Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Нет у меня свободных сварщиков! — говорил Ефим Кузьмич с возмущением. — У меня своих дел не переделать, я уж им звонил: их дефекты — пусть они и устраняют! Обещали своего сварщика прислать — а где он? Два дня жду...

Григорий Петрович тут же, из конторки мастера, по­звонил в фасоннолитейный цех.

— Да Григорий Петрович! — взмолился начальник цеха. — Это же литье, а не ювелирная работа! Сколько я работаю в цехе...

— То, что вчера было привычно, сегодня — никуда не годится, — с удовольствием сказал Немиров и под­мигнул Ефиму Кузьмичу. — Давай, давай своего свар­щика. Чтоб немедленно пришел, пока я здесь.

— Вот спасибо, Григорий Петрович, вот спасибо! — повторял Ефим Кузьмич, провожая директора до грани­цы своего участка.

Началась сборка второй турбины, и Григорий Петро­вич поднялся на стенд. Гаршин стоял возле только что установленного цилиндра и что-то втолковывал одному из сборщиков, по привычке пересыпая речь затейливой руганью.

— Товарищ Гаршин! — резко окликнул его Немиров.

Гаршин обернулся и вдруг побледнел, а потом багро­во покраснел. Видно, не знал о возвращении директора? Его смущение было так велико, что он забыл поздоро­ваться. Но почему он так смутился?

— Инженеру пора научиться разговаривать без этих заборных слов, — сказал Немиров, даже не пытаясь скрыть раздражение. — Прошу и требую, чтобы это бы­ло в последний раз!

Обычно он не позволял себе делать замечания руко­водителям при подчиненных, и все это знали. Гаршин дерзко посмотрел в лицо директору.

— Слушаюсь. Просто дурная привычка, — произне­сли его губы, в то время как весь его вид говорил:

«Вот как! Значит, начинаешь сводить со мною личные счеты? Что ж, вынужден стерпеть, поскольку ты началь­ство!»

— Доложите положение на сборке, — отводя глаза, сухо приказал Григорий Петрович.

Подошли Любимов и Полозов, дополнили не очень связный доклад Гаршина. Как всегда были перебои, задержки и осложнения, но Григорий Петрович видел, что ход производства второй турбины выгодно отличает­ся от авральной горячки, сопровождавшей выпуск пер­вой.

— Начинаете выправляться, — скупо похвалил он.

— Даем сто пятнадцать процентов плана, — похва­стал Любимов.

— Да, но по третьей турбине пока недовыпол­няем, — прибавил Полозов.

Немиров потребовал график. Обработка ряда дета­лей третьей турбины вызывала тревогу. Механические участки были пока недогружены, заготовки запазды­вали...

— По плану они поступают даже с превышением, — уточнил Полозов. — Но по новым срокам это нас не устраивает.

Наступила короткая пауза.

Григорий Петрович взялся за телефон и тут же пере­говорил с заготовительными цехами, пытаясь ускорить поступление заготовок. Начальник термического цеха, оправдываясь, а может быть, и желая уколоть дирек­тора, запальчиво сказал:

— Учтите, Григорий Петрович, что мы и так все вре­мя даем сверх плана!

И Григорий Петрович впервые ощутил, что, пожалуй, ему самому — не Диденко, не рабочим, не начальникам цехов, — ему самому было бы удобнее и проще руково­дить, если бы существовал стахановский план, согласо­ванный с новыми сроками, все предусматривающий, все охватывающий...

— Что он говорит? — осведомился Любимов, когда директор рассеянно повесил трубку.

— Оправдывается. Что ж ему еще остается! — про­ворчал Немиров, направляясь к выходу. — Ничего, на­жму как следует — сделает!

Поскользнувшись на забрызганной маслом метал­лической лесенке, он опять раздраженно отчитал Гаршина:

— В каком виде у вас стенд? Грязищу развели — смотреть тошно!

Не успел Григорий Петрович войти в свой кабинет, как позвонил Диденко: приехал Раскатов, не зайдете ли в партком?

— Очень рад, сам хотел поехать к нему, — сказал Немиров. — Но, к сожалению, жду звонка из Москвы. Поэтому прошу ко мне.

Звонка из Москвы он не ждал. Он предвидел, что разговор будет неприятный, а в своем кабинете он чув­ствовал себя уверенней.

Приветливо встретив Раскатова и Диденко, он с оживлением человека, довольного собою и уверенного в себе, коротко перечислил свои московские успехи, вы­слушал поздравления и сразу повел беседу дальше:

— Я разговаривал с министром и выяснил много ин­тересного о положении краснознаменского строительства. Оно форсируется энергичнее, чем можно было предпо­лагать.

