– Я… я немного устала, – проговорила она после довольно продолжительной паузы, в течение которой отчаянно пыталась решить, как быть дальше. – И мне хотелось бы… побыть одной, чтобы как следует все обдумать.

– Я понимаю, – кивнул Флинн. Подталкивать ее к определенным выводам вряд ли стоило. В лучшем случае она заподозрила бы его в предвзятости, а его репутация в ее глазах была пока не слишком высока. – Слишком много на тебя свалилось сразу. На нас…

– Да, – тихо ответила она, снова опуская голову.

«Ну а что будет дальше?.. – хотелось спросить ему. – Станем ли мы любовниками, как прежде, или будем «просто друзьями»? Чего ты хочешь, Сьерра? Есть ли у нас с тобой будущее? Или прошлое – это все, что у нас осталось?»

Сейчас многое зависело именно от нее. Впрочем, сам Флинн не смог бы, пожалуй, однозначно ответить на вопрос, готов ли он вернуться в прошлое, чтобы попытаться заново разжечь огонь их страсти.

По-прежнему ли он желает быть с ней?..

«Да», сказало сердце.

«Нет», ответила голова.

Да и то сказать, наличие фальшивых – или подлинных – фотографий никак не объясняло того факта, что Сьерра была беременна от Хэммонда, когда попала в ту давнюю автомобильную аварию. Пять минут назад она уверяла Флинна, что в первое время их с Хэммондом отношения были чисто платоническими. Откуда же тогда взялся ребенок?

На эту тему они пока не говорили. Может, Сьерра просто не знала, что ему известно о ее беременности?

Господи, в отчаянии подумал Флинн, зачем ему все это? Зачем Сьерра снова вошла в его жизнь – и именно тогда, когда он встретил Май и почти поверил, что снова может быть нормальным человеком? Зачем она оживила прошлое – и не самое счастливое, если разобраться…

Что ж, хочет он или не хочет, эту проблему придется решать.

Другого выхода у Флинна Хадсона просто не было.

Негромко бормоча себе под нос испанские ругательства, Мануэль вел толпу богатеньких туристов обратно к берегу, где их ждали два катера. За время работы проводником он многое повидал, но сегодняшняя группа превзошла все его ожидания. Сначала Мануэль сравнивал туристов со стадом свиней, но потом ему пришло в голову, что даже свиньи не бывают столь своевольны и похотливы.

Неужели высокий чернокожий мужчина всерьез рассчитывал, будто никто не увидит, как он утащил в пальмовую рощу грудастую блондинку и заставил делать то, что позволяют себе только грязные шлюхи? А белый здоровяк, который трахался со своей подружкой-мулаткой в озере под водопадом? Это же просто стыд и срам! Неужели он не мог дождаться, пока все они вернутся на яхту и настанет ночь? Нормальный человек поступил бы именно так, но для богатых, как видно, не существует никаких правил!

Глядя на туристов, Мануэль даже проникся уважением к своей жене и дочерям. Они, правда, не были богаты, зато отличались безупречным воспитанием, каждое воскресенье посещали храм Божий и были уважаемыми, честными женщинами – не какими-то там putas [29]. Уж они бы ни за что не стали вести себя подобным образом!

Когда туристы погрузились наконец в катера, Гай вручил проводнику большие чаевые. Мануэль деньги взял, но про себя поклялся, что никогда больше не станет связываться с озабоченными гринго. Уж лучше снова зарабатывать на жизнь рыбной ловлей, чем ублажать богатых развратников и извращенцев, которые не умеют держать в узде свои желания.

Мануэль был простым парнем и предпочитал вести простую, честную жизнь.

Хэммонд запрыгнул в катер сразу вслед за Лори и, не спрашивая разрешения, опустился на скамью рядом.

– Небось мечтаешь о хорошем горячем душе? – спросил он, придвигаясь к ней поближе. – Нужно же вытряхнуть песок из такой очаровательной попки!

– Что-что?.. – Лори показалось, что она ослышалась.

Хэммонд непринужденно рассмеялся.

– Я не хотел тебя обидеть, – сказал он. – Моя мать всегда так говорила, когда я был маленьким и мы вместе ходили на пляж. Правда, тот пляж был в Хэмптоне – но разве это что-то меняет?

Лори несколько мгновений смотрела на него, не зная, как реагировать.

