Кесслер снова присел. Коул начал атаковать, но неожиданно почувствовал, что его подняли в воздух и отшвырнули в сторону словно котёнка. Едва Макграт поднялся, оппонент телепортировался прямо к нему.

— На этот раз тебе не удрать, — прорычал курьер, чувствуя, что одну его руку перехватили, а второй, кибернетической, потянулись к лицу.

— Ты слабак, ничтожество. Ты всё провалил, — несмотря на яростное сопротивление, протез приближался к голове. Проводник догадывался, что может последовать за тактильным контактом, поэтому начал паниковать.

Сил Коулу не хватило. Пальцы Кесслера впились ему в череп, а затем, вспыхнув зеленоватым светом несколько раз, бросили на землю.

— Руки прочь от него! — Макграт уже приготовился к смерти, но услышав знакомый голос, слабо улыбнулся. В фигуру в балахоне ударило несколько пуль, впрочем, не причинив существенного вреда. На врага бежал Зик, время от времени открывая огонь из пистолета.

— Коул, беги! У меня газовый баллон! — крикнул товарищ, пытаясь отвлечь противника на себя.

— Не лезь не в своё дело, толстяк, — равнодушно произнёс Кесслер, отбрасывая пришедшего на помощь Данбара в сторону. — На этот раз тебя никто не спасёт.

Проводник поднялся. Друг выиграл ему несколько минут, чтобы перевести дух и слегка восстановить силы. И он собирался воспользоваться неожиданным шансом.

— Посмотрим, как ты заговоришь, когда я дам тебе пинка, — Макграт уклонился от бомб и ответил «Молотом».

— Это пустяки, Коул. Впереди кое-что гораздо хуже, — Кесслер присел, а затем призвал своих двойников ростом под три метра. Они исчезли от пары попаданий, но тоже обеспечили противнику короткую передышку.

Как некстати, курьер слил последние капли электричества. И теперь он бегал между источниками энергии, уклоняясь от атак. Но вот его оппонент временно ушёл на перезарядку, оставшись уязвимым. Было бы глупо не воспользоваться этим.

Кесслер переместился к нему и отшвырнул назад, а затем снова призвал своих копий. Чувствовалось, что противник уже на грани и вытаскивает из рукава все козыри, до которых может дотянуться. Он начал чаще восстанавливать энергию и, кажется, даже замедлился.

Впрочем, его дробящая атака осталась такой же мощной. Разбираясь с ещё одной группой клонов, Коул неосторожно попал под удар.

Враг снова присел, перезаряжаясь, и попал под град «Молотов»:

— Это всё, на что ты способен? — усмехнулся он, отпрыгнув назад и «реанимировав» тройку дронов.

Пока Макграт разбирался с беспилотниками, стреляющими ракетами, Кесслер снова заговорил:

— Твой старик носил в бумажнике карточку Триш, говорил, что это его дочка, о которой он всегда мечтал. Ты знал об этом? Он не мог дождаться, когда же вы поженитесь.

— Сволочь, — процедил Коул, отбрасывая летающих дронов «Ударной волной».

Противник ударил молниями, через которые Проводник легко перепрыгнул и ушёл на восстановление, попав под несколько болезненных атак.

Курьер начал бегать между проводами, перезаряжаясь. Кесслер переместился к нему, нанося болезненный удар ногой в грудь:

— Ничтожество.

Макграт поднялся с земли, сбивая ещё одни призванные беспилотники. Он давно выдохся и держался лишь на желании победить, жажде мести и постоянно подстёгиваемой ярости. Ради Триш… он убьёт его.

Несколько огненных бомб от Кесслера и враг снова присел, пополняя свой запас зелёной энергии. «Шоковая граната», подкреплённая «Молотом» нанесла ему довольно солидный урон.

Коул уже давно не атаковал просто так — он уклонялся от ударов, иногда отвечал молниями, чтобы соперник не расслаблялся. Курьер ждал, пока противник выдохнется и пойдёт на восстановление. В этом, по сути, и была слабость их обоих — ограниченный резерв энергии.

— Никуда ты не идёшь, — раздражённо произнёс Кесслер, которому надоела беготня Макграта. Он поднял его телекинезом и зашвырнул на возвышение.

Спустя несколько атак, враг присел, пополняя энергию и пропустил град «Молотов».

