– Никаких проблем, мы сможем прекрасно отдохнуть и втроем! – с фальшивым воодушевлением воскликнул Джероми. Он чувствовал, что белокурый бронзовокожий бог ускользает из его рук, и это наполняло душу Джероми одиночеством и отчаянием. – Втроем, – повторил он. – Ты, я и мальчишка.

– Его зовут Люка, Люка-младший, – холодно поправил певец. – К тому же нас будет четверо, а это, на мой взгляд, слишком много.

– Почему много?

– Потому, что я хочу побыть со своим сыном и с… с его матерью, – отчеканил Люка и остановился, все еще не решаясь заходить слишком далеко. – А ты терпеть не можешь Шаку – ты сам говорил мне это много раз.

– Ну, может быть, я пару раз и высказал какие-то замечания в ее адрес, – признал Джероми, вяло пожимая плечами. – Но это не значит, что она мне не нравится. Она э-э-э…

Он не договорил. Кого он пытается обмануть? Сегодня его партнер был сам на себя не похож, он как будто черпал решимость и мужество из какого-то неведомого источника. Джероми отлично знал, как сильно Люка не любит любые размолвки, но сейчас он прямо и недвусмысленно указывал ему на дверь.

– Ну хорошо, – проговорил Джероми, чувствуя, как горло стискивает предательская судорога. – Я полечу прямо в Лондон. Не стану тебе мешать.

Люка постарался скрыть облегчение. Если Джероми отправится домой сразу после путешествия, ему будет легче с ним расстаться. Конечно, подобный шаг характеризовал его не с самой лучшей стороны, однако столкновения лицом к лицу Люка мог и не выдержать. В то, что партнер согласится исчезнуть из его жизни без сопротивления, он не верил.

Бьянка металась по просторной хозяйской каюте, словно разъяренная тигрица. И как только она допустила, чтобы небольшая размолвка превратилась в полноценную, затяжную ссору?

Бьянка была очень недовольна собой, но еще больше она негодовала на чертову журналистку-благотворительницу, которую Бог зачем-то наделил стройным, соблазнительным телом и блестящими иссиня-черными волосами. Ну, занималась бы своими приютами для сирот, зачем же портить жизнь нормальным людям?

А вдруг она и в самом деле понравилась Александру?

Нет, не может быть! Бьянка была абсолютно убеждена, что Александр даже не взглянет на другую женщину, пока у него есть она. И дело было не только во внешности – в этом отношении Бьянка считала себя вне конкуренции, и не без оснований. Куда важнее, однако, было другое. Их совместный секс был просто фантастическим; каждый раз он оборачивался страстным, продолжительным, сводящим с ума переживанием, которое – она знала это твердо – невозможно повторить с любым другим партнером.

Так какого черта Александр прилип к этой китаянке?

Тут Бьянка вспомнила, что завтра – ее тридцатилетие, и снова задумалась. Ее раздирали противоречивые чувства.

«Прости Александра, или ты его потеряешь», – твердил здравый смысл.

«Почему я первая?» – возражало эго.

«Потому что он мужчина – сильный, гордый, самолюбивый мужчина. Ему труднее. Хотя бы раз в жизни признай, что ты не права!» – убеждал разум.

«Не могу, – возражала Бьянка. – Не могу, потому что я права!»

«Но ведь так ты все погубишь!»

«О’кей, о’кей, я поняла. Что-нибудь придумаю. Ага, вот!..»

Порывисто поднявшись, Бьянка схватила листок бумаги, торопливо накорябала на нем несколько слов, потом нажала кнопку вызова стюарда, чтобы тот отнес записку Александру.

Еще немного, и он снова будет принадлежать только ей.

К одиннадцати вечера оба пиратских катера уже вышли в море. Из сообщения Мерседес Круз знал, что на яхте все спокойно, что пассажиры рано разошлись по каютам и все остальное тоже идет по плану.

