По пути домой заезжаю в спортзал, где в прямо смысле слова сливаю все силы, пока не чувствую приятное расслабление не только в мышцах, но и в голове. Заодно снимаю Планетке маленькое видео - себя потного, качающего бицепс с выражением а-ля «я самый крутой мужик на твоей орбите, детка!» Первый раз в жизни страдаю такой херней, и первый раз в жизни не хочу задумываться, почему вдруг меня на это потянуло.
Даже интересно, что она напишет в ответ.
Но она не пишет - она набирает мой номер, и когда беру трубку, несколько секунд просто сосредоточенно пыхтит.
— Что такое, детка? - подражаю какому-то актеру и нарочно придаю голосу нотки кошачьей игривости. Бля, что за херня, Макс? Да и по фигу! - Ты под впечатлением?
Она все-таки находит силы тихонько засмеяться, но даже эта эмоция насквозь пропитана смущением.
— Ты нескромный парень, - говорит легким шепотом.
— Хорошего мужчину скромность портить, - фыркаю в ответ.
И думаю, что надо снять футболку вообще нафиг, а не ограничиваться закатанными рукавами. Я обещал не давить на нее в буквальном смысле, и не собираюсь пользоваться ее вынужденным временным положением. Но соблазнять ее доступными способами (почти целомудренными) мне никто не запрещает - и под этим я не подписывался.
— Это общий зал? - спрашивает она, ставя меня в тупик.
— В смысле «общий»? Малыш, все залы общие.
Она говорила, что занималась спортом, так что наверняка знает, что все спортзалы - одна большая «комната», внутри которой разделения на пол существуют только в раздевалках. Хотя я где-то слышал, что такие вещи практикуются, но явно не в наших дремучих широтах.
— На тебя там все смотрят, - тихонько развивает мысль мелкая ревнивица.
Если честно, после того, как она перестала выходить из моей головы даже на перекур, я перестал обращать внимание на противоположный пол. Хотя и раньше не особо смотрел, особенно в зале, куда прихожу получить свою порцию нагрузки и поработать над функционалом. Нормальные люди, независимо от пола, не ходят в «качалку» на поиски спутника жизни, хотя некоторые особи как-то умудряются это сделать.
— Наверное, смотрели, как я нарочно грозно пыхтел, подымая тяжелую гантель, когда снимал для тебя понтовое видео. - Лучший способ успокоить женщину - перевести все в шутку.
— Не хочу, чтобы на тебя смотрели другие женщины, раз я не могу, - еще тише продолжает она.
Теперь мне приходится заткнуть пальцем второе ухо, чтобы продолжать слышать слова Планетки. Это откровенное признание лупит в башку как хорошо поставленный хук профессионального боксера - сразу наповал. Ни одна другая женщина в моей жизни не признавалась в своих чувствах так откровенно и прямо. Они обычно крутят, юлят, заходят издалека, чтобы не признаваться в слабости, потому что сейчас каждый утюг учит людей не показывать зависимость от партнера. Это, якобы, что-то там разрушает и дает превосходство. А как по мне - хрень это все.
Особенно, когда откровенничает Планетка - еще несколько месяцев назад она даже в мою сторону не смотрела, как будто на мне проклятье какого-то сглаза.
— Мне плевать, кто на меня смотрит, малыш. Но вообще в зале друг на друга пялятся в основном мужики, потому что кому-то хочется такой же пресс, а кто-то думает, что ты дрищ и выебываешься, когда навешиваешь на штангу еще пару блинов. К мужикам меня ревновать не нужно.
Последнюю фразу добавляю с напускной серьезностью, и Венера, наконец, оттаивает.
Начинает рассказывать, как прошел ее день, щебечет, сколько шагов прошла без поддержки, сколько кругов проплыла, как ее хвалили. Я бросаю вещи в спортивную сумку и, когда прохожу мимо стеклянной панели, замечаю на своей роже довольную веселую улыбку.
«Ты стал от нее зависим, чувак!» - орет внутренний голос глубокого одиночки, но я мысленно показываю ему средний палец.
— Будешь хорошей девочкой, малыш, куплю тебе маленького мохнатого пони. - Воображаю эту картину и снова ржу.
Не стоит задумываться, почему я вдруг начал говорить откровенную ванильную херню, и точно не стоит задумываться, почему мне нравится ее говорить.
