В конце концов Тею все же удалось разговорить пленника. По словам Амина, на яхте находилось еще как минимум семь человек – семь хорошо вооруженных пиратов, для которых чужая жизнь не стоила ничего или стоила очень мало. Но, как ни старался Флинн выведать у него еще хоть что-нибудь, бандит больше ничего не сказал. Выплюнув выбитый Теем зуб, Амин замкнулся в угрюмом молчании, и журналаст оставил его в покое.

Зато теперь у них было два пистолета. Оружие Александра Флинн оставил у себя, а трофейный ствол отдал Клиффу. Актеру приходилось стрелять во время съемок – правда, холостыми патронами, но он заверил журналиста, что знает, за какой конец держаться и на что нажимать. Флинн возражать не стал: Клифф с самого начала произвел на него приятное впечатление, и он считал, что его слова – не пустое бахвальство.

Между тем нужно было что-то решать, и как можно скорее. Хорошо осознавая это, Флинн вдруг понял еще одно обстоятельство – каким-то непостижимом образом он оказался в роли лидера этой маленькой группы решительно настроенных мужчин. Во всяком случае, сейчас все они смотрели на него как на вождя, и, хотя Флинн не особенно любил командовать, делать было нечего – их успех во многом зависел от того, как будет организовано сопротивление. В противном случае их ждала смерть – и не только их, но и остальных заложников.

Вот почему Флинн не колебался, к тому же он был уверен, что справится. Как-никак, у него был солидный боевой опыт и он умел не терять головы в опасных ситуациях.

– Люка и Тей останутся здесь с пленником, – решил он. – А мы с Клиффом и Александром отправимся на поиски остальных.

– Одного человека вполне достаточно, чтобы стеречь этого ублюдка, – тут же возразил Тей, который буквально рвался в бой. – Я пойду с вами.

Флинн на секунду задумался. Справится ли Люка, если остальные пираты явятся сюда в поисках пропавшего товарища? Вряд ли, решил он, к тому же бандиты наверняка будут вооружены.

Как же решить проблему? Да очень просто. В любом случае им разумнее держаться всем вместе, а пленного пирата можно взять с собой в качестве живого щита. Пожалуй, так и нужно сделать. Это даже лучше, чем оставлять кого-то одного на страже.

– Развяжите ему ноги, – приказал Флинн. – Я передумал: мы пойдем все и возьмем его с собой.

– Зачем? – удивился Клифф.

– Будем прятаться за ним, если его товарищи начнут стрелять. В этом случае первая пуля достанется ему, а не кому-то из нас, – пояснил Флинн.

Возражать никто не стал.

Рени попыталась пошевелиться. Она лежала на мокром от крови матрасе у самой стены; рядом с ней на узкой койке развалился тот самый жуткий человек, который только что застрелил Хэммонда. Он громко храпел, и Рени не сомневалась, что он крепко спит, однако девушка была слишком напугана, чтобы попытаться бежать. Инстинкт самосохранения подсказывал ей, что бегство – ее единственный шанс остаться в живых, но руки и ноги отказывались повиноваться. Единственное, что она могла, это смотреть, прислушиваться и… принюхиваться.

Да-да, именно принюхиваться, потому что от убийцы, который повел себя столь непонятным образом, исходил какой-то очень неприятный запах, отдаленно похожий на то, как пахнет млечный сок ядовитого тропического растения, название которого Рени сейчас запамятовала. Кожа незнакомца была цвета старой воловьей кожи, да и выглядела такой же потрескавшейся и морщинистой, заплетенные в многочисленные афрокосички волосы свалялись, как войлок, а опущенные веки, за которыми даже во сне продолжали метаться запавшие глаза, покрывали какие-то странные татуировки. Ресниц у него не было.

Зрелище было отвратительное, к тому же этот человек был убийцей.

Убийцей!

«Спасайся! – крикнул ей внутренний голос. – Беги скорее! Не мешкай!»

Собрав всю свою волю, Рени попыталась выползти из узкой щели между стеной и спящим убийцей, где она была зажата, но сделать это, не потревожив его, оказалось практически невыполнимой задачей. Единственное, что оставалось Рени, это перебраться через него, но она никак не могла решиться. Что будет, если он вдруг проснется и увидит ее?

