— Мои поздравления!

Серов по-прежнему не опускал винтовку. Треньюн улыбнулся шире:

— Позвольте представиться: я — Высший Виор расы орхеантцев. Мое имя на вашем языке звучит как Трелан Нетуд Треньюн. Если вы здесь и видите это послание, вероятно, меня уже нет в живых. Жаль, что мне так и не удалось встретиться с вами лично.

Голограмма пришельца говорила на универсальном языке, используемом на планетах, входящих в состав Федерации. Виктор понял, что там, в конце отсека, спрятан робот, которым, вероятно, управляет специальная программа. Робот этот, по всей видимости, общался при помощи голографического интерфейса.

Серов немного расслабился и опустил винтовку:

— Что вам надо?

— Вы оказались сильнее, чем я предполагал, — сказал голографический двойник Треньюна. — Вы смогли преодолеть мою ловушку и препятствия и добраться до корабля. Впечатляет!

— Это все, что вы хотели мне сказать? — Виктор забросил винтовку за плечо.

— Понимаю, — усмехнулся Треньюн. — Вы торопитесь вернуться в свои обитаемые миры.

Серов удивленно поднял глаза.

— Не надо удивляться — мне многое известно. Человеческое сознание — интереснейшая вещь, можно узнать огромное количество информации, если хорошенько там покопаться.

— И что вам известно про меня?

— Достаточно, чтобы понять вас, ваше поведение и мотивацию. Но речь сейчас идет не об этом. Вам, наверное, хочется узнать, почему мы оставили корабль и не уничтожили его?

— Потому что вы очень благородны? — с сарказмом произнес Виктор.

— Боюсь вас разочаровать, но это не так. У меня были на то совершенно иные причины.

— Какие же?

Треньюн выглядел задумчивым. И хотя Серов знал, что это всего лишь голограмма, он не мог избавиться от ощущения, что Виор орхеантцев присутствует тут на самом деле.

— Видите ли, — сказал Треньюн, — вам придется выполнить одну миссию. Именно для нее я и сохранил ваш корабль.

— Значит, у вас есть чувство юмора?

— Я абсолютно серьезен. Вы должны будете кое-что передать человечеству.

— Даже так? — Виктор не смог удержаться, чтобы не улыбнуться.

— У вас хорошее настроение, что не удивительно, учитывая все ваши успехи и победу туземцев. Однако, боюсь, я вынужден несколько огорчить вас: до настоящей победы еще далеко.

Теперь Серов напрягся. Он представил себе орды анквилов, атакующие эрвов. Нет, не может этого быть! Чушь!

— Так вот, — продолжил Треньюн, — вы должны будете передать послание людям. Послание, в котором говорится, что когда-нибудь наши расы обязательно встретятся, и люди увидят истинную силу орхеантцев.

Тут органы зрения Треньюна гневно сверкнули: отличная виртуальная имитация.

— Звучит грозно, — небрежно заметил Виктор.

— Это не предупреждение, как вы могли подумать, здесь лучше подойдет слово «месть». Именно поэтому я и даю возможность человечеству осознать свою слабость и приготовиться принять нашу власть.

— Вам не кажется, — сказал Серов, — что глупо раскрывать тактические планы? По-моему, это как минимум — дилетантство.

— Вы говорите совсем как человек, — изображение Треньюна зашуршало отростками, — а могли бы быть и дальновиднее.

— Но зачем вы открываете свои карты? Может, прячете в рукаве туза?

Двойник Треньюна помедлил с ответом, очевидно, расшифровывая подтекст смысла фразы Виктора.

— На это есть лишь одна причина, — сказал он. — Человечество должно понять неминуемость поражения. Вы будете знать, что наша раса покорит вас, будете осознавать неизбежность этого, но не узнаете — когда.

— Ваша уверенность в том, что вы сможете одолеть людей, меня забавляет! — Сказав это, Серов вовсе не испытывал желания веселиться. — Особенно, если учесть ваше поражение.

— Мы можем дискутировать еще очень долго — я знаю психологию людей достаточно хорошо. — Тон Треньюна говорил о том, что он собирается заканчивать разговор. — Однако в свое время человечество увидит, что я был прав.

В этот момент в отсек зашел радостный Курц и тут же уставился округлившимися глазами на голограмму:

— Э... Ундент?..

