хрустом ломаю карандаш, которые все это время перебирал пальцами, пытаясь успокоиться и сфокусироваться. Да ни хуя - только еще больше себя раздрочил.

Я каждый день в одно и то же время заезжаю в тот книжный магазин, но Вера там не появлялась. И в кондитерскую, где мы увиделись первый раз, тоже наведываюсь, но и туда она больше не приходит. Вчера вечером как дурак сторожил ее в старой балетной студии, но вместо веры туда приперлась парочка малолеток.

Остается снова рискнуть и найти ее после постановки.

Но это будет только в субботу, через три дня.

Да у меня мозги потекут за это время!

— К вам жена, Максим Владимирович, - передает по селектору секретарь.

Валерия всего пару раз приезжала ко мне в офис - один раз просто чтобы посмотреть, как у меня все устроено, второй - когда была нужна моя подпись на документах, и времени ждать до вечера не было совсем. С тех пор она интересуется моей работой только издалека.

Вряд ли сегодняшний визит продиктован случайным импульсом, и я точно не помню, чтобы у нас были какие-то юридические дела, требующие моего срочного участия. А учитывая то, что после моего рассказа о том, что мать Волчонка жива и кто она, Валерия практически перестала со мной разговаривать, это точно не милый сентиментальный визит.

— Маша, сделай мне кофе, пожалуйста, - прошу секретаря, когда она заходит в кабинет, пропуская мою жену.

Нарочно не предлагаю что-то для Валерии, потому что она точно не будет задерживаться надолго. Сегодня она даже оделась словно на войну - в строгий брючный костюм. Я даже не знал, что у нее в гардеробе есть такие вещи.

— Вот. - Лера переходит к делу сразу, как только закрывается дверь за моей секретаршей. Протягивает мне какие-то бумаги, а потом нервно прячет руки под стол. - Это давно пора было сделать. Теперь самое время. Чтобы между нами больше не было никаких недомолвок и секретов, и чтобы нашего сына.

«Нашего сына», - мысленно повторяю за ней. Она точно не просто так выбрала эту формулировку.

Я разворачиваю бумаги. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что это.

Документы на усыновление Вовки. Все составлено грамотно - не подкопаться. Тут поработал хороший законник, Валерия не теряла зря времени.

— Если Вова будет моим сыном, никто не сможет его отнять, - уверенно говорит она.

Никогда еще я не чувствовал себя в такой жопе, потому что и в лучшие спокойные времена, когда думал, что Веры больше нет, мне и в голову не приходило закрепить за Валерией «официальное материнство». И тем более я не стал бы делать этого теперь, когда вскрылась правда.

— Валерия, тебе не кажется, что ты перебиваешь палку? - Я медленно, стараясь держать себя в руках, возвращаю ей документы, но она даже не поднимает руки с колен, так что приходиться просто положить все это перед ней.

— Мне кажется, что с твоей стороны было очень опрометчиво не сделать этого раньше.

— Моему сыну не нужны никакие новые имена в графе родители. Его безопасность - мой приоритет. И ты очень поможешь мне, если будешь соблюдать все рекомендации, в особенности когда передвигаешься с моим сыном по городу или посещаешь людные места. Все остальное я не считаю нужным даже обсуждать.

— Зато я считаю нужным, потому что Вова - мой сын! Я вырастила его, я делала все, чтобы он был счастлив, была верной женой тебе и… даже, делала все, чтобы тебе было хорошо со мной, как с женщиной…

Ее щеки вспыхивают.

— Лера, это бессмысленный разговор. - Нужно ее остановить, пока она не наговорила такого, после чего нам придется обсуждать не графу «мать» в Вовкином свидетельстве о рождении, а наш развод.

— Ты собираешься ей сказать? - Ее голос практически звенит от возмущения и непролитых слез. - Отдать ей нашего сына? Или… вы просто вышвырнете меня из вашего большого семейного воссоединения?!

Впервые в жизни, я ни хрена не знаю, что ответить. Просто, блять, не знаю, потому что вся эта ситуация, как ее не крути и с какой стороны не подходи, не может закончиться так, чтобы счастливы были все ее стороны. Валерия затеяла «усыновление» не для того, чтобы сейчас от меня услышать, что я планирую все рассказать Вере. В вскрывшаяся правда автоматически запустит совсем другую цепочку событий, в которой ни при каком раскладе Валерии уже не будет места.

Потому что - я максимально остро это понимаю только сейчас - жить так, как я жил эти годы - безумие. У меня был надежный тыл, дом, в котором меня ждали и всегда встречали с улыбкой, сын, ради которого я рвал жопу и женщина, которая, как я думал, сможет стать мне надежным другом и сексуальным партнером.