Трое мечников, покинувших свой пост, успели прибыть в город еще до закрытия ворот и разъехались каждый в свою сторону. Клемф отправился прямиком в домик своей любовницы, за несколько кварталов объезжая свой собственный дом, который был как раз на пути. Но эти предосторожности были совсем не излишни, ведь если бы жена заметила, что ее муженек лихо проскакал мимо дома, то без сомнений выгнала бы его жить на улицу. К счастью для мужчины, он добрался до места незамеченный и приятно удивил свою новую возлюбленную своим появлением.

Молиас отправился в свой пустой дом. Семьи у него не было. Он относился к тем людям, которых называют безнадежными холостяками. Подойдя к дому, он вытащил из кармана ключ и открыл дверь. Но прежде, чем зайти, он оглянулся и увидел в окне соседнего дома то, что заставило сжаться его сердце. Окошко напротив не было занавешено. Где-то внутри горела свеча, и отлично освещала комнату. А недалеко от окна стоял сам сосед и держал в руках совсем маленького сынишку. Его взгляд был полон нежности, любви и счастья. Сосед улыбался и просто смотрел на сына, иногда поглаживая его маленькую головку. В этот момент Молиас особенно остро почувствовал одиночество. Он жадным взглядом ловил каждое движение счастливого соседа. С трудом оторвав взгляд, мечник быстро вошел в дом и закрыл за собой дверь. Затем он зажег свечу и сел за стол. Да, так безрадостно и проходили его вечера. Он одиноко сидел за столом и размышлял. Но сейчас дом ему показался особенно мрачным и холодным. Чтобы обмануть эти внутренние ощущения, он зажег еще несколько свечей и растопил камин. В комнате стало светло и тепло. Но душевная боль не исчезла. Молиас был одинок, очень одинок.

Бен подъехал к своему дому, который располагался намного дальше, чем жилища его товарищей. Поставив коня в стоило, он зашел в дом. Там его встретила изумленная жена, и двое радостных ребятишек. Муж поцеловал жену, пожурил ребят, которые начали кидаться ему на шею, за их нетерпеливость, и принялся рассказывать, почему приехал так рано. Он рассказал про засаду и про проехавшего мимо путника, про пойманную девочку и про уговоры товарищей вернуться. Но жена ничего не знала о том, что девочку поймали. Напротив, она рассказала, что дело со смертью Стеттера еще больше запуталось. Через пол часа Бен был в курсе всех городских слухов. Про старика, молодую служанку и опороченного чемпиона говорили уже на каждом углу. Обеспокоенный такими новостями страж уже пожалел, что оставил свой пост. Но менять что-то было уже поздно. Занять покинутый пост можно было только завтра, после открытия городских ворот.

С самого утра все трое стражников были на условленном месте. Как только ворота открылись, отряд выехал вновь занять свой пост. По дороге Бен пересказал товарищам слова жены, на что Клемф гневно фыркнул.

- Ну вот. Я же знал, что ты не справишься. Нужно было меня назначить командиром. Я бы выбил правду из этого выродка.

Отряд мечников, посланный на поиски Алисы, был уже на своем месте, когда из-за поворота на лесной дороге показался гонец из Мидлстона. Командир отряда вышел из небольших зарослей кустарника на самом краю леса. Клемф и Молиас остались в укрытии. Они с нетерпением ждали, что же скажет им гонец.

Подъехав к вышедшему навстречу командиру, гонец спешился, достал из сумки, висевшей на боку, сверток бумаги и отдал Бену.

- Новый приказ мэра, - сказал он.

С надеждой, что это будет разрешение ехать домой, Бен взял сверток и углубился в чтение. На его лице отразилось озабоченность. Прочитав описание троих беглецов, он был полностью уверен, что вчерашний путник и есть тот самый сбежавший чемпион. Передавший приказ гонец уже поехал в обратный путь.

- Этот путник, проехавший тут вчера - Кэрн Тернер, сбежавший из тюрьмы преступник, - сказал своему отряду Бен.

- Вот ублюдок! - воскликнул Клемф. - А ты его просто так отпустил!

- Да я что, знал что ли?

- Ну почему тебя командиром назначили?

- Не все еще потеряно, - вмешался в разговор Молиас. - Если честно, мы еще можем его поймать, если он решил переночевать в святилище. Съездить проверить бы.

