Огромные территории империи, их слабое заселение, крепостнический труд – все это накладывало отпечаток на хозяйственное состояние страны, в первую очередь на экономику.

В России к концу XVIII в. 1200 мануфактур производили продукцию, это вдвое больше, чем в середине века. Особенно бурно развивались металлургия и текстильная промышленность. Наряду с уральскими заводами набирала силу липецкая металлургия. На крупных предприятиях работало по 2–5 тыс. человек. Россия занимала первое место в мире по выплавке чугуна – 9,8 млн т в год, отодвинув Англию на второе место. Русский металл потеснил шведский, правда, в основном не за счет качества, а за счет дешевого крепостного труда в России: в металлургической и металлообрабатывающей промышленности было задействовано свыше 100 тыс. крепостных рабочих и 300 тыс. «приписных» крестьян. Вольнонаемных же работников по всей стране насчитывалось всего 15 тыс. человек.

Наиболее успешно развивалась текстильная промышленность: строились новые крупные предприятия, труд больше был вольнонаемным. Текстильное производство успешно внедрялось на территории Воронежской области и Украины.

Проникал вольнонаемный труд и в другие отрасли – в судостроение, горное дело.

Императрица, как и большинство ее предшественников и последователей, имели весьма слабое представление о движущих силах развития экономики. Екатерина была совершенно убеждена, что «махины» нам ни к чему, они наносят вред государству, поскольку сокращают численность работниц, занятых рукоделием. Ни больше, ни меньше!

К концу XVIII в. в промышленности и на транспорте трудилось около полумиллиона человек.

Земля оставалась основным богатством России. Не случайно Екатерина щедрой рукой раздаривала своим любимцам как самые ценные подарки – именно земли. Но трудились на земле, как уже отмечалось, в основном крепостные крестьяне, низведенные до тяжелейшего и бесправного положения. Царившие в России нравы не препятствовали продажам крестьян оптом и в розницу, с семьей и без семьи, с землей и без земли. Их обменивали на лошадей и собак, проигрывали в карты, ставили на пари (заключенное между спорящими условие, по которому один из спорящих обязан выполнить что-либо в случае проигрыша). Но, кажется, даже передовые люди того времени ничего не видели в этом зазорного.

Со второй половины XVIII в. все четче стал определяться сельскохозяйственный профиль (совокупность основных типических черт, характеризующих хозяйство) определенных районов. Южные районы выращивали зерно и скот. Здесь помещики предпочитали держать крепостных на барщине, которая доходила до 5–6 дней в неделю. В Нечерноземье, на Севере и Северо-Западе пашенное хозяйство было не выгодным из-за низкого плодородия почвы. Там местные помещики предпочитали денежный оброк. Но на производстве сельскохозяйственной продукции на бедной почве много не заработаешь, и народ шел туда, где требовались рабочие руки – в отходничество (временный уход крестьян из деревни на заработки на сезонные работы в другие местности). Четвертая часть крестьян нечерноземной полосы находилась в таком состоянии – строители, плотники, каменщики, грузчики, бурлаки и даже крепостные художники. Но нет худа без добра: в среде отходников вырастали предприимчивые люди, которые со временем сами устремлялись в предпринимательскую деятельность, особенно в торговлю. Известны многочисленные династии разбогатевших крестьян.

В нечерноземных районах стали появляться ремесленные села, превращавшиеся в промышленные города: центр кустарного производства металлических изделий Павлово (основано в 1566 г.; ныне город в Нижегородской обл., 71 тыс. жителей), текстильное Иваново, села, специализирующиеся на изделиях из дерева и т.д.

Сельское хозяйство России оставалось трудным занятием. Веками сохранявшиеся дедовские способы обработки земель делали его малопродуктивным. Агрономическая наука Европы для российского помещика и крестьянина представлялась неведомой фантастикой, да они и знали-то об этом не много. Отдельные высокопоставленные лица считали, что освоение новых земель повысит продовольственное благополучие страны. Пашенные угодья расширялись, продукции вначале производилось несколько больше, но примитивная агротехника не позволяла превратить эти земли в источник прибыли на интенсивной (дающей наибольшую производительность) основе. Екатерина II видела недостатки экстенсивного (направленного вширь, связанного с количественным, а не качественным увеличением) развития сельского хозяйства и даже предпринимала некоторые меры по его переводу на интенсивный уровень. Было введено Вольное экономическое общество (1765) – первая в России научная организация, целью которой стала выработка научных основ для внедрения в сельское хозяйство и промышленность. Но результаты работы общества оказались мизерными: ученых в России было немного, да и в условиях крепостного права применение в сельском хозяйстве новой агротехники не интересовало особо ни помещика (ему и так жилось добротно), ни крестьянина, которому было безразлично, поскольку он работал не на себя.

Торговлю называют барометром общества, двигателем прогресса, кровеносными сосудами экономики. И это справедливо.

После отмены внутренних торговых пошлин русские купцы могли вздохнуть полной грудью. Все нити внутрироссийской и внешней купли-продажи вели в Москву и Петербург. На периферии (внешняя, удаленная от центра территория) в крупные торговые центры превращались Пенза и Калуга, Тамбов и Ярославль, Саратов и Нижний Новгород. Оживилась торговля в Сибири. Томск, Тобольск, даже Иркутск (расстояние до Москвы 4387 км) принимали потоки товаров, направляя их во все концы страны, а также в соседние государства, особенно в Китай.

Еще в XVII в. возникли русские ярмарки. Теперь они работали более активно. Только в 1770-е годы по стране их насчитывалось около 1600. Знаменитые Макарьевская ярмарка под Нижним Новгородом, Ирбитская в Западной Сибири и другие обрели характер международных: здесь можно было встретить купцов из Китая, Индии и других стран.

Не только «окном», но и «воротами» в европейский торговый мир стали Петербург, Рига, Одесса, Архангельск и другие успешно развивающиеся портовые города. Более интенсивно обозначились торговые пути в Англию, Голландию, германские земли. Вливалась в коммерцию с Россией Южная Европа. Вывоз товаров стал существенно превышать их ввоз – только в 1791–1795 гг. на 9,5 млн руб.