— Ах ты сволочь… — выдохнул он, отбрасывая Проводника в сторону и снова телепортировался к нему.

Повторилась та же сцена, что и в начале схватки, только теперь уже Коул вцепился в лицо Кесслера, вытягивая из него энергию и мощным апперкотом в живот отправил своего врага в непродолжительный полёт.

— Сдохни! — прорычал Макграт, ударяя в лежащее тело «Грозой».

***

Я смотрел на Кесслера, радуясь своей победе, и тут услышал его шёпот: «Триш, я люблю тебя. Прости меня».

Вдруг он кинулся на меня, впился пальцами мне в лицо. В мой разум хлынула его память, и тут я начал понимать.

Я увидел его врага, тварь, стремящуюся убить всё живое. Когда-то Кесслер ещё мог остановить его своей силой, но предпочёл бежать прочь со своей семьёй, бросив всех на произвол судьбы.

Проводя годы в бегах, Кесслер смотрел, как мир превращается в ад. А потом уже было поздно — поздно драться, никого уже было не спасти. В этот миг отчаяния он использовал свою самую сложную и опасную способность — перемещаться обратно во времени без возврата.

В попытке переписать историю, Кесслер возглавил Первых Сынов и ускорил разработку Лучевой Сферы. Десятилетия ушли на то, чтобы подготовить взрыв, устроить карантин, найти меня…

Лишь одна вещь связывала его с прошлым, и лишь она придавала ему сил — фотография, сделанная в день его свадьбы. Когда он взял в жёны Триш, и Зик был его шафером.

Я чувствовал, что схожу с ума. В голове не укладывалось, что Кесслер и я — один человек. Что он вернулся, чтобы сделать меня спасителем, которым не стал сам. Ему пришлось даже убить свою — мою! — любимую, чтобы развязать мне руки.

Нет — Кесслер хотел сделать меня твёрдым и безжалостным, чтобы, когда придёт время встретиться со Зверем, я мог бы сделать что угодно и пожертвовать всем — ради общего блага.

А потом Кесслер упал замертво. Его последнее послание — моё последнее послание! — мне никогда не забыть.

Я последний раз посмотрел на себя самого, на своё будущее «Я» и отвернулся, обуреваемый яростью. Я ненавижу Кесслера. Но когда придёт время, я буду готов.

Конец первой части.

Научно-исследовательский центр Первых Сынов, Эмпайр-Сити.

Четыре месяца назад.

— Надеюсь, у тебя есть, что показать мне, Кесслер.

— О, я думаю, ты будешь весьма удивлена.

— Мне хочется в это верить.

Кесслер подошёл к сканеру, проверившему рисунок сетчатки и открывшему дверь. Его спутница следовала за ним.

— Всё это дело перерастает в огромный ворох проблем, — нервно произнесла она. — ФБР и АПОП[1] потратили миллионы долларов на ваши исследования и что мы можем им показать?! Если корейцы нас побьют… ответственность за это несёшь ты!

— Перестань быть такой мелодраматичной, Мойя, — лидер Первых Сынов неторопливо шёл по коридору.

— Даю тебе ещё неделю.

— Когда ты увидишь, как идут дела, то дашь мне столько времени, сколько понадобится.

Кесслер вошёл внутрь, пропустив женщину вперёд. Он подошёл к шкафу и оперся на него своей механической рукой:

— Лучевая Сфера работает по простому принципу… она переводит нейроэлектрическую энергию из обычного человека в Проводника. Достаточно единожды аккумулировать её внутри Проводника и сверхчеловеческие способности станут постоянными.

— И все вокруг погибнут, — мрачно закончила его мысль Мойя.

— За всё надо платить, — раздражённо отозвался её собеседник. — Как я уже говорил, принцип прост. Но я начал задаваться вопросом: что будет, если уже активированный Проводник будет и далее подвергаться воздействию Лучевой Сферы? Он погибнет? Потеряет свои способности? И познакомься с Дэвидом. Несколько недель назад он работал здесь охранником.

— Боже мой, Кесслер, он… — женщина, прикрыв рот ладонью, смотрела сквозь стекло на изуродованного человека, зафиксированного на койке. Полностью обнажённый, всё тело покрыто застарелыми шрамами, рубцами и свежими ранами. Но самым жутким оказалось то, что у него было четыре руки — дополнительная пара росла прямо из рёбер.