– Не будем об этом сейчас… – Джероми снова сморщился и протяжно застонал. – О господи, как болит!.. А вдруг у меня останется шрам? Это ведь ужасно некрасиво! Как ты думаешь, может, подать на Александра в суд?

Люка с отвращением покачал головой. Теперь он знал совершенно точно: если он и уцелеет в этой заварушке, для Джероми в его новой жизни места не будет.

К счастью, уже совсем рассвело, поскольку в темноте искать в море человеческое тело было бы совершенно невозможно.

Флинн был уверен, что они ищут именно тело – мертвое тело. Похоже, пираты прикончили кого-то из заложников и выбросили в море.

– Ты что-нибудь видишь? – крикнул он Тею.

Катер медленно двигался по широкой окружности, и Тей, вытянув шею, внимательно вглядывался в воду. Мгновение спустя он заметил, как кто-то отчаянно размахивает руками среди волн.

– Вон там! – крикнул он, показывая рукой направление. – Я за ним!

– Ты хорошо плаваешь? – спросил Флинн, доставая из-под сиденья спасательный жилет, чтобы бросить его за борт.

– Получше многих. – Тей торопливо сбросил брюки и рубашку и, вскочив на борт, ласточкой прыгнул в воду.

Течение в этом месте оказалось на удивление сильным, но оно почти не задержало Тея. В несколько гребков он достиг того места, где заметил утопающего, и, грамотно захватив его сзади за шею, поплыл назад.

– Слава… богу! – отплевываясь, прохрипел капитан Диксон, когда Тей отбуксировал его к катеру и помог подняться на борт, где их ждал Флинн. Пиратский катер был к этому моменту уже далеко, но журналист все равно решил продолжать преследование, чтобы спасти и девушку.

– Какую девушку? – удивился капитан, когда Флинн рассказал ему о своем плане.

– Ту, которая была с вами, – пояснил тот. – Официантку. Нельзя допустить, чтобы пираты увезли ее неизвестно куда!

– Ничего с ней не случится, – проворчал капитан Диксон и снова закашлялся. – Мерседес – их сообщница.

Транквилизаторы, предназначенные для лошадей, могут по-разному действовать на человеческий организм. Многое зависит и от дозы. В печенье, которое съел Басра, лекарства было достаточно, чтобы любой нормальный человек отключился на несколько часов. Но Басру трудно было назвать нормальным.

Основное действующее вещество транквилизаторов – кетамин – было сильным наркотиком, влияющим на сознание и изменяющим образ мыслей. Когда Басра очнулся – кстати, довольно быстро, – его тошнило, словно с перепоя, виски стреляли зверской болью, а сознание было пустым, как у новорожденного младенца. Как ни старался сомалиец, он никак не мог припомнить, где он находится и что здесь делает.

Он даже забыл, как его зовут.

Сев на койке, Басра широко зевнул, потом спустил ноги на пол – и наткнулся на труп обнаженного мужчины.

Несколько секунд он пытался сообразить, кто это такой, потом смачно плюнул на труп.

Затем Басра накинул на плечо ремень своего пистолета-пулемета и выбрался в коридор, чтобы осмотреться и понять наконец, куда он попал.

А еще ему очень хотелось кого-нибудь убить.

Когда Флинн узнал, что Мерседес была сообщницей пиратов, ничто больше не мешало ему направить катер обратно к яхте. Капитана Диксона они спасли, а значит, погоню можно было считать завершившейся более или менее удачно. Правда, они не догнали и не схватили пиратов, но Флинн и не ставил перед собой такой задачи. Это было бы слишком рискованно. Одно дело подвергать себя опасности ради спасения заложников, и совсем другое – преследовать двух (даже трех, считая Мерседес) опасных преступников, которым нечего терять и которые, скорее всего, не сдадутся, пока не расстреляют в преследователей все патроны.

Связанный Галад по-прежнему лежал на корме катера. Он пришел в себя и теперь бросал на своих противников злобные взгляды, но ни Флинн, ни Тей не обращали на него внимания, внимательно слушая, что рассказывал им капитан Диксон.

