Но сегодня все должно было быть по-другому, и именно мысль об этом помогла Сьерре перебороть соблазн. Сидя в каюте, она перебирала в памяти все подробности отвратительных сцен, изображенных на тех давних фотографиях, и пыталась припомнить, как вышло, что Хэммонд оказался с ней, когда Флинн уехал в Лондон. Тогда он утверждал, что друг сам попросил его позаботиться о ней, но это была ложь. Если верить Флинну, ни о чем таком он Хэммонда не просил.

Итак, если Хэммонд обманул ее, в чем еще он мог ей солгать?

Ах да, фотографии!.. Эти проклятые фотографии! Тогда Сьерре было так плохо, что она не выдержала – показала их Хэммонду, а он ответил, что Флинн всегда был бабником и об этом все прекрасно знали; он-де просто не хотел ее расстраивать, рассказывая о бесконечных амурных похождениях, но теперь она сама убедилась, что Флинну доверять нельзя. Кроме того, именно Хэммонд настоял на том, чтобы она уничтожила снимки. Собственно говоря, он забрал их у нее вместе с запиской и куда-то унес, а потом сказал, что сжег.

И почти сразу стал уговаривать ее сделать аборт.

Ну вот, подумала сейчас Сьерра, кажется, все складывается достаточно логично. Если Хэммонд знал, что фотографии поддельные, то ему, разумеется, не хотелось, чтобы она начала разглядывать их слишком пристально. А если он уже тогда считал, что Сьерра Сноу может оказаться для него весьма ценным приобретением на пути к политическому олимпу, ребенок Флинна был ему, конечно, совершенно ни к чему.

Неужели Хэммонд нарочно разбил машину? Неужели он сделал это для того, чтобы она потеряла ребенка?

При мысли об этом Сьерру пробрала дрожь.

Ну вот, кажется, теперь она точно знала, каков Хэммонд на самом деле. Что может быть хуже негодяя, который скрывается под маской филантропа и политического реформатора? Во всяком случае, никакое его новое злодейство ее больше не удивит.

Сьерра глубоко вздохнула. Теперь она была готова к встрече с мужем.

Хэммонд ворвался в каюту, громко жалуясь на жару, на невыносимых насекомых и на отсутствие самомалейшей возможности поговорить с Александром приватно.

– Я – сенатор, черт меня дери! – бушевал он. – Эти жалкие людишки должны соображать, с кем имеют дело! В конце концов, если они рассчитывают на какие-то привилегии в будущем, то им уже сейчас следует относиться ко мне с уважением!

«Уважать можно человека, но не чудовище», – хотелось сказать Сьерре, но она сдержалась.

– Хэммонд… – спокойно начала она. – Я…

– Я уже почти сорок лет Хэммонд, – огрызнулся он, стаскивая через голову насквозь пропотевшую футболку. – Чего тебе?..

– Я должна задать тебе один вопрос.

– Именно сейчас? – Он стащил шорты и трусы и швырнул их в угол. Стыдливость была ему чужда – это Сьерра уже усвоила.

– Когда я увидела Флинна на яхте, то вспомнила о тех фотографиях…

– О каких фотографиях? – раздраженно переспросил он и, почесывая промежность, направился к дверям ванной комнаты.

– Тех, которые ты подделал, когда учился в колледже, – храбро сказала она. – Подделал и послал мне и Флинну.

– Что-о?! – остановившись перед самой дверью ванной, Хэммонд повернулся к ней.

– Ничего. – Сьерра с независимым видом пожала плечами. – Просто мне было интересно, как тебе удалось справиться с этой работой. Это ведь непросто – подделывать фотографии так, чтобы никто ничего не заметил. Тогда ведь, кажется, не было ни фотошопа, ни других современных технологий. Или ты нанял профессионального ретушера, чтобы он тебе помог?

Хэммонд впился в нее яростным взглядом. Его прищуренные глаза буквально излучали угрозу.

– Ты разговаривала с этим подонком? – прошипел он.

– С подонком? Кого ты имеешь в виду, Хэммонд? Уж не себя ли?

– Не умничай! – оборвал ее муж. – Я запретил тебе с ним разговаривать!

– Ты мне много чего запрещал, – хладнокровно ответила она. – Но поскольку мы находимся на яхте посреди океана, я могу делать, что захочу.

