Поэтому я строго-настрого запретил Мечнику раскрывать сотоварищам («Ты ещё никому-ничего? Уф, слава Богам!» – содержание нашего последнего разговора. Во-первых, надо приглядеться к ним повнимательнее: одно дело судебная тяжба, и совсем другое – война. Возможно, кого-то придётся вообще оставить за скобками, кого-то – ввести в курс дела минимально. Не все такие, как мы с тобой… резкие.

– Так что, дружище, давай договоримся: во-первых, объяви, что я согласен. Но, дескать, нужно взять паузу. Подумать. Подготовиться. Юридически подковаться. Тем более, что это всё правда. Во-вторых, постарайся разузнать о товарищах побольше того, что мы о них знаем по совместной работе. Но – смотри, аккуратно! В следующую встречу поговорим о каждом. И в третьих… в-третьих, работу свою не завали. Чтобы ненароком не уволил тебя наш Димодеев. Нужно, чтобы ты находился в непосредственной близости от него. Это понятно?

– А то.

– По телефону и электронной почте – о деле ни слова. Давай так договоримся: если вдруг понадобится срочно переговорить, а ты приехать не можешь – проэсэмэсь мне. Вопросительный знак будет означать «Есть срочный вопрос», восклицательный – «Что-то случилось». И я быстро приеду. Ждать тебя буду в кафе «Подкова», время встречи сброшу эсэмэской. Ну а не в экстренном режиме предлагаю и дальше встречаться у меня. Не возражаешь?

– Ну, кто ж против твоего шашлыка будет возражать, – засмеялся Мечник.

– Эге, брат, да тебе, оказывается, тоже не чужды гастрономические радости! И правильно. Вкупе с чувственными они помогают расцветить серость социумных будней… Увы, брат, шашлык каждый раз я тебе не обещаю. Шашлык – праздник, а у нас с тобой суровые боевые будни наступают. Но вкусно и питательно накормить – завсегда пожалуйста. Идёт?

– Едет!

– О дне следующей встречи сообщу. Ну, бывай, дорогой мой товарищ! Кстати… А ты знаешь потайной смысл, откуда есть пошло слово «товарищ»?

– Ну, если верить Михаилу Задорнову – от клича казаков «Товар ищи!», когда они захватывали лодки купцов.

– Не верь, чепуху морозит твой Задорнов. Чего его искать – иголка в стоге сена он, что ли, товар? Тем более в ограниченном пространстве лодки. «Тварь ищи!» – кричали казаки. Чтобы отделить от человеков и тут же в капусту порубать. Ну, а нам даже и искать не надо. Просто – подобраться поближе – и р-р-рубануть половчее. По-казачьи, с оттяжкой, чтобы развалился до самого седла. Образно говоря, фигурально выражаясь…

Проводив гостя, я шёл и думал: видать, не уйти от родовой судьбы. Нет, не зря казак во мне дремал… «Когда мы были на войне…» Нет – «Когда мы будем на войне, когда мы будем на войне!..» Во! – песня. У меня всегда, когда слышу её, мороз по коже. Не от страха – от неотвратимости исполнения долга. Родился казаком – так будь готов, навстречу пулям и … И вообще.

Малиновки заслышав голосок…

(Песня из репертуара ансамбля «Верасы»,

слова А. Поперечного, музыка Э. Ханка).

Когда Боги лепили тело для моей очередной жизни, они допустили, на мой взгляд, один серьёзный промах, в результате которого утром я – не человек. Утром я – лишь заготовка человека. Видимо, не успев уложиться в одну смену, Боги перенесли завершение дела на завтра, и раннее утро я встретил недоделанным. А иначе откуда во мне это ощущение разобранности – каждое Божие утро? Что, и у вас – тоже? Ну, не я один, стало быть. Это утешает. Но не очень.