— Я согласна на обычного пони, Меркурий. - Она, подражая мне, тоже пытается быть серьезной, но все время срывается на девичье хихиканье.
Пусть улыбается.
Именно такой я помню ее в том магазине с книгой. Такой она была, когда ждала меня с мандаринами и минералкой, и потом - когда сидела ночью в холодной кухне на даче, пока я одевал на нее толстые махровы носки.
Такой я, кажется, ее…
— Ты виделся с Олегом? - неожиданно спрашивает Планетка, и моя мысль неудачно приземляется на бодром взлете. - Он… в общем…
Я прижимаю телефон плечом к уху, открываю багажник «аллигатора» и забрасываю туда сумку. Внутри лежит пара коробок с книгами, которые я не успел выложить еще с прошлого раза. Чувствую себя человеком без определенного места жительства, но с двумя квартирами. Олег думает, что я живу у себя, и я, чтобы не вскрывать вторую квартиру, поддерживаю эту видимость. В итоге половину вещей так и не перевез, а некоторые пришлось вернуть назад для «картинки».
Когда заберу Веру из больницы - нам какое-то время еще придется пожить здесь, прежде чем я организую нам правильное «исчезновение с концами» где-то в Финляндии или, может, на Британском континенте. Этот вопрос нам еще тоже предстоит обсудить, но его тоже пока не стоит форсировать.
— Еще нет, - говорю коротко, так и не дождавшись продолжения явно оборванной на полуслове фразы. - Планетка, что еще случилось?
Зная Олега - теперь уже со всех сторон - готовлюсь услышать что-то, что осложнит нашу и без того не радужную ситуацию. Хорошо, что я с самого начала готовился к сложностям и долгой битве, которую придется выигрывать хитростью. А если вдруг нет - то в дело пойдет старый добрый «пустынный орел» калибра «башку всмятку»
Вера быстро, не останавливаясь на подробностях, обрисовывает ситуацию с племянником, вокруг которого Олег устроил спектакль и играет роль доброго волшебника.
Сука.
Нетрудно догадаться, чего и как он пытается добиться.
Тот случай, когда я впервые в жизни чувствую себя нищебродом, потому что на этот раз в игру вступили действительно огромные суммы. А я, хоть и обеспеченный тылами наемник, но все же ни хуя не олигарх.
Когда она заканчивает, я понимаю, что понятия не имею, что должен сказать в ответ. Напомнить, что сейчас главное - ее здоровье и она должна долечиться, прежде чем срываться домой? Планетка и так все это понимает. Сказать, что Олег ни перед чем не остановится и не стоит облегчать ему задачу своим возвращением? До недавнего времени это я не знал о второй стороне характера моего лучшего друга, а Вера-то как раз все прекрасно видела, и вряд ли не понимает всех последствий своего возвращения.
Вряд ли у меня есть моральное право требовать от нее забить на свою семью в этот тяжелый период, но это единственное, что я действительно хочу сказать.
Хочу - и не говорю.
— Планетка, я… все решу, - наконец, озвучиваю самую правильную в этом случае позицию. - Глупо просить тебя мне доверять, но, пожалуйста - дай мне время, и я во всем разберусь.
— Я не хочу, чтобы ты во всем разбирался один! - упрямо возмущается она. - Или ты сейчас скажешь, что «нас» снова нет и я просто все себе придумала?
— С хуя бы я такое говорил? - отвечаю на автомате, потому что ничего подобного в моей голове уже давно нет.
Надо как-то поработать над собой и перестать матерится хотя бы рядом с Планеткой, потому что эта «боевая привычка» явно не то, что стоит тащить в повседневную мирную жизнь. Тем более - рядом с девочкой-припевочкой.
— Значит, давай говорить «мы все решим вместе», - тихо и нежно, как будто дышит мне в ухо, предлагает Венера.
Наверное, мне пора признать, что в чем-то эта малышка, хоть и младше на целую кучу лет, но гораздо мудрее меня.
«Мы» всегда звучит лучше, чем «сам», но я привык разруливать все сам, тем более ту хуйню, которая требует не только хитрости и планирования, но и грубой мужской силы. Понятия не имею, что Планетка может сделать против Олега и ни при каком варианте развития событий не хочу выпускать ее из глубоко тыла у меня за спиной, но прямо сейчас и по телефону мы не будем это обсуждать.
