Мужчина молчал, думал. Смотрел на нее, а потом просто склонился к ней и поцеловал.

— Как скажешь… — прошептал он ей в губы, — отдохнем?

И это его "отдохнем" оказалось полным первобытного желания и неистовства… Маркус боролся сам с собой, боролся в ней, приводя к общему пику. Ставя точку в принятом решении… Дэйла не спорила. Ей нравился такой Маркус.

* * *

Входной звонок разрезал вечернюю тишину. Глава Фён Вагнер, не глядя нажал кнопку приема вызова и вздрогнул от неожиданности, когда посреди его кабинета развернулась голографическое изображение в человеческий рост.

— Нана? — удивился он, пораженно рассматривая полупрозрачную девушку. Она сидела на стуле, словно ученица, на первом уроке. Руки сложены на коленях, Подбородок высоко поднят. Взгляд прямой и застывший на одной точке. Вот только она была слишком взрослой для ученицы. Рыжие кудри уложены, лицо припудрено и нарумянено. Каштановые ресницы теперь тяжелила тушь, а губы блестели от помады. Лёгкое платье, оторочено полупрозрачными кружевами, подчеркивало каждый изгиб ее уже давно не детской фигуры. Это действительно была его дочь. Сильно повзрослевшая, очень изменившаяся, и абсолютно недвижимая, как кукла.

Это было неестественно. Фён не на шутку разволновался, подошел ближе и нагнулся, рассматривая ее.

— Дочь… что с тобой? — позвал он ее, и невольно отшатнулся, когда на ее плечи легли мужские ладони. А следом, голографическое изображение расширилось, демонстрируя еще одного участника вечернего звонка.

Фён Вагнер пораженно выдохнул и выпрямился, разглядывая собеседника. Это лицо, и этот хитрый прищур глаз, совсем как у Маркуса Биби. Перед ним был не кто иной, как сам Фердинанд первый. Смотрел мужчина прямо, с вызовом и превосходством.

— Добрый вечер, — поздоровался он и его ладони демонстративно скользнули по плечам Наны, к ее шее. — Надо признать, у вас очень красивая дочь. Само совершенство.

Нана продолжала молчать и просто смотреть перед собой, словно и не видела этой видеосвязи и не слышала голоса рядом с собой, не ощущала прикосновений.

— Что вы сделали с ней? — Фён едва сдержал взволнованные интонации. Он бы с радостью оттолкнул этого человека от Наны. Увы, бороться с голограммой было глупо и безрезультатно. От того только и оставалось, что в бессилии сжимать кулаки.

— О, ничего серьёзного… — Улыбнулся Фердинанд и огладил кончиками пальцев ее скулы. — Нана заступила на должность моего личного секретаря, — поделился событием он.

Почувствовав резкую слабость, Фён пошатнулся.

— Вы стёрли её разум? — сокрушенно выдохнул он, не в силах оторвать от развернувшейся картины взгляда и шаря рукой в поисках опоры.

— Ненадолго, — не стал скрывать мужчина. Он не отводил взгляда и явно наслаждался достигнутым эффектом. Глава, наконец нашарил рукой стул и, не глядя опустился на него. Растянул ворот рубашки которая начала душить.

— Вынужденная мера, — тем временем продолжал Фердинанд. Кончики его пальцев очертили мочки ушей девушки, а потом огладили волосы. — Сейчас она в процессе подключения, потому попросту не видит и не слышит нас. Но когда начнётся процесс синхронизации, станет намного веселее. — Он криво усмехнулся. — Девушки в это время такие интересные. Две недели полного отсутствия разума в их хрупком сознании. Абсолютное послушание, свобода от морали и принципов.

Фён растерянно смотрел на обездвиженную дочь. Слова звонившего можно было трактовать по разному. Но то как этот мужчина прикасался к ней, не оставляло никакого выбора. Его маленькая Нана стала игрушкой в руках модифицированного и не сможет ни воспротивиться, ни рассказать об этом. А потом ей придется жить с этим.

Маока спятит, если узнает о произошедшем…

— А потом они вспоминают себя, — все не унимался Фердинанд, не отрывая взгляда от Вагнера, — но с новой моделью отношения к миру расстаться уже не могут. Ведь в их доступе власть, бесконечная память, нечеловеческие аналитические способности. А потом они снова становятся скучными обычными женщинами. И в этом тоже своя прелесть.

— Зачем этот фарс? — Фён смотрел на этого человека и понимал, что готов убить его за каждое произнесенное слово. И хуже всего было то, что он не мог это сделать. — Растоптать меня, показать власть? Свою подлость? Вседозволенность?