Хэммонд недоверчиво покачал головой. Какой бес в нее вселился? Раньше ему хватало одного грозного взгляда, чтобы заставить жену заткнуться, но сейчас Сьерра отказывалась слушаться его приказов. Кроме того, она выглядела собранной и совершенно трезвой, хотя обычно буквально спала на ходу. Что с ней произошло? Она изменилась, но как?.. Почему?.. Сьерра редко осмеливалась ему даже возражать, а теперь пыталась сама идти в атаку. И если в большинстве случаев ему достаточно было просто пригрозить, что он причинит вред ее родным, то сейчас отработанный прием вряд ли мог помочь – уж очень воинственно она была настроена.

Определенно перед ним была совсем не та женщина, с которой он расстался несколько часов назад.

– Ты действительно считаешь, будто можешь делать все, что заблагорассудится? – сказал он как можно решительнее. – Ты, видимо, забыла, кто ты такая. Ты – моя жена и обязана делать все, что я тебе велю. В противном случае… – Он прищурился сильнее. – Ты знаешь, что может быть тогда.

– Ради бога, Хэммонд! Сколько еще ты собираешься мне угрожать? Не пора ли прекратить этот балаган?

– Балаган?.. – Он насмешливо покачал головой. – Что-то ты вдруг стала очень храброй. Уж не потому ли, что, пока меня не было, ты успела перекинуться парой слов со своим бывшим дружком? А-а, ты, наверное, думаешь, что он сможет спасти тебя и твоих родных? А вот мне кажется, что он вряд ли сумеет спасти даже себя. – Хэммонд ухмыльнулся. – Подумай об этом, Сьерра… – Он ненадолго замолчал, потом взглянул на нее уже с нескрываемой злобой и ненавистью. – Один мой телефонный звонок, и жизнь твоего обожаемого Флинна превратится в кошмар. Я могу сделать так, что никто и никогда не закажет ему репортаж и не возьмет у него готовую статью. Я могу сделать так, что ему переломают ноги и он до конца жизни будет кататься в инвалидном кресле на колесиках. Мне достаточно просто позвонить, и его изуродуют на всю жизнь, и ты больше не сможешь любоваться его смазливым личиком… Ты же знаешь, Сьерра, все это мне по силам.

– Делай, что хочешь, – ответила она. Каким-то чудом ей удалось заставить свой голос звучать спокойно и ровно. – Делай, что хочешь, но между нами все кончено. Я уйду от тебя, как только мы вернемся в Штаты. А еще я расскажу о твоих угрозах всем, чтобы люди знали, кто виноват, если со мной или с моими родными что-нибудь случится.

– Что-то ты очень расхрабрилась, – повторил он насмешливо. – Смотри, как бы потом плакать не пришлось.

С этими словами Хэммонд вошел в ванную и захлопнул за собой дверь.

– Ну, как все прошло? – спросил Клифф, когда Лори вернулась в их каюту.

– Ты был совершенно прав насчет сенатора, – ответила она, с размаху бросаясь на кровать. – Это что-то неописуемое!

– Говорил я тебе!.. – сказал он. – Я их за милю чую!

– Но сам остров был совершенно чудесным, – добавила Лори. – Мне бы так хотелось, чтобы ты тоже его увидел! Он такой… такой… ну, прямо как в кино! И он совершенно пустой – ни домов, ни людей, только пальмы, птицы, черепахи… и еще очень красивый водопад. Тебе бы там понравилось, правда! Жаль, что ты не захотел поехать вместе со всеми.

Клиффу было приятно видеть Лори такой счастливой и оживленной. Сейчас она была совсем как маленькая девочка, которая впервые побывала в Диснейленде. Впрочем, почему «как»? Он частенько забывал, сколько ей лет на самом деле. Двадцать четыре… совсем ребенок. Лори была достаточно юной, чтобы быть его дочерью, и в то же время достаточно взрослой, чтобы стать его любовницей.

Интересно, с чего он взял, будто ему пора поменять Лори на какую-то другую девушку – помоложе и посвежее? Неужели он принял это решение только потому, что таковы были репутация и публичный имидж знаменитого Клиффа Бакстера? Или ему хотелось в очередной раз произвести впечатление на друзей и знакомых? На обожающую публику?

Чушь все это, неожиданно подумал Клифф. Лори ему нравилась, с ней было легко и приятно, а лучшее, как известно, враг хорошего.