Эльвира приложила руку к щеке, вздохнула, а затем другой рукой указала на один раздел документа.

— Я это прекрасно понимаю; практичность и польза такого закона очевидна. Чего я не понимаю, так это почему в нем есть пункт, в котором говорится, что копии каждой книги должны быть доставлены не только в книжные залы Эренфеста, но и Святой Эренфеста.

Ну, это только для того, чтобы уменьшить нагрузку на Лютца.

Лютц обещал доставлять мне по экземпляру каждой напечатанной книги, но это было бы невозможно, как только гибы начнут внедрять печатные мастерские в своих собственных герцогствах. Даже если каким-то образом ему удастся посетить эти мастерские всякий раз, когда там печаталась бы новая книга, люди начали бы задавать вопросы о том, почему он вообще прилагает для этого столько усилий. А еще, покупка экземпляра каждой новой книги была бы безумно дорогой, особенно учитывая, сколько они стоят.

Чтобы решить эти проблемы, вместо того, чтобы посылать Лютца за книгами, мне просто нужно было, чтобы книги приходили к Лютцу. Установив закон о депозите, книги, естественно, собирались бы в компании Плантен, где находился глава Гильдии печати. Затем Лютц доставлял бы мне собранные книги, я принимала их, а затем читала на досуге.

Просто идеально, правда?

— В настоящий момент все печатается в моих мастерских и в Халдензеле, и копии каждой напечатанной книги передаются в дар замку. Однако, когда печатное дело действительно начнет распространяться, я полагаю, что некоторые провинции не будут столь щедры. Я начала развивать книгоделательное ремесло специально для того, чтобы у меня были книги для чтения. В таком случае, разве это не нормально, что книги, созданные с использованием технологий, которые придумала и воплотила я, в конечном итоге достаются мне?

— Так ли это? — Спросила Эльвира. Она с сомнением во взгляде посмотрела на меня, но я ответила кивком и улыбкой; конечно это было правильно, что все книги, созданные с этого момента, принадлежали мне. Я собиралась использовать свою власть на полную, чтобы воплотить свои мечты в реальность в их наиболее полной форме. Я не боялась применять силу, чтобы добиться своего.

— Я могу заверить вас, что это вполне нормально. Вот почему я решила ввести закон о депозите в Гильдии Печати, чтобы все книги попадали ко мне. Смысл спешки в столь раннем создании и применении этого закона был в том что железо следует ковать пока оно горячо. Если мы попытаемся внедрить этот закон позже, это покажется тиранией мастерским и их владельцам… но если мы установим его с самого начала, все примут это как нечто нормальное, даже если печать распространится на другие провинции.

— Теперь я глубоко сочувствую лорду Фердинанду, который держась за голову словно испытывая сильнейшую боль, высказал мнение, что мир был бы намного лучше, если бы вы просто использовали свои таланты во благо, а не для простого получения доступа к новым книгам.

Пока продолжался мой разговор с Эльвирой, в комнату также вошли Вилфрид и Шарлотта а в след за ними в помещение втянулись и свиты моих приемных брата и сестры.

— Итак, что вы обсуждаете? — Спросил Вилфрид.

— Закон о депозитах и где мы будем встречаться с простолюдинами-торговцами. Похоже, что большинство дискуссий будет проходить в храме, — ответила я. Вилфрид и Шарлотта коротко кивнули в ответ, но чиновники в их свитах на мгновение поморщились.

— Ехать в нижний город было бы неразумно, но храм вполне допустим для этой цели, — сказала Шарлотта.

— Да, меня устраивает храм, — согласился Вилфрид. — там не так воняет, как в нижнем городе, и там подают вкусные сладости.

Было ясно видно, что они стали довольно хорошо знакомы с храмом после того, как столько раз проходили через него на Весенний молебен и Праздник урожая. На самом деле было немного забавно, что обычные дворяне морщились из-за упоминания места, с которым так тесно связана семья эрцгерцогов.