Рассказать он, впрочем, мог не слишком много. Капитан подтвердил, что главарем пиратов был именно мексиканец с «узи», который без колебаний бросил на яхте своих людей, как только запахло жареным. То, как главарь застрелил своего помощника, Флинн видел собственными глазами. О Мерседес капитан тоже не мог сообщить ничего конкретного, кроме того, что Гай нанял ее вопреки его желанию. Слушая его, Флинн невольно вспомнил тот день, когда неожиданно столкнулся с Мерседес, выходившей из его каюты. Тогда он не придал этому значения, да и девушка сказала, что проверяла мини-бар, ее объяснение прозвучало вполне правдоподобно, но сейчас ему стало ясно, что она, скорее всего, что-то вынюхивала, быть может, искала оружие, чтобы разрядить или привести в негодность перед нападением пиратов.

Итак, Мерседес была агентом пиратов на яхте. Интересно, кем был этот мексиканец и как вышло, что он оказал во главе шайки сомалийцев?

Флинн почувствовал, как в нем просыпается профессиональный журналистский азарт. Он попробует это выяснить – если не для статьи, то по крайней мере для собственного спокойствия. Флинн не исключал, что подлинной целью нападения была вовсе не яхта, а Александр Касьяненко, поскольку появление сомалийских пиратов в море Кортеса, за многие тысячи миль от районов, где они обычно действовали, выглядело очень и очень подозрительно. Кто же заказал Касьяненко и почему?

Но всем этим Флинн займется потом – сейчас перед ним стояли другие, более насущные проблемы. Сколько пиратов могло остаться на яхте? По его подсчетам, их было трое или, может быть, четверо. Теперь, когда их вожак сбежал, они могли сдаться без боя, а могли и сражаться до последнего – ведь загнанная в угол крыса становится опасна вдвойне. Флинн надеялся, что все закончится более или менее мирно: на сегодня с него было достаточно стрельбы, погонь и опасностей. Кроме того, он беспокоился о Сьерре и хотел увидеть ее как можно скорее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

– Теперь будьте предельно осторожны, – предупредил он капитана и Тея, когда катер приблизился к яхте. – Если на палубе на вас кто-то бросится – стреляйте. Лучше, конечно, по ногам, но… в общем, как получится. О’кей?

Капитан застонал, Тей с готовностью кивнул.

Он так и не подстрелил ни одного бандита.

Ден и Клифф продолжали осматривать яхту, то перебираясь из коридора в коридор, из каюты в каюту, то спускаясь по трапам в служебные отсеки и помещения. В коридорах было тихо, полутемно и безлюдно, и Клифф невольно подумал о том, как часто он оказывался в подобных декорациях во время съемок очередного боевика. Вот только на съемочной площадке каждый его шаг был заранее отработан и рассчитан профессиональными консультантами и каскадерами, к тому же он заранее знал, когда и из-за какого угла выскочит загримированный под злодея другой актер. Оружие стреляло холостыми, рекой лилась бутафорская кровь, оглушительно взрывались пиротехнические заряды – вся эта киношная рутина была хорошо знакома Клиффу. За свою карьеру он играл и детективов, и полицейских, и нелегальных торговцев оружием, и бандитов, и ковбоев, а однажды – человека, который решил сам отомстить убийцам своей жены. Кроме того, когда Клиффу было шесть лет, мать застрелила у него на глазах отца (об этом никто не знал – эту тайну он ухитрился скрыть от средств массовой информации), поэтому с оружием он был знаком давно и достаточно близко. У себя в доме Клифф не держал ни пистолета, ни револьвера, чтобы кто-нибудь из бывавших у него гостей случайно не нашел оружие и не застрелил себя или хозяина. Собственную безопасность он предпочитал доверять тревожной сигнализации и профессионалам из охранного агентства. Тем не менее ему казалось, что в случае необходимости он не станет медлить и уложит врага наповал первым же выстрелом, как это часто бывало в кино.

Впрочем, пока им не встретился ни один пират.

– Похоже, они все отсюда убрались, – заметил Ден, когда они закончили осмотр нижней палубы. – Быть может, они узнали, что мы захватили их товарищей, и решили смотаться от греха подальше?