— Ошибки?! — воскликнул Майерс, глядя на меня широко распахнутыми глазами. А затем просто захохотал, откинув назад голову. — Ошибкой с их стороны было преследовать меня и пытаться убить. Вот это была ошибка! А я всего лишь восстанавливаю справедливость. Демоны могут дать мне власть. Они могут сделать меня непобедимым. Но главное, — профессор резко замолчал, а затем подался вперед и теперь он стоял почти вплотную ко мне. Очень близко, так близко, что я могла рассмотреть каждую морщинку на его лице. И глаза, его глаза, которые стремительно наполняла тьма. Зрачки расширились, от радужки осталась лишь совсем тонкая полоска, едва ли толще волоса. — Главное, — повторил профессор уже совершенно иным голосом, в котором мне почудилось шипение потусторонней сущности, — что за это мне не придется платить собственной силой. Харшараху приглянулась твоя искра.

— Что? — беззвучно произнесла я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Вы… просто продали меня демону? Вот так… взяли и… Это вы подбросили Эвану ту книгу, — меня озарило. На самом деле, я могла и раньше догадаться о том, что та давняя история с ритуалом целиком и полностью на совести профессора. Это ведь он дал Эвану и Маржеку то невыполнимое задание, зная, что именно я помогаю им обоим готовиться к экзаменам. Теперь сомнений у меня не осталось. Профессор знал, что я не смогу устоять, что поддамся на уговоры и проведу тот ритуал.

— Это было так просто. Твой приятель… этот мальчишка, Росс. Глупый, бездарный, совершенно бесполезный на первый взгляд. им даже управлять было неинтересно. У него был потенциал. И искра светила довольно ярко, но… лень, вседозволенность, понимание того, что имя и положение дают ему больше прав, чем кому бы то ни было… — Майерс мерзко ухмыльнулся. — Когда он провалился в блуждающий портал и его выбросило в центр пентаграммы, я хотел его убить. Он был мне не нужен совершенно, к тому же вы уничтожили дело долгих лет моей жизни. И я был зол.

— Зверги, — выдохнула я. — Это вы натравили стаю на деревню… вы…

— Мне нужна была энергия, — пожал плечами профессор с таким видом. Словно говорил о чем-то обыденном. — Но вы все разрушили. Уничтожили стаю, поток энергии прервался. Здесь появились ловцы и особисты… А потом, как снег на голову, этот мальчишка, — он вздохнул. — Мне не следовало оставлять его в живых, но… стоит признать, он принес мне определенную пользу.

— Вы заморочили его. Подчинили ментально и заставили уговорить меня на ритуал. Это вы дали ему книгу!

— И я научил его, как провести ритуал, — признался Майерс, глядя мне прямо в глаза. — Харшараху была нужна твоя искра, а получить ее другим способом мне не удавалось.

— Вы… — меня переполняли эмоции. — Вы же… Маржек погиб! Он умер из-за меня! Из-за вас!

— За все нужно платить, Айрин, — пожал плечами Майерс. — Это закон жизни — ничего не дается бесплатно. А бессмертие стоит слишком дорого. Но знаешь, — Майерс подался ко мне и заглянул в глаза. Я поразилась тому, сколь мало человеческого в нем сейчас осталось, — оно того стоит. На самом деле, стоит.

Он вдруг резко выбросил вперед руку и схватил меня за локоть. Дернул на себя, заставляя переступить границу ритуальной фигуры.

Перед глазами поплыло. Боль пронзила все тело и я закричала. Печать. Она дала о себе знать и теперь сжигала меня изнутри.

— Айрин, нет! — крик Лемма звучал словно издалека. Я уже ничего не видела, в ушах нарастал шум, казалось, с меня заживо сдирают кожу, вытягивают жилы. Я горела. И единственная мысль, которая билась в мозгу, была о том, что я все же смогла на время отстрочить вызов демона. Теперь, для того, чтобы потусторонняя тварь смогла прорваться в наш мир, Майерсу придется начать ритуал заново. У Лемма будет шанс. Маленький, совсем крохотный, но он будет.

А потом все прекратилось.

В один миг боль ушла. Тревожный набат все еще звучал в ушах, но сквозь этот гул я различала и другие звуки: крики, ругань, звон металла о металл, стоны.

