Относительно причин отношения тена Хонера к своим ученикам Лия и вовсе узнала совершенно случайно. Это произошло в библиотеке, девушка тогда сидела в комнатушке недалеко от зала выдачи, приводя в порядок наиболее ветхие книги. Тен Хонер искал какой-то древний трактат по лечению, когда в библиотеку зачем-то зашла рея Тарина, которой как раз перед этим поступила очередная жалоба на него. Говорили они весьма громко, так что Лия невольно подслушала, и одна фраза запала ей в душу: "Тарина, а как я могу относиться к ним, если из всех моих теперешних учеников только один человек действительно хочет стать целителем, а остальные забудут все, чему мы их учим сразу же, как закончится время обязательной отработки"?
Возможно, именно поэтому преподаватель выделял Лию из всех и даже, пожалуй, слегка симпатизировал ей, хотя этого никто и не замечал. Он с охотой отвечал на все ее вопросы, подсказывал ей книги для чтения, а после случая с Ханией подробно расспросил девушку о ее действиях и даже похвалил. Со стороны, наоборот, казалось, что он недолюбливает ее, ведь к ней он относился значительно строже, чем к остальным...
Случай, о котором говорила Мирая, запомнился всем в группе! В тот день им привезли для занятий очередную парочку неопознанных трупов, мужской и женский - в бедных кварталах славного города Эранта такие находки не были редкостью, так что "подручного материала" хватало и магам, и обычным целителям. Тогда все началось с того, что Сирван и Лескар болтали о девушках, так что тен Хонер велел им, как знатокам женского пола, продемонстрировать различие мужской и женской репродуктивной системы на трупах, сопровождая все это четкими и ясными пояснениями. К концу занятия все сидели красные, как вареные раки, а преподаватель напоследок еще и съязвил о недоучках-целителях, которые стесняются таких простых вещей... После этого на занятия к нему никто не опаздывал, да и болтать во время них никто не осмеливался...
Только поздно вечером, отложив в сторону учебники, Лия позволила себе вспомнить о разговоре с Мираей. Тяжело вздохнув, она закуталась в одеяло и задумалась.
Слова Корриса во время их последней встречи заставили девушку удвоить бдительность, особенно в отношениях с Диаром. Приходилось обдумывать каждое слово, каждое движение, делая все, чтобы её поведение никоим образом не могло быть истолковано неверно! Порой Лие хотелось, чтобы Диар сделал что-нибудь, что дало бы ей возможность разорвать с ним все отношения... Хотя когда она задумывалась о том, чем это "что-нибудь" может быть, то впадала в панику...
Лия вспомнила вопрос подруги о влюбленности Диара и покачала головой. Не дай Боги! Хоть это практически невозможно, но... В этом случае все станет еще хуже: либо он будет пытаться добиться её, несмотря на отказы, либо поймет и отойдет в сторону, а это значит, что Лие придется сделать ему больно. Ведь ответить на его чувства она всё равно не сможет!
Грустно усмехнувшись, девушка подошла к окну и уставилась вдаль, как делала уже много вечеров. Прошло полтора месяца с тех пор, как уехал Коррис, и Лие его отчаянно не хватало: его заботы и тепла, их тайных встреч и разговоров наедине... Подумать только, всего год назад он казался ей немолодым и некрасивым! Но ведь она тогда не знала, каким становится его лицо, освещенное мягкой, адресованной только ей улыбкой, как прикосновение его рук наполняет её силой и уверенностью в себе... Каждый вечер, ложась спать, девушка перебирала воспоминания, чувствуя, как все больше тоскует без него и понимая, как жалеет о том, что не смогла сказать, насколько он ей дорог. И становилось так страшно при мысли, что с ним может что-то случиться! Зажмурившись, Лия, как и не раз до этого, истово взмолилась: "защитите его, о Боги!" И опустила голову на подушку, не замечая, как одинокая слезинка скатилась по щеке...
Нормата, столица провинции Горрина. То же время.
