Женщина вышла, а Лиасса обернулась к камеристке:

- Владыку и Верховную жрицу?

- Вы становитесь главой одного из знатнейших родов кшаси и должны принести личную присягу Владыке, а Верховная должна засвидетельствовать волю Госпожи Путей. Не волнуйтесь, рея Лиасса, раз вас признали родовые артефакты - это лишь формальность, - девушка ловко уколола мочки и вдела в уши длинные серьги, а затем помогла ей с диадемой и колье. - Надо же, как красиво!

Лиасса снова взглянула в зеркало. Красивая и словно выжженная изнутри, и цвет платья лишь подчеркивает это. Коснулась кончиками пальце камней и покачала головой, отчего серьги в ее ушах качнулись, отбрасывая искры.

- Это красные бриллианты, невероятно дорогие и древние, - подсказала камеристка, - говорят, в них выходят замуж члены вашей семьи, рея.

Замуж! От слов камеристки в груди словно застыл ледяной ком, и Лиассе безумно захотелось заплакать. Единственный человек, за которого она хотела бы замуж, для нее потерян. Что он сейчас думает о ней? Что она предала его? "Почему нельзя было хотя бы рассказать ему обо всем? - в отчаянии мысленно обратилась она к амулету. Увы, безуспешно, да она и не ждала ответа. Проглотив невыплаканные рыдания, девушка направила Силу, убирая смертельную бледность с лица. "Никто не увидит моих слез. Во всем мире до меня никому нет дела", - повторяла она словно заклинание. Встав, она коротко приказала:

- Веди, Марисса!

Гостиный двор "У очага". Комната Корриса.

Коррис проснулся резко, точно от толчка. "Неужели это был лишь сон?" - все, о чем он мог подумать. Сладкий сон, обернувшийся кошмаром... Или нет? Он откинул одеяло и сел, схватившись за голову: свидетельство истинности его воспоминаний было налицо, да и в комнате до сих пор чувствовался запах их единения, смешиваясь с едва уловимым ароматом ландышей. Он вцепился себе в волосы, вспоминая гибкое тело под собой, сияние её полнящихся нежностью и страстью глаз, её срывающийся голос, шепчущий его имя, словно молитву... Это не было ложью, он знал это наверняка, так почему она сказала "нет"? Почему ушла, не объяснив отказ, не сказав ни слова?

- Нет уж, милая моя, так я этого не оставлю, - прошептал он, - я найду тебя и заставлю дать мне ответ, заставлю объясниться!

Коррис вышел на улицу, огляделся и замер, думая об одном: он не знает, где искать Лию. Если только попробовать разыскать Дасса Эс'Ашет... И с чего ему начать? Будь он в любом городе Ронтара - дело другое, но в Кшасаэре, не зная языка... Внезапно брошенное одной из двух ругающихся кумушек имя заставило его встрепенуться: Маэра. Ну конечно, кого и молить о помощи в поисках путей, как не их госпожу? Мучительно вспоминая изученные в дороге слова, он обратился к проходившему мимо кшаси, почти белые волосы которого говорили о немалом возрасте, на ломаном кшасском попросив указать дорогу к храму. Тот выслушал его, покачал головой и неожиданно для Корриса перешел на абсолютно правильный ронтарский:

- Простите, рен, но на нашем языке вы говорите ужасно. Правильно ли я понял, что вы ищите храм Госпожи Путей?

- Да, достопочтенный, - с облегчением поклонился Коррис.

- Что ж, могу вас проводить, я и сам направляюсь в ту сторону.

Дорога к храму заняла почти полчаса, но наконец в конце улицы показалось величественное и одновременно изящное строение из белоснежного камня, возле которого толпилось множество людей. Коррис удивленно повернулся к своему спутнику:

- Простите, достопочтенный, но разве сегодня какой-то праздник?

- Нет, и я удивлен не меньше вашего, рен. Подойдем ближе? Признаюсь, меня гложет любопытство!

Они остановились на подходе к Храму, и спутник Корриса обернулся к нему:

- Ага, теперь я понял. Говорят, род Эс'Шери обрел наконец Главу, видимо, сегодня ритуал принятия.

- Обрел Главу? - Коррис невольно заинтересовался, - это как?

