111. АСТРА Ты отцветала в час вечерний, В лучах заката отцвела, Когда проснулась в иглах терний Седая мгла. Колеблясь дымной полосою, Осенний мрак к тебе приник И плакал светлою росою На твой цветник. Стыдливой жалостью волнуем, Щадя предсмертную тоску, Ронял он с каждым поцелуем По лепестку. Так я рыдаю над тобою, Касаясь бледного чела, Так, вместе с астрой голубою, Ты отцвела. <1897> 112. «Позабыла душа о минувшем своем…» Позабыла душа о минувшем своем, Где жила, кем была и молилась о чем, Позабыла душа неземную страну, Где встречала она золотую весну. Там безгрешной любви очарованный сон Непонятным желанием был окрылен; Смутный образ в мечтах разгорался и жег, И манил за собой в лучезарный чертог… И просила душа: «Жизнедатель святой, Воплоти мой восторг и обвей красотой!» И Предвечный мольбам испытующей внял, И очам ее мир первозданный предстал. Но в тенетах страстей, но в хмельной суете Позабыла душа о бывалой мечте, Позабыла, зачем очарованный сон В красоте и любви на земле воплощен. 1897 113. СЛЕПЦЫ Слепцы глядят на божий свет Сквозь мрак своих очей, В их величавом мире нет Ни красок, ни лучей. Как ночь, таинственны их дни И призрачны, как сны, И вещей бездною они Всегда окружены. Лицом к лицу с предвечной тьмой, Они не сводят глаз С неотвратимости немой, Невидимой для нас. Так, странник чуждый и слепой, Средь пестрой суеты, Иду окольною тропой, Влюблен в мои мечты. Стихией мысли увлечен В мир призрачных задач, Гляжу на жизненный мой сон И зорок, и незряч. В ночи предчувствуя зарю И рассветая в ней, Я в душу вечности смотрю Сквозь мрак души моей. 1897 114. «Ночь. Не сплю, томит забота…» Ночь. Не сплю, томит забота… У дверей стучится кто-то, Робко кличет: «Поспеши!» Открываю, — ни души. На дворе бушует вьюга, Не нужна моя услуга В эту полночь, в эту тьму Никому. Но опять за дверью стуки… Что пророчат эти звуки? Кто незримый гость ночной, И ко мне или за мной? Непонятная тревога… Смерть, не ты ли у порога, И не твой ли слышу зов В хоре тайных голосов? Если так, то сбрось покровы: Очи страстные готовы К созерцанью красоты… Это ты! 1897 115. ПАЛАДИН Жаждой славы окрыленный, Простодушный и влюбленный, Он глядит на божий мир, Как на рыцарский турнир. Чуждый страха и упрека, Против злобы и порока Обращает он свое Позлащенное копье. Но врага он не поносит, Если, приступ отклони, Нападающего сбросит С чистокровного коня. Он к сопернику подходит И — венчая торжество — Поднимает и подводит К даме сердца своего. И в лучах небесных взоров Гаснет мрак слепых раздоров, И божественно чиста, Расцветает красота. 1897 116. «Твоей красой любуясь жадно…» Твоей красой любуясь жадно, Не в силах взора отклонить, Моя любовь, как Ариадна, Прядет спасительную нить. То нить святых воспоминаний, Хранимый образом твоим, Из лабиринта испытаний Я выйду чист и невредим. И, может быть, в стране безвестной, За гранью грешной суеты, Для жизни новой и прелестной Я воскрешу твои черты. Мой дух в твой образ воплотится, Чтоб мы расстаться не могли,— И сочетаньем насладится, Непостижимым для земли. 1897 117. «Потускнели огни…» Потускнели огни Золотистого дня. Мы одни. Отдохни На плече у меня! Разметал свой костер Умирающий день И простер На шатер Утомленную тень. В ней к тебе низошло Горних стран забытье И легло На чело И на счастье твое. Ты сомкнула уста, Сон твой нежен и тих, И чиста Красота Вдохновений твоих. Скоро звездных хоро́м Засверкает краса: Над шатром Серебром Зацвели небеса. Но твой день не исчез: Вечно светел и нов, Он воскрес Для чудес Очарованных снов. <1898> |