Мерседес была для пиратов настоящей находкой. Когда-то Круз мечтал о сыне, но сейчас он в очередной раз убедился, что дочь оправдывает все его ожидания. По силе характера, уму, изворотливости и многим другим качествам она превосходила большинство мужчин. Ее мать давно умерла, и Круз воспитывал ее сам – учил не давать спуску обидчикам и, как мог, объяснял основы профессии. Мерседес схватывала все буквально на лету, у нее оказался восприимчивый ум и ловкие руки, поэтому она и стала такой, как сейчас: безотказным и надежным инструментом, с помощью которого можно было без труда открыть любую дверь, пробраться туда, куда нет хода большинству мужчин.

В каком-то смысле Круз даже зависел от нее. Пиратское ремесло было особенным: для успешного захвата чужого судна оказалось очень полезно иметь среди экипажа своего человека, и не просто информатора, а своеобразного диверсанта, который мог испортить навигационное оборудование, вывести из строя средства связи или добавить в пищу команде слабительное или снотворное, как это сделала Мерседес. В этом опасном бизнесе все средства были хороши, так как на кону стояли очень большие деньги. В случае с «Бьянкой» дело осложнялось еще и тем, что над головой Круза словно дамоклов меч висел Сергей Жуков, ссориться с которым ни в коем случае не следовало. А значит, ни о какой неудаче не могло быть и речи. В этом случае можно было потерять не только деньги, но и жизнь, ведь этот русский играл не последнюю скрипку в криминальном сообществе не только Мексики, но и всего региона.

Наклонившись, Круз поправил охотничий нож в специальных ножнах, пристегнутых к голени под брюками. Он знал, что в некоторых случаях ножи могут быть куда эффективнее огнестрельного оружия, особенно если требовалось кого-нибудь припугнуть. Большинство людей инстинктивно боялось блестящей, остро наточенной стали куда больше, чем пистолетного или автоматного ствола. Да и сам вид ножевых ран действовал достаточно сильно даже на людей не робкого десятка. На теле у Круза тоже имелось несколько кривых, уродливых шрамов, при виде которых даже самые закаленные его подельники невольно отводили глаза. Один удар и вовсе едва его не прикончил. Гватемальская шлюха, с которой он как-то развлекался, задумала его ограбить, а чтобы без помех обшарить карманы, она, недолго думая, ткнула Круза в живот огромным мясницким ножом. К счастью, на улице, куда сутенер девицы выбросил его не подающее признаков жизни тело, Круза подобрал какой-то добрый самаритянин, по совместительству – водитель такси, который и отвез его на своей машине в ближайшую больницу.

Оправившись, Круз разыскал таксиста и вручил ему пять тысяч долларов в качестве благодарности за собственное спасение. Шлюху он тоже разыскал и, не говоря худого слова, перерезал ей горло, а сутенера искалечил точным выстрелом в пах. О сделанном он никогда не жалел.

Еще один шрам оставил ему на память шкипер грузового судна, который набросился на него со столовым ножом и успел полоснуть по шее, прежде чем Круз вонзил ему в сердце свой клинок. Кретин!.. Погибнуть, защищая собственность крупной нефтяной компании, – на это способен только полный дурак.

Были в его жизни и другие, не столь серьезные случаи, однако каждый из них оставил на его теле свой след.

Иными словами, Круз был довольно близко знаком с холодным оружием и не боялся его применять. Жестокость всегда казалась ему лучшим способом подавить в зародыше любое сопротивление.

Когда Сергей решил остаться на берегу, Круз только обрадовался. Успех пиратской акции во многом зависел от быстроты и стремительности, а Жуков со своим желанием отомстить Касьяненко мог только помешать его людям. Больше того, если бы ему вдруг вздумалось расправиться со своим врагом прямо на борту, это могло затруднить получение выкупа и поставить под угрозу всю операцию. Если власти узнают, что один из заложников убит – и не простой матрос, а широко известный миллиардер, – разговор пойдет совсем другой. Крузу вовсе не хотелось сталкиваться с армейским или полицейским спецназом, к тому же он знал, что, даже если им каким-то чудом удастся уйти, полиция всего мира еще долго будет охотиться за убийцами столь известного человека.

И кто знает, чем это закончится?..