– Ты прелестна, Лори, – продолжал Хэммонд, раздевая ее взглядом. – Перед тобой невозможно устоять.

Клифф предупреждал ее, что большинство политиков – просто сексуально озабоченные ублюдки, и, по-видимому, был абсолютно прав. И если поначалу внимание сенатора льстило Лори, то теперь все изменилось. На своем веку она встречала не так много политиков, но в Хэммонде было что-то отталкивающее.

– А-а… а почему ваша жена не поехала с нами? – спросила она, выделив голосом слово «жена».

– Для Сьерры эта экскурсия – почти непосильное мероприятие, – пояснил Хэммонд. – У нее… э-э-э… слабое здоровье.

– Вот как? – резко сказала Лори. – Вообще-то она не производит впечатление больной.

– Я знаю… – Сенатор делано вздохнул. – И тем не менее она не слишком здорова. Это мой крест, который я вынужден нести в одиночестве. – Последовала многозначительная пауза, потом Хэммонд добавил, доверительно понизив голос: – Между нами, Лори: у Сьерры бывают, гм-м… заскоки. Понимаешь?.. Периоды, когда она не совсем адекватно реагирует на окружающее. Такова печальная правда, моя дорогая Лори.

«Да что же это такое творится?! – подумала Лори. – Сегодня все так и лезут ко мне со своими откровениями – сначала Люка, теперь этот… Что я им, бесплатный психотерапевт?»

– Мне очень прискорбно это слышать, – проговорила она, отряхивая с ног налипшие песчинки. Ни единому слову сенатора она не поверила.

Хэммонд наклонился вперед и слегка коснулся кончиками пальцев ее бедер в непосредственной близости от зоны бикини.

Лори поспешно отдернулась.

– Ты пропустила… Здесь тоже остался песок, – пояснил он.

– Я ничего не пропустила! – отрывисто возразила она.

– Извини. Я просто хотел помочь. – Сенатор пожал плечами.

Ее спасли Тей и Эшли, которые со смехом ввалились в катер. Футболист улыбался, словно восьмилетний мальчишка, получивший в подарок на Рождество новенький красный велосипед. Эшли хихикала как сумасшедшая; лицо ее раскраснелось, волосы растрепались.

– Здорово было, правда? – сказала Лори, незаметно отодвигаясь от Хэммонда. – Я ужасно жалею, что не захватила на остров фотоаппарат. А ты?

– И я, – откликнулась Эшли, которая держалась намного непринужденнее и раскованней, чем вчера. – Здесь чудесная природа и… ну, и все остальное тоже.

– Мы могли бы неплохо заработать, если бы продали наши снимки в журналы, – пошутила Лори и осеклась. Говорить подобное было, конечно, глупо.

– Не думаю. – Ответ Эшли прозвучал довольно резко, к тому же она бросила на мужа многозначительный взгляд, словно говоря: «Вот видишь, я же предупреждала, что она неотесанна и вообще не нашего круга!»

– Я пошутила. – Лори попыталась исправить положение, но ее оправдания прозвучали жалко.

– А вот мне почему-то кажется, что нашему хозяину подобные шутки вряд ли покажутся забавными. – Эшли поджала губы. Она собиралась добавить еще что-то, но в это время катер отвалил от берега и, набирая скорость, запрыгал по волнам, так что Эшли едва не прикусила язык.

– Перестань, Конфетка! – шепнул ей на ухо Тей. – Оставь ее в покое.

Но Эшли его не слушала. Она уже думала о том, какое платье наденет к ужину. Нужно что-нибудь яркое, решила она. Ослепительное и изящное – такое, что непременно привлечет к ней внимание Клиффа Бакстера. Эшли была совершенно уверена, что знаменитый актер ее заметил. Почему бы нет? В конце концов, она была гораздо сексуальнее его рыжей подружки.

Сидя в каюте и дожидаясь возвращения мужа, Сьерра вела с собой тяжелую и мучительную борьбу. Ей очень хотелось принять таблетку-другую ксанакса или выпить несколько порций водки, бутылка которой стояла в мини-баре. Сьерра знала, что Хэммонд специально попросил официантку принести водку прямо в каюту. Ему было гораздо проще иметь дело с женой, когда она оказывалась под действием спиртного или лекарств. И в том, и в другом случае Сьерра полностью утрачивала волю к сопротивлению, и Хэммонду было легче ее контролировать.