Даже думать об этом ей было невыносимо страшно.

В конце концов девушка все-таки попробовала осторожно перелезть через спящего. Несколько капель крови с ее тела упали на него, убийца на мгновение перестал храпеть, и Рени тотчас замерла в крайне неудобном положении. Она стояла над ним на четвереньках, почти касаясь его своим телом, тщетно стараясь унять дрожь страха и молясь, чтобы все обошлось.

Спустя несколько мучительно долгих мгновений Басра громко хрюкнул, с треском выпустил газы и снова захрапел. Только после этого Рени осмелилась продолжить свой путь к спасительной двери.

Спустившись на среднюю палубу, Мерседес услышала в коридоре какой-то шум и едва успела отпрянуть за угол. Мгновение спустя несколько пассажиров-мужчин вытолкнули из хозяйской спальни Амина, руки которого были крепко связаны за спиной, и повели куда-то в противоположную от нее сторону.

Мерседес в своем закутке почувствовала, как по ее лицу стекает обильный пот. Что происходит?! Кто выпустил пассажиров из кают, ведь она заперла их там своими собственными руками! Все так хорошо начиналось, и – вот те раз! Амин, один из самых бывалых и опытных людей отца, угодил в ловушку к этим ничтожествам гринго! Это в первоначальный план ни в коем случае не входило, и Мерседес подумала, что должна срочно предупредить Круза.

Торопиться, впрочем, она не стала. Мерседес казалось, что не случится ничего страшного, если она сначала заглянет в сейф Александра, а уж потом поднимет тревогу. За отца она не слишком волновалась: в конце концов, он сейчас находился на мостике и был вооружен, врасплох его не застанут. Как только в коридоре появится кто-то посторонний, Круз тотчас прострелит ему башку.

Мерседес не сомневалась, что успеет открыть сейф, схватить наличные и драгоценное кольцо с изумрудом. Потом она разыщет Басру, Кашу и остальных, а уж они позаботятся о пассажирах. Что пираты с ними сделают – убьют или просто свяжут и отведут в кают-компанию к остальным, – ее не особенно волновало. Главное, ее собственное будущее будет обеспечено.

Наплевать на остальных, решила Мерседес, пусть делают что хотят. Ей нужно позаботиться о себе.

Ситуация в кают-компании с каждой минутой становилась все напряженнее. Выпив на голодный желудок слишком много пива, Далил и Гани очень скоро перестали контролировать себя и свои поступки. Теперь им не нужен был даже повод, чтобы сорваться с поводка. Для этого было достаточно любого, даже мимолетного желания, каприза или прихоти.

Далил не выдержал первым. Когда ему захотелось в туалет, он даже не дал себе труда отправиться на поиски писсуара. Вместо этого пират просто расстегнул штаны и, дико хохоча, принялся мочиться в направлении заложников; при этом он нарочно крутил и дергал тазом, так что брызги летели во все стороны.

– Ах ты, звездюк!.. – выкрикнул Ден, когда струя мочи попала ему в лицо.

Далил ухмыльнулся в ответ и, схватившись за рукоятку штурмовой винтовки, которая висела у него через плечо, направил ее на пленников. Гани ничего не понял, но решил поддержать товарища и выпалил в потолок. Одна из пуль отрикошетила от стального потолочного бимса и вонзилась в плечо Джероми.

Джероми завизжал как свинья, которую режут. Его ранили! На самом деле ранили! Побледнев от ужаса, он повалился лицом вперед, зажимая рану на плече.

– Я сейчас умру! – проскулил он. – Я умру, и никто никогда обо мне не вспомнит!

И Джероми потерял сознание.

Мерседес была права – Круза действительно было очень сложно застать врасплох. Он буквально нюхом чуял любую опасность и к тому же был отличным стрелком, так что связываться с ним отваживались немногие. Тем не менее на несколько мгновений он буквально остолбенел, когда на мостике появился Амин со связанными за спиной руками и кляпом во рту. Позади него прятались несколько пассажиров.