Лемм. Он буквально вырвал меня из объятий Майерса. Вытолкнул из пентаграммы и я, пролетев около десятка шагов, упала на каменный пол, угодив прямо в дурно пахнущую лужу, образовавшуюся из останков одного из мертвяков.

Потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Приподнявшись на локте, огляделась. В пещере значительно прибавилось живых. Около десятка мужчин, в неприметной одежде служащих тайной канцелярии, активно вступили в схватку со стражами профессора. Что ж, вероятно, Камилла успела передать послание канцлеру.

Перед глазами то и дело мелькали клинки, падали разрубленные тела давно уже мертвых, но не получивших посмертие людей. Особисты знали свое дело, их тоже учили справляться с любыми препятствиями. С магией, без оной — не столь важно. Главное — результат.

Я же искала глазами Лемма. И нашла.

Сердце замерло, пропустив удар. По внутренностям вместе с кровью разливался жидкий лед, который вымораживал меня до основания. Спасая меня, Лемм совершил огромную ошибку. Вступив в противоборство с демонологом, он нарушил самое главное правило — переступил границу ритуальной фигуры!

Этого нельзя было делать ни в коем случае.

Здесь, в этой пещере, профессор был на своей территории. Здесь его было сложно достать магией. Внутри же ритуального круга демонолог просто неуязвим.

И Майерс это знает.

Я смотрела на то, как профессор улыбается, глядя на стоящего напротив него Лемма. Брокк еще не понял, что линии пентаграммы полностью отрезали его от внешнего мира. Он попал в ловушку — оказался заперт внутри пентаграммы.

Вот профессор что-то сказал. Лемм раздраженно взмахнул рукой с зажатым в ней клинком и… он понял. Слишком поздно, но понял, что обратного пути уже нет. Там, за очерченным кругом ритуальной фигуры, даже время идет иначе. Оно подчиняется только тому, кто открыл канал, чья кровь коснулась древних символов. И это была не кровь Лемма.

Только Майерс может управлять той реальностью. Не Брокк.

Слезы обожгли глаза. Болело в груди, каждый вздох мне давался с неимоверным трудом.

А Майерс улыбался. Он что-то говорил Лемму, но смотрел на меня, и казалось, что я слышу его голос:

«Ты проиграла, Айрин. Я заберу у тебя того, чья жизнь для тебя дороже твоей собственной. Я выиграл!»

С трудом, но я все же поднялась и на негнущихся ногах приблизилась к первой границе пентаграммы. Шум схватки вокруг меня вдруг отошел на второй план. Больше не существовало ничего, кроме четко очерченного на каменном полу синими линиями круга и Лемма, который был заперт там, внутри.

Майерся, издевательски улыбаясь, отсалютовал мне рукой.

Лемм обернулся. Он посмотрел на меня, и на губах его появилась ободряющая улыбка. Одно мгновение, равное короткому вздоху. Только лишь взгляд… Но как много он сумел сказать мне этим.

Он знал.

Определенно, Лемм понимал, что значит для него пересечение границы. Но все равно пошел на это, спасая меня. В очередной раз.

«Я люблю тебя» — сказали мне его глаза.

Я не успела ответить. Просто не могла поверить в то, что это конец. Для него. Для нас.

Улыбнувшись мне в последний раз, Лемм резко развернулся, его рука с клинком взметнулась в воздух.

— Нет! — успела крикнуть я, но было уже поздно, клинок Брокка прочертил серебристую линию в воздухе и завис совсем недалеко от груди профессора.

— Мальчишка, — скривились губы Майерса. Он все еще выговаривал Лемму о том, что нельзя причинить вред демонологу внутри созданного им портала в потусторонний мир.

А Лемм стряхнул с пальцев левой руки заклинание.

По моим щекам потекли слезы. Шанс был всего один. Самый крохотный. И Лемм им воспользовался. «Лезвия» сорвались с его пальцев. Невидимой волной скользнули по воздуху и вонзились в грудь профессора.

Внутри ритуального круга действовала магия. Любая магия. И Лемм воспользовался этим. Он потратил остатки резерва на то, чтобы во второй раз воспользоваться самым энергоемким заклинанием.