568. ПЕСНЬ ЛЮБВИ Хотела б я свои мечты, Желанья тайные и грезы В живые обратить цветы,— Но… слишком ярки были б розы! Хотела б лиру я иметь В груди, чтоб чувства, вечно юны, Как песни, стали в ней звенеть, — Но… порвались бы сердца струны! Хотела б я в минутном сне Изведать сладость наслажденья, — Но… умереть пришлось бы мне, Чтоб не дождаться пробужденья! 1889 569. «Да, это был лишь сон! Минутное виденье…» Да, это был лишь сон! Минутное виденье Блеснуло мне, как светлый метеор… Зачем же столько грез, блаженства и мученья Зажег во мне неотразимый взор? Как пусто, как мертво!..И в будущем всё то же… Часы летят… а жизнь так коротка!.. Да, это был лишь сон, но призрак мне дороже Любви живой роскошного цветка. Рассеялся туман, и холод пробужденья В горячем сердце кровь оледенил. Да, это был лишь сон… минутное виденье… Но отчего ж забыть его нет сил? 27 января 1890 570. «Зачем твой взгляд, и бархатный, и жгучий…» Зачем твой взгляд, и бархатный, и жгучий, Мою волнует кровь — И будит в сердце силою могучей Уснувшую любовь? Встречаясь с ним, я рвусь к тебе невольно, Но страсть в груди давлю… Ты хочешь знать, как сладко мне и больно, Как я тебя люблю? Закрой глаза завесою двойною Твоих ресниц густых — Ты не прочтешь под маской ледяною Ни дум, ни чувств моих! 1890 571. «Если б счастье мое было вольным орлом…» Если б счастье мое было вольным орлом, Если б гордо он в небе парил голубом, — Натянула б я лук свой певучей стрелой, И живой или мертвый, а был бы он мой! Если б счастье мое было чудным цветком, Если б рос тот цветок на утесе крутом, — Я достала б его, не боясь ничего, Сорвала б и упилась дыханьем его! Если б счастье мое было редким кольцом И зарыто в реке под сыпучим песком,— Я б русалкой за ним опустилась на дно, На руке у меня заблистало б оно! Если б счастье мое было в сердце твоем,— День и ночь я бы жгла его тайным огнем, Чтобы, мне без раздела навек отдано, Только мной трепетало и билось оно! 20 января 1891 572. ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ Сжалься, сжалься, добрый молодец! Кто бы ни был ты, спаси меня! Ох, высок зубчатый терем мой, Крепки стены неприступные!.. Я росла-цвела в семье родной Дочкой милой, ненаглядною; Полюбил меня Горыныч-Змей Страстью лютою змеиною. Полюбил меня, унес меня В дальний край за море синее, Словно пташку в клетку тесную — Заключил в неволю тяжкую… Я уснула беззаботная В светлой горнице девической, Пробудилась — изумилася И глазам своим не верила. На спине железной чудища Я неслась, как легкий вихрь степной, Над горами, над оврагами, Над пучинами бездонными. Подо мной ширинкой пестрою Расстилалися луга-поля, Извивались реки быстрые И шумел дремучий, темный бор. Надо мною звезды частые Робко светили, пугалися, На меня смотрели жалостно И давались диву-дивному. А Горыныч-Змей летел-свистел, Изгибая хвост чешуйчатый, Бил по воздуху он крыльями, Сыпал искрами огнистыми. Он примчал меня, спустил меня Во дворец свой заколдованный, Обернулся статным молодцем И взглянул мне в очи ласково… Как наутро я проснулася, Обошла покои чудные, Много злата, много серебра В сундуках нашла я кованых. Убралась я золотой парчой, В алый бархат нарядилася, Нитью жемчуга бурмитского Перевила косу русую… Да как вспомнила про отчий дом, Про житье-бытье привольное — Заломила руки белые, Залилась слезами горькими. Ах, на что мне серьги ценные, Бусы — камни самоцветные? Не верну я воли девичьей, Не узнаю сна покойного! Не встречать уж мне весну-красну В хороводе пеньем-пляскою, Не ласкать мне мужа милого, Не качать дитя любимое. День от дня всё чахну, сохну я, Давит грудь мою печаль-тоска… Истомил меня проклятый Змей, Сердце бедное повызнобил!.. Чу!.. Летит он!.. слышу свист его, Вижу очи искрометные… Пропадай же, грусть постылая, Дай душе моей натешиться!.. Будут жечь меня уста его Жарче зноя солнца летнего, Распалит он сердце ласками, Отуманит разум чарами… Добрый молодец, прости-прощай! Проходи своей дорогою: Не хочу я воли девичьей, — Мне мила теперь судьба моя! 22 января 1891 |