- Видите ли, рен, у Великих родов есть родовые артефакты, и именно они определяют Главу рода. Они дают магию членам рода, и другие преимущества - я не очень-то хорошо в этом осведомлен. А история Эс'Шери вообще романтическая... Ассир Эс'Шери погиб во время войны, и после этого артефакты не признали никого из членов рода своим новым хозяином. И вот недавно выяснилось, что во время войны рен Ассир влюбился в женщину-человека, и у них родился ребенок, что вообще невероятно! Вот это дитя и оказалось Главой рода.

- И сегодня у него что-то вроде коронации?

- У нее. А вот и она, какая красавица! Та, в алом!

Коррис перевел глаза на ту, которую ему указал провожатый, и застыл, чувствуя, как душу охватывает ледяной холод. Его Лия... Нет, уже не его! Царственная юная красавица в алом платье была немыслимо далека от потрепанного жизнью капитана в простом мундире... Неудивительно, что она отказалась стать его женой, странно то, что она подарила ему эту невероятную, волшебную ночь и приняла его как своего первого мужчину!

Что ж, вот и ответ. Пусть сейчас она и любит его, будущего у них нет: ее жизнь теперь здесь, его же долг и честь зовут в Ронтар. Встретиться с ней еще хоть раз? Нет, так больно... Пытаясь держать себя в руках, он повернулся к своему спутнику, желая поблагодарить, но того и след простыл. Удивленно пожав плечами, Коррис снова взглянул на Лию и, прошептав "прости, любимая, и будь счастлива", направился назад к гостиному двору. Если гнать коней, то через три дня он пересечет границу с империей...

Пожилой кшаси проводил человека взглядом и хмыкнул. Странно, зачем это все было нужно? Хотя какое ему дело? Тряхнув головой, он свернул в небольшой переулок, откуда навстречу ему шагнул молодой мужчина с перстнем Эс'Ашет на руке.

- Как все прошло? - нетерпеливо спросил тот.

- Идеально, рен Эс'Ашет, - ответил недавний спутник Корриса, кланяясь своему нанимателю, - он направился обратно к гостиному двору.

- Отлично! Ваша награда.

Взяв протянутый ему кошелек, мужчина еще раз поклонился и отправился обратно к площади. Уходя, он кинул косой взгляд на Эс'Ашет, отметив злорадное выражение его лица, и тут же выбросил того из головы: разумный кшаси не станет лезть в дела Великих родов! Забавно, как выгодна бывает располагающая внешность и знание языков...

Храм Маэры.

Лиасса незаметно осмотрелась по сторонам. Местный храм Госпожи Путей почти ничем не отличался от Эрантского, разве что был больше и куда роскошнее. Перед мраморной статуей Богини стояла удивительно красивая даже для кшаси женщина в белом одеянии жрицы. Бабушка еле слышно шепнула "Верховная".

Алисса смотрела на девушку, затаив дыхание. Наконец-то! Шассэр жрица почувствовала сразу же, и едва не расплакалась от облегчения: похоже, у них появился шанс! Девушка встретилась с ней глазами, и Алисса едва не отшатнулась, боль и тоска во взгляде Хранительницы ударили по чувствам жрицы кузнечным молотом.

- Рея Лиасса Эс'Шери, подойдите! - голос жрицы наполнил собой храм.

Лиасса шагнула вперед, двигаясь словно неживая, и вздрогнула, когда её лба коснулись прохладные пальцы.

- Благословение Маэры с вами, рея Лиасса, - тихо произнесла женщина, - вы готовы?

- Готова, Верховная, - произнесла девушка.

- Тогда держитесь, - мягко сказала женщина и взяла ее за руки. А потом пришла боль - слепящая, невыносимая, словно Лиассу резали на кусочки и снова складывали... Четверть часа - именно столько длился ритуал- показались девушке вечностью, но наконец боль ушла, оставив после себя ощущение пустоты там, где Лиасса всегда чувствовала свою магию, и странного горячего комка в груди. А потом в нее хлынула Сила: непривычная, вызывающая тошноту... хлынула, переполняя её, заставляя девушку сжимать зубы, чтобы не закричать - казалось, ее сейчас разорвет! А потом... Она вдруг почувствовала каждого из членов своего рода, точнее - она вдруг совершенно ясно это поняла - тех, кто уже достиг совершеннолетия. Сейчас Лиасса знала совершенно точно, сколько их, и могла без труда позвать любого. К каждому из рода от нее потянулась нить, и по этой нити потекла сила...