Вот мой друг, Юлий Вышиванко, – тот наоборот, жаворонок. Даже – супержаворонок. Таких ранних птах я лично больше не встречал (хотя, говорят, что слава самой ранней птахи жаворонку досталась незаслуженно, раньше всех встаёт и позже всех ложится – малиновка). Боги, видимо, лепили его в две смены, без перерыва на отдых. Ну, видят в процессе производства – уникальный человечище получается, настоящий богатырь – под два метра ростом, плечищи, ноги сорок шестого размера, голова – пятьдесят восьмого или того больше. И, главное, строительного материала, даже при таком перерасходе, на мозги хватило, не обделили, как это часто со «шкафами» случается (дескать, да зачем ему, сила есть – ума не надо). «Ух ты! – возликовали Боги. – Вот так экземпляр может сладиться!» И, как это бывает с мужиками, вошли в кураж, забыли о часах – ну, аккурат к трём часам пятидесяти девяти минутам Они, совершенно ошалевшие от счастья, его и вылепили. Сразу и целиком. Как говорится, единым Божьим духом, в один присест. А в оставшуюся до четырёх часов минуту – и душу в богатырское тело вдунули. Вот он и встаёт ровно в четыре. Зимой – в четыре ночи, летом – в четыре утра. Спать же укладывается ровно в девять. В девять ночи – зимой, в девять вечера – летом. У некоторых только самая жизнь о сию пору начинается, а он – уже спит.

…Я же утром, даже поздним, – ещё сплю. Даже покинув постель, даже умывшись, даже – невероятно, но факт! – после двух ежеутренне прокидываемых на себя вёдер холодной воды. Нет, телом-то после пары вёдер не проснуться никак невозможно, как тут не проснёшься, но вот головой, мозгами, желаниями, порывами души – только к девяти часам. К сему моменту, я так думаю, Боги, наконец, справились с задачей, поскольку именно в это время, не раньше и не позже, ровно в девять утра я и вышел из благословенных матушкиных врат в белый свет.

… М-да, в белый свет – как в копеечку. Вышел бы в рубль – не мучился бы сейчас над вопросом, бить или не бить…

Размахнулся – бей!

Шашку из ножен вынул – руби!

Разложил дивчину на кровати – …!

(Русская мужская мудрость)

– Стоп-машина! А ты что же, парень… М-м… Так, ещё раз – стоп-машина! Ну прямо зла на него не хватает! Слушай меня внимательно! Вопрос первый – что значит «бить – или не бить?» Ты всё ещё сомневаешься – начинать войну с Димодеевым, или оставить всё как есть?

– Нет. Не сомневаюсь… Хотя… Ну да, есть кой-какие сомнения. Есть! Живой же человек, не машина, которой вставили первую передачу – и она закрутила колёсами. Но – сомнения сомнениям рознь. Мои сомнения – чтобы ещё раз всё обдумать.

– Ну да! А как тебе оригинальное продолжение твоего парафраза:

Так всех нас в трусов превращает мысль,

И вянет, как цветок, решимость наша

В бесплодье умственного тупика,

Так погибают замыслы с размахом,

Вначале обещавшие успех,

От промедленья долгого!*

*Цитата из знаменитого монолога Гамлета (Уильям Шекспир. «Гамлет»).

– От откладываний долгих…

– Что?

– Говорю – есть и другой вариант перевода: не «от промедленья долгого», а «от откладываний долгих»…

– Какая к чертям разница?!

– Ага, тебе всё – без разницы. Шашку вон – и шпоры в бок! А между тем, просто медлить, и откладывать – всё же разные вещи… Близкие – но разные.

– Казак шпор не носил! Ему конь – всё равно как родной! Ну разве что нагайкой мог, когда – вопрос жизни и смерти… А шпоры – это больше по вашей части – благородных лыцарей! Знаем-читали: коню – шпоры, даме – цветочек в горшке, сопернику – вызов на турнир… Так. С вами всё ясно. Интеллигент ты субтильный! От рефлексии до апоплексии*. Тогда позвольте второй вопрос: что значит «вышел бы не в копеечку, а в рубль – не мучился б тогда»? Правильно ли я понимаю, что если б не очутился ты на мели, не сидел бы без денег, то и войны б теперь никакой не объявлял?

*Рефлексия – размышление, полное сомнений, противоречий.

Апоплексия – апоплексический удар, быстрое кровоизлияние в мозг, ныне