Коррис спешился, бросил поводья коня подбежавшему слуге и направился к двери. Войдя, он бросил тут же вставшему из-за стола Орвану короткое "завтра" и направился наверх. Помощник посмотрел ему вслед и покачал головой: опять командир себя загонял! Опустившись на стул, глотнул пива - все же оно здесь было на удивление вкусным, и вздохнул...
Коррис вошел в комнату и буквально упал в кресло. Посидел несколько минут, встал, скрипнув зубами, расстегнул камзол, стащил его и покачал головой. Мда, безнадежно испорчен... И рубашка тоже - он полюбовался на залитую кровью ткань и швырнул ее на пол.
Двигаясь словно в сильном подпитии, он добрел до ванной - номер не зря был самым дорогим на постоялом дворе, здесь даже был магический подогрев воды. Остановился и "полюбовался" на себя в зеркало, хмыкнув: "ну и вид"! Провел ладонью по тому месту, где была рана, и покачал головой: ни следа не осталось, и всего-то понадобилась капля волшебного средства Лии!
Погрузившись в почти горячую воду, он прикрыл глаза, как наяву увидел полные тревоги за него глаза любимой и тихонько вздохнул. Сейчас, наверное, она уже спит... Интересно, рассердилась бы она, если бы узнала, какие сны ему снятся? Сны, в которых он осмелился сказать ей все, что не смог сказать наяву, сны, в которых они вместе - жаркие, страстные, безумные...
Нормата. Постоялый двор "У дядюшки Тобба", следующее утро.
Стук в дверь застал Корриса в момент бритья. Крикнув "войдите", он вернулся к своему занятию. Умывшись и отметив, что уже не напоминает несвежего покойника, пригладил волосы и вышел из ванной, застав в комнате Орвана. Помощник с мрачным лицом пялился на камзол и то, что некогда было рубашкой Корриса.
- Капитан, вас что, ранило? Кровищи-то сколько! И вы молчали? А Илиса с Микшей я вообще прибью, и не защитили, и ни слова не сказали!
- Орван, ну чего ты раскудахтался, как наседка над цыпленком? - укоризненно спросил капитан, - лучше бы велел завтрак подать, а то я так голоден, что готов сожрать быка!
- Это я мигом! - тот повеселел, понимая, что командир явно в порядке, и выбежал наружу. Вернулся он через несколько минут, самолично таща доверху груженый поднос. Коррис втянул носом аппетитный запах яичницы с ветчиной и пирогов - местная кухарка славилась ими на всю Нормату - и жадно набросился на еду.
Орван молча наблюдал, как капитан насыщается, и осмелился подать голос только когда тот потянулся к кувшину с горячим отваром:
- Командир, так как так вышло-то? И вы, видать, в полном порядке, но крови столько!
- Ну, в порядке я благодаря одному поистине чудесному средству... Кстати! - он встал, поднял камзол и достал флакон с подарком Лии.
Орван, с любопытством наблюдавший за ним, присвистнул:
- Ничего ж себе! Так оно что, не хуже жив-травы? И откуда такое?
- Оно даже лучше, а откуда... Неважно! А с раной этой глупо получилось, не ожидал подобного нападения во дворце. Я и заехал-то туда лишь ненадолго, поговорить с ревизором, вот и оставил ребят во дворе! Кстати, ты их не ругай, они не видели, что я ранен, темно было. Да и к тому времени, что я вышел к ним, рана уже затянулась!
- И кто вас так? И что с нападавшим?
- Сыночек наместника, не очень-то ему понравился арест отца! А что с ним... Мертв, и я ни капли не стыжусь: мерзавец, пытавшийся ударить в спину, не заслуживает жизни! А с учетом того, что он еще и круглый дурак...
- Он на вас в одиночку полез?! - потрясенный Орван фыркнул, - да уж, подобная глупость не лечится! Вот я только думаю: может, надо было всю семейку наместника арестовать? А то вдруг глупость заразна, и следующей вас попытается убить его жена или дочка?
Коррис подавился отваром и закашлялся:
- Орван, не знаю как их, а вот твое покушение на мою жизнь чуть не увенчалось успехом! Ты и правда думаешь, что эти две жеманные куклы могут мне что-то сделать?