- Да ты просто голова, - похвалил его Бен. - Вот ты, Клемф, и съездишь, раз ты так расстраиваешься, что мы его упустили.

- Не мы отпустили, а ты, - поправил командира Клемф. - И вообще, я тебе что, гонец, чтобы туда-сюда мататься? Сам езжай проверять.

- Командиру не положено покидать свой пост.

- Кто бы говорил, - парировал Клемф.

- Езжайте тогда с Молиасом, раз один ехать боишься.

- Это кто тут еще боится? Ладно, мы с Молиасом съездим, а ты сиди тут один. Все равно от тебя нет пользы.

Мнения Молиаса уже никто не спрашивал. Впрочем, он был не против проехаться до святилища. И два стражника отправились в дорогу.

Уложив бесчувственную Алису спать, Кэрн сам долго еще лежал без сна. Душевные терзания вновь спровоцировали бессонницу. Лишь под утро ему удалось немного подремать. Когда воин, наконец, проснулся, солнце уже успело взойти и разогнало своими лучами царившую в святилище тьму. Первой мыслью пробудившегося было желание продолжить путь. Он знал, что рано или поздно стражники, которых он вчера отправил в город, вернутся. И вернутся они уже с приказом задержать не только девочку, но и его самого. Поэтому времени на раздумывание не было. Он встал со скамьи, служившей сейчас постелью. Тело ломило от сна на голых досках. Пробудившийся сразу подошел к Алисе, но та еще спала. Кэрн пощупал ее лоб. Пальцы коснулись влажной от пота кожи. Жар ничуть не спал. Ему даже показалось, что лоб был еще горячее, чем вчера. Беглец понимал, что девочке нельзя никуда ехать в таком состоянии. Но с другой стороны, если они сейчас не уедут, то больше им такой возможности не представится. Вернувшиеся стражники надежно перекроют ему дорогу. А убежать от них вдвоем на дрянной лошади просто невозможно. Хоть эта кляча и смогла вчера спасти беглеца, но ждать от нее еще одного чуда было бы безумием.

Кэрн решил, во что бы то ни стало разбудить девочку и продолжить путь. Но сколько бы он не тряс пораженное болезнью тело, Алиса не просыпалась. Она как будто до сих пор находилось в обморочном состоянии. Ее всю трясло. Воин аккуратно размотал свой плащ. Платьице Алисы было насквозь мокрое от пота.

- Да, в такой одежде тебе нельзя ехать, - сказал ей воин, словно она сейчас все слышала. - Сейчас быстро все просушу, и поедем. Черт побери, как ты умудрилась так сильно заболеть, да еще в такое время? И свалилась же ты на мою голову.

Он снял с девочки платье, выжал и повесил на край скамьи. После этой процедуры одежда стала мятой, но сейчас это не имело значения. Затем он дрожащую от холода Алису снова укутал в свой плащ. Оставалось только сидеть и ждать, пока платье не высохнет. От безделья в нем снова разыгралось чувство голода. На этот раз Кэрн уже не сомневался. Открыв узелок девочки, он вытащил кусок мяса, и отгрыз добрую половину. Совесть его совсем не мучила, ведь девочка все равно пока не в состоянии кушать. А когда она придет в себя, они с новым опекуном будут уже в каком-нибудь эльфийском годе. Кэрн к этому времени продаст одну из безделушек в шкатулке и сможет угостить девочку отличным ужином. Так он и думал, уплетая мясо за обе щеки.

Поев, воин углубился в собственные мысли. Он снова и снова продумывал свой план, вспоминал карту приграничной территории эльфийского царства, пытался разгадать планы хитроумного старика. Его поражало, с какой легкостью маг втоптал его в грязь. С каким изяществом он обманул безмозглую служанку. И чем больше он думал о старике, тем больше корил себя за упущенную возможность покончить с ним раз и навсегда. Так он сидел довольно долго, пока, наконец, не вспомнил об опасности. Мысль о стражниках заставила его вновь зашевелиться. Чемпион быстро встал и потрогал висевшее платье. Оно было еще сыроватым, но его уже нельзя было назвать мокрым. Кэрн взял платье и снова одел девочку. Но только он начал собирать вещи, как двери святилища открылись. На пороге появились двое знакомых ему стражников. И это не предвещало ничего хорошего.