426. К… Не верь, не верь толпе! Не умер Аполлон. Да! Старый мир погиб, и затопляет Лета Руины славные, где зову нет ответа; Пустынною скалой чернеет Геликон… Но в их святой пыли наш новый мир рожден! Ужели божеством спасительного света В чудесном зареве грядущего рассвета На радость новых лет не пробудится он? Жизнь бьет ключом теперь, но, робкие невежды, Не видим мы еще поэзии надежды В эпической борьбе природы и труда. Явись, о вещий бог! Не зная сожалений, Не веря смутным снам и грезам без стыда, Ты новый гимн найдешь для новых упоений! <1895> 427. АНДРЕЙ ШЕНЬЕ О, если бы во дни, когда был молод мир, Родился ты, Шенье, в стране богов рассвета, От Пинда синего до синего Тайгета Была бы жизнь твоя — прелестный долгий пир! При рокоте кифар и семиструнных лир Венчали б юноши великого поэта, И граждане тебе, любимцу Музагета, В родимом городе воздвигли бы кумир. Но парки для тебя судьбу иную пряли! И ты пронесся в ночь кровавых вакханалий По небу севера падучею звездой!.. Как греческий рапсод, ты страстно пел свободу, Любовь и красоту бездушному народу И умер перед ним, как греческий герой. <1895> 428. ЧЕХАРДА Царю тринадцать лет. Он бледен, худ и слаб. Боится пушек, гроз, коней и домового, Но блещет взор, когда у сокола ручного Забьется горлица в когтях зардевших лап. Он любит, чтоб молил правитель-князь, как раб, Когда для подписи уж грамота готова; И часто смотрит он, не пророняя слова, Как конюхи секут сенных девиц и баб. Однажды ехал он, весной, на богомолье В рыдване золотом — и по пути, на всполье, Заметил мальчиков, игравших в чехарду… И, видя в первый раз, как смерды забавлялись, Дивился мальчик-царь: и он играл в саду С детьми боярскими, но те не так смеялись. <1895> 429. «Родился я, мой друг, на родине сонета…» Родился я, мой друг, на родине сонета, А не в отечестве таинственных былин, — И серебристый звон веселых мандолин Мне пел про радости, не про печали света На первый зов мечты я томно ждал ответа Не в серой тишине задумчивых равнин,— Средь зимних роз, у ног классических руин, Мне светлоокий бог открыл восторг поэта! Потом… не знаю сам, как стало уж своим Всё то, что с детских лет я почитал чужим… Не спрашивай, мой друг! Кто сердце разгадает? В моей душе крепка давнишняя любовь, Как лавры той страны, она не увядает, Но… прадедов во мне заговорила кровь. <1895> РАЗНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ 430. СУЛАМИТА (Подражание «Песне песней») Я — роза Сарона, я — ландыш долин! От башен Сидонских до Чермных пучин, От Нила до рек Ниневии далекой Нет краше меня между женщин Востока. Сыны моей матери, злобно кляня, Стеречь виноградник послали меня; Но солнце с небес любовалося мною И знойной меня одарило красою. Спустилась я горной тропой в вертоград Смотреть, как цветет молодой виноград, Как зыблются травы большими волнами, Как статный гранат увенчался цветами, — Но там не нашла я весенних цветов… Нашла я тогда в вертограде любовь!.. Мой милый — как царь среди царского стана, И риз его запах — что запах Ливана! Он властно обвил меня правой рукой; Другая рука — под моей головой… Мне дайте вина! Я от счастья страдаю!.. Мне дайте вина… От любви умираю!.. <1887> 431. БАЯДЕРА Луна сквозь туманы — бледней привиденья; Едва серебрится восточная даль; Созвездий дрожат на реке отраженья, Как жемчуг, упавший на тусклую сталь. Едва серебрится восточная даль, И думы рабыни туда улетают… Как жемчуг, упавший на тусклую сталь, Лишь первые дни в темной жизни блистают! И думы рабыни туда улетают, Где вечно белеет святой Эверест… Лишь первые дни в темной жизни блистают! Там снился и ей сон счастливых невест. Где вечно белеет святой Эверест, Она расцвела среди бедности вольной; Там снился и ей сон счастливых невест!.. А смерти страшней — красота для бездольной. Она расцвела среди бедности вольной И вянет средь роскоши светлых дворцов; А смерти страшней — красота для бездольной! На рынке Дельхи продается любовь. И вянет средь роскоши светлых дворцов, Что лотоса сорванный цвет, баядера; На рынке Дельхи продается любовь, Как горсть изумрудов, как шкура пантеры. Что лотоса сорванный цвет, баядера В раздумье поникла прелестной главой: «Как горсть изумрудов!.. Как шкура пантеры!..» Смутился впервые ленивый покой. В раздумье поникла прелестной главой… У ног ее волны журчат безмятежно, — Смутился впервые ленивый покой. Ей слышится голос ласкающе-нежный… У ног ее волны журчат безмятежно: «Тут день без веселья, тут ночь без пиров!» Ей слышится шепот ласкающе-нежный: «В нирване исчезнут и стыд, и любовь!.. Тут день без веселья, тут ночь без пиров! Тут мысль не томит, не томят наслажденья,— В нирване исчезнут и стыд, и любовь….» Луна сквозь туманы — бледней привиденья. <1888> |