— А теперь… лорд Вилфрид, леди Шарлотта, я объясню вам ваши обязанности, — сказала Эльвира. Короче говоря, чиновники из низших дворян составят списки просьб и проблем, которые должны были быть устранены в нижнем городе, которые Шарлотта и её вассалы затем проверят и передадут эрцгерцогу, когда потребуется его разрешение для их выполнения.

Вилфрид и его вассалы должны были дождаться известия о том, что подготовка к печати и изготовлению бумаги завершена, прежде чем отправиться в указанное место, чтобы все осмотреть там самолично.

— …Почему именно Вилфрид будет проводить последние проверки? — Спросила я.

— Потому что он вскоре получит своего верхового зверя, и у нас нет времени медленно добираться туда по земле, — ответила Эльвира. — Кроме того, работники будут относиться к своим обязанностям более серьезно, если член семьи эрцгерцога будет проводить заключительные проверки.

Как только мы получим подтверждение от Вилфрида и его вассалов, что они не обнаружили никаких трудностей, я привезу туда посредством Лесси Гутенбергов.

— В настоящее время у вас есть единственный верховой зверь, который может перевозить багаж и нескольких человек одновременно. Таким образом, мы доверим перевозку Гутенбергов вам.

— Эльвира, ты предлагаешь Розмайн, чтобы она перевозила простолюдинов в своем верховом звере?! — Воскликнул Вилфрид. Его собственные вассалы и вассалы Шарлотты выпучили глаза от этого сообщения и уставились расфокусироваными взглядами в никуда.

— Верно. Я была так же удивлена, как и вы, но леди Розмайн, похоже, уже делала это. Учитывая практичность, будет лучше, если она продолжит так делать и дальше. В конце концов, она будет возить их с собой только до тех пор, пока печатные навыки не распространятся по всему Эренфесту.

План состоял в следующем: как только бы печать распространилась достаточно широко, провинции с уже существующими мастерскими начали посылать своих собственных работников в качестве учителей в близлежащие к ним провинции. Гутенберги будут летать по герцогству только на ранних стадиях развития печатного ремесла.

Прозвенел третий колокол, и в комнату вошли трое чиновников-аристократов. Их рекомендовал Густав, и они были отобраны на основе их опыта и способностей общаться с простолюдинами. Единственным, кого я сразу узнала, был старший брат Дамуэля, Хенрик, но все они показались мне довольно теплыми и приветливыми людьми.

Следующими пришли чиновники, присланные гибами, вложившими средства в печатное и бумажное дело. Все они не смогли удержаться чтобы не дернуть головами, увидев меня, Вилфрида, Шарлотту и наших вассалов; это зрелище, должно быть было удивительным для дворян, привыкших работать с простолюдинами и такими же как и они сами низшими дворянами в мирной сельской местности.

— Вы можете сесть, — сказала Эльвира, указывая на свободные места. Как только все расселись, она объявила о начале встречи и поприветствовала тех, кто отныне будет заниматься печатной и бумажной промышленностью.

Мы начали с того, что представились друг другу, что дало мне возможность записать их имена, родные провинции и любые приметы бросившиеся мне в глаза. Я особенно старалась запомнить лица чиновников из Хальденцелле, так как я снова увижу их во время Весеннего молебна.

Документы, которые составил Хартмут, были розданы, в то время как Эльвира объяснила, какие приготовления должны быть предприняты перед приглашением Гутенбергов. Она с точки зрения дворянина объяснила, что переговоры с простолюдинами будут обычным делом, какие мелкие недопонимания происходили в Хальденцелле и как лучше всего будет добиться успеха в порученном деле. Это было именно то, чего я не смогла бы сделать сама.

— У Гутенбергов леди Розмайн тоже есть своя работа в самом городе Эренфесте. Позаботьтесь о том, чтобы ваши приготовления были как можно тщательными, чтобы время мастеров не было потрачено впустую, — сказала Эльвира, заканчивая свое объяснение с чиновниками. Затем она перешла к консультированию чиновников низших дворян о том, как проводит встречи с теми, кто живет в нижнем городе. — Встречи с простолюдинами по большей части будут проходить в храме, — начала она.