— Осторожно, — сощурился Ферди, оттаскивая Нану за волосы. Она послушно выгнула шею и едва слышно выдохнула. — Я ведь могу и обидеться.

— Вряд ли вам это нужно, — процедил Фён, он был бессилен сейчас.

— Вы проницательны, — мужчина самодовольная улыбнулся. Нана исчезла, оставив их в относительном одиночестве.

Выудив из кармана инфо-кристалл, молодой император вставил его в считыватель и исчез. Вместо него в кабинете Фёна Вагнера развернулась странное беззвучное видео. Больничная палата, ладони Наны внизу экрана, упершиеся в умывальник, а потом и ее отображение в зеркале. Дочь была усталой и подавленной. Умыла лицо и долго смотрела на саму себя, как любила это делать много раз до того, как сбежала из клана.

— Этим утром мне в руки попали интересные записи, — комментировал Фердинанд видео. — Память вашей дочери, Наны Вагнер. Здесь есть все, что видела, что слышала, о чем думала и что чувствовала.

Фён нахмурился, осознавая сказанное. В это время в кадре появилась Айша. Завязалась драка, а потом кадр затопило белым цветом.

— Это простынь, Нане как раз вводят укол. Самое интересное позже… Сейчас пойдут воспоминания…

Кабинет Вагнера неожиданно заполнили звуки сердца, шум госпиталя, всхлипы. Бессвязные фразы. Странная смесь кадров, сменяющихся один за другим, цветы, люди, машины, бесконечный лес и небо, огромный город… покуда кадр полностью не заполнило изображение распластанного на земле парня, с сочащейся раной в центре его лба.

Кадр остановился.

— Знакомьтесь, Тарис Лаен, ГМО. Возможно мой давно утерянный брат, — не удержался от комментария Фердинанд. — Нана спасла его. Как я понял именно этот эпизод ее жизни стал причиной нападения Айши. Примечательным в этой ситуации является то, что когда Нана получила свой смертельный укол, она цеплялась за жизнь вспоминая именно его, ГМО Тариса Лаена. Он стал примером для подражания. Не находите в этом некую иронию?

Фён молчал и хмурился.

— Она ни разу не пожалела, что спасла его. — Продолжал давить Фердинанд. — Она даже не возненавидела Айшу. В её чудной милой головке в тот момент только одна мысль, идти вперёд и быть достойной имени Вагнер… Это восхищает. Вы хорошо воспитали её.

— Её считал Абэ? — тихо спросил глава клана.

— У меня на службе много скрытых менталистов. Но да, в её случае работу сделал именно Нандин Абэ. — Подтвердил его догадку властитель Сакской империи. — Могу поделиться… Записями.

— И вы так просто отдадите их мне? — Вагнер не удержал скепсиса.

— Просто? Нет… Просто так, вы даже копий не получите, — мужчина на том конце провода явно издевался. Кадры на экране давно сменились другими и теперь Нана обедала за одним столом с Маркусом Биби. — Этот обед, произошёл вчера. Нана так переживала, что совсем ничего не ела. Ее шантажировали… Кстати, вы знали, что Маркус тоже мой давно утерянный брат?

Фён нервно рассмеялся, поражаясь собственной реакции. Ему было плохо от услышанного, и больно от того что он может еще узнать.

— Чего вы хотите… В обмен на мою дочь?

— В обмен на записи, — поправил его Фердинанд. — Хотите вы этого или нет, но ваша дочь останется со мной…

Вагнер тяжело выдохнул и кивнул, соглашаясь. Полупрозрачная голограмма императора снова стояла перед ним.

— Хочу ваши воспоминания, — говорил он. — Каждую вашу мысль о Маркусе Биби, не более и не менее… Второе мое требование, если Тарис Лаен придёт к вам, я должен узнать об этом первым. Даю вам время подумать над предложением до утра.

Связь оборвалась короткими гудками.

Голографическое изображение исчезло. Глава клана Вагнер ещё некоторое время смотрел перед собой, а потом, судорожно вздохнул и сжал голову ладонями. Согнулся на своем шатком стуле. Звонок перевернул в нем все с ног на голову. Фёну не нужно было ждать до утра. Он и так был готов сейчас на многое, следуя запоздало вспыхнувшим отцовским чувствам. Сейчас он мог сотворить всякое, даже подпустить к себе Абэ, сдать ему Маркуса, а в придачу и каждого члена своего клана…