И он рассказал, тонко подчеркивая новизну каждой подробности, какие меры принимаются, чтобы к зиме пустить и полностью снабдить электроэнергией вступа­ющие в строй заводы нового промышленного района. Хо­тя в общих чертах все это было известно и раньше, Григорий Петрович рассказывал так, что выходило — полученные им сведения диктуют новое поведение, тре­буют новых усилий, заставляют многое пересмотреть.

Раскатов и Диденко слушали с интересом. Они пони­мали, что Немиров в этом рассказе обрел «формулу пе­рехода» от своей ошибки к исправлению ее, и дружелюб­но шли ему навстречу: решил человек исправить ошиб­ку, нашел для этого менее болезненный, не ущемляющий самолюбие путь — ну и прекрасно!

Закончив рассказ и чувствуя, что подошел к самому главному и тревожащему, Григорий Петрович нахмурил­ся и сказал:

— У меня пока все. Поскольку вы нашли нужным без меня обсудить дела завода в горкоме, прошу сооб­щить, к чему вы пришли.

Диденко весь вскинулся:

— Зачем же так, Григорий Петрович! Никто вас не обходил. Вы были в Москве. Ждать вашего приезда, при срочности задач, было невозможно. Результат партий­ного собрания...

— Да, да, да! — почти закричал Немиров, теряя свою обычную уравновешенность и сам чувствуя, что поступает вопреки здравому смыслу. — Я не мальчик и прекрасно все понимаю. Именно на следующий день по­сле моего отъезда понадобилось идти в горком и без меня обсуждать заводские дела. Что ж! Расскажите, по крайней мере, что вы решили.

Он отошел к окну и рывком раскрыл его. В комнату ворвался теплый летний ветер, к которому примеши­вался горьковатый запах дыма.

«Кукушка» потянула из ворот литейного цеха плат­формы с отливками. В центре заводской площади са­довницы высаживали на клумбы цветы. Из ворот цеха металлоконструкций выполз грузовик с прицепом, на­груженный массивной фермой для нового крана. По окнам прокатного скользят бледные при дневном свете зарницы — значит, там плывет по воздуху раскаленная болванка.

Григорий Петрович смотрел на знакомую до мелочей, милую сердцу картину с чувством обиды — все это как бы принадлежало ему, направлялось им, все его силы вложены сюда... А вот ведь — без него и, может быть, еще хуже, против него! — пытаются решать дела этого завода, его завода!

Не оборачиваясь, он слушал Раскатова. Да, горком решил помочь. Соберут представителей кооперирован­ных заводов... уточнят сроки по обеспечению турбин и генераторов для Краснознаменки... Все это правильно. Готовится совещание начальников плановых отделов... Так. Ясно.

Раскатов вдруг мягко сказал:

— В начале разговора я надеялся, Григорий Петро­вич, что вы подумали во время поездки, все уяснили се­бе с министром и мы быстро найдем общий язык. За­чем же мелочные обиды, счеты, амбиция?

Немиров повернулся к своим собеседникам. Свет, падающий из окна, подчеркнул его позу — упрямую и самоуверенную.

— Если говорить о деле, — я обещаю и гарантирую вам, что четыре турбины мы дадим в срок! Я этого до­бьюсь — или можете требовать моего снятия, как чело­века, неспособного руководить заводом.

— Превосходно, — сказал Диденко. — Значит, вы дадите приказ о внутризаводском планировании в со­ответствии с новыми сроками?

— Возможно, — со злостью, но уже спокойно отве­тил Немиров. — Я еще не принял решения. Завтра с ут­ра я разберусь с Кашириным и тогда решу.

— А какова точка зрения министра, Григорий Пет­рович? — добродушно спросил Раскатов.

Немиров мог поручиться, что Раскатов знает ее. От­куда? Может быть, министр звонил на завод? Или сек­ретарь горкома сам звонил министру?

— Я не знаю, что известно вам, — сказал он мрачно — Но если вы хотите моей откровенности, — пожа­луйста. Я просил у министра поддержки, потому что со­мневался в возможности успешно руководить людьми в атмосфере проработок, нажима и подрыва моего авто­ритета. Министр нашел, что я слишком мрачно смотрю на вещи. Буду рад, если он окажется прав... если пар­тийная организация начнет реально помогать мне, а не заниматься расшатыванием моего авторитета, как на прошлом собрании.

132
{"b":"189446","o":1}