Виктор сделал приглашающий жест рукой.

— А вот и еще одна человеческая особь, — усмехнулся двойник Треньюна. — Весьма талантливый индивид.

Марк покосился на голограмму и встал около стены.

— Я выбрал вас как самого достойного. — Треньюн смотрел прямо на Серова. — Вы добились своей цели, хотя и ценой жертв. Но для вас, как, впрочем, и для нас, жертвы не имеют значения, и в этом наши расы схожи.

— Здесь вы ошибаетесь.

— Возможно. Однако на данный момент вы самый подходящий для меня представитель человеческой расы. Поэтому вам я и поручаю доставить послание. Хотя капитан Назаров тоже смог бы выполнить такое поручение. Надеюсь, вы не обижены на меня за то, что я сделал с ним?

— Обиды нет — я ненавижу вас за это.

— Сожалею, но данный эксперимент был задуман мною как одно из препятствий, которые вы блестяще преодолели.

Треньюн замолчал. Откуда-то из пола вновь послышалось жужжание. Виктор поднял винтовку, а Курц вытащил бластер.

— Не волнуйтесь, — сказал Треньюн. — Это всего лишь моя посылка. Она в дальнем углу отсека. Вы можете ознакомиться с ее содержанием. Дальнейшее я оставляю на ваше усмотрение, поскольку все необходимое теперь вам известно. Удачного полета и прощайте.

Голограмма выключилась.

— Что все это значит, ундент? — тут же спросил Марк.

— Она оставила нам послание, эта имитация Виора анквилов, как она сама себя назвала. Я, правда, не знаю, что такое «Виор». Наверное, нечто вроде лидера. Это послание он передал не только нам, а всему человечеству. Хочет, мерзавец, чтобы все мы прониклись величием их расы и знали, что нас ждет их месть.

— Но как же так, ундент? — недоумевал Курц. — Разве мы не победили? Разве планета и эрвы не свободны?

— Он не имел в виду Элледию и эрвов. — Виктор направился в дальний угол отсека. — Где-то во вселенной есть галактика и миры, принадлежащие этим... как их там... орхеантцам. Вот об этом он говорил.

— Ундент, тогда я не вижу смысла посвящать нас в их планы.

— Я тоже так сказал. Но дело в том, что имитация интеллекта пришельца воспринимает все по-своему. И он настойчиво внушал мне, что люди должны ощутить всю никчемность своего существования. Примерно так.

— Просто смешно! — воскликнул Марк. — Ундент, почему он решил, что они найдут нас?

— Не знаю. Возможно, они тоже используют гиперпространство для исследования космоса. Тогда есть вероятность, что когда-нибудь мы и в самом деле встретимся.

— Ундент, даже если так, у него нет причин рассчитывать на то, что они сумеют победить нас.

— Время покажет... — Серов наклонился и поднял блестящий овальный предмет, светящийся в полу. — А мы между тем известим командование о столь любезно предоставленной нам информации.

В отсек заглянул Уоллес:

— Вик, там внизу м-м-м... собрались эрвы. Они пришли сюда специально, чтобы еще раз увидеть вас. Может, вам стоит выйти?

— Уже иду. — Виктор быстро убрал посылку пришельцев в карман.

Алан исчез, а Серов посмотрел на Марка:

— Никому об этом не ни слова. Договорились? Не хочу портить им настроение.

Курц кивнул, с задумчивым видом скрестив руки на груди.

— Ундент, — сказал он, — вы не посмотрите, что там?

— Потом. Сейчас пойду к эрвам. Вы все закончили?

— Мы можем отправляться.

— Вот и хорошо. Значит, пора сказать «прощай» Элледии.

Виктор покинул отсек, оставив Марка в одиночестве, и направился к центральным воротам крейсера. Он хотел передать поздравления Элтиру и попрощаться с эрвами.

Ворота открылись, и Серов вдохнул воздух Элледии полной грудью. Несмотря ни на что, у победы был чудесный запах!

Внизу, возле трапа, стояли Уоллес и группа эрвов, вовсю праздновавших победу. Они танцевали, пели, махали тервирами, угощались едой с корабля, которую велел выделить им Виктор, и пили шипящее нуархоче.