О, Лео, нужно было сказать тебе о моих чувствах. Почему я промолчала? Ее глаза наполнялись слезами, а взгляд был прикован к темноволосому затылку Лео – она старалась, чтобы ее слова проникли в его мозг.

Но ничего не получалось. Он их не слышал.

Потому что это были не слова, а мысли…

– Кто–нибудь из присутствующих знает причину, по которой этот мужчина и эта женщина не могут сочетаться узами священного брака?

Викарий задал вопрос почти беспечным тоном. Сюзи видела Габриеллу, ее голова была повернута в профиль, она улыбалась Лео. Это была интимная, успокаивающая улыбка, которая должна была означать «Не беспокойся, еще несколько минут, и мы станем мужем и женой». Вообще–то, это была достаточно самодовольная улыбка.

– Я знаю! – воскликнула Сюзи, вскакивая с места и размахивая своей карточкой с номером, как нетерпеливый покупатель на аукционе Сотби. Ей нужно было убедиться, что она привлекла внимание викария – представьте, какое будет унижение, если он ее не заметит и ей снова придется сесть.

Но все было в порядке, он уже заинтересовался. Как и остальные прихожане – хор вздохов и ахов, как в викторианском мюзик–холле, отдавался эхом в церкви.

– Сюзи, заткнись и сядь! – прорычал Джез.

– Извини, не могу этого сделать. Видите ли, – Сюзи повысила голос, обращаясь к аудитории, которая к этому моменту уже сгорала от любопытства, – я люблю этого мужчину и должна ему это сказать, прежде чем он поклянется в верности кому–то еще. Лео, ты меня слушаешь? – Лео не оборачивался, но она предполагала, что он все слышит. – Я люблю тебя. Правда. Уверена, больше, чем Габриелла. Слушай, прости, что прервала службу, и не сердись, что испортила тебе праздник, – говоря это, она смотрела на Габриеллу, – но будет лучше, если Лео женится на мне.

Наконец Лео повернул голову в ее сторону. Сердце Сюзи захлестнули любовь и надежда.

– Сюзи, перестань. Ты выставляешь себя на посмешище. – Его темные глаза выражали скорее печаль, чем гнев. – Давай говорить начистоту, разве такой, как я, может заинтересоваться такой, как ты?

– Вот, – прошипел Джез. – Довольна? Теперь ты наконец сядешь на место?

– Нет, – заявила Сюзи, содрогаясь всем телом.

– Сюзи. – На этот раз это был голос Люсиль; она дергала ее за рукав. – Сюзи, перестань, все в порядке, все хорошо.

– Хорошо? Ты с ума сошла? – закричала Сюзи. – Что же в этом хорошего?

Она открыла глаза и в ужасе посмотрела на Люсиль.

В ночной рубашке.

Ни церкви, ни викария, ни взбешенного жениха. О, спасибо, Господи, спасибо тебе большое.

– Черт, – произнесла Люсиль, – ты была так возбуждена. Что тебе снилось?

– Я… я не знаю. – Уйдя от ответа, Сюзи заморгала и потерла лоб. – Я кричала? Что я говорила?

– Ты кричала «нет, нет» и размахивала рукой.

– А, это, теперь я вспомнила. Мне снилось, что я представитель оппозиции в Палате общин и что мне нужно прервать выступление премьер–министра.

Люсиль улыбнулась.

– Еще ты бормотала что–то типа «Я так его люблю».

– Я… была очень религиозным представителем оппозиции, – объяснила Сюзи. – Я говорила о Боге.

– Тогда все в порядке. – Уходя, Люсиль весело подмигнула Сюзи: – Главное, чтобы речь не шла о Лео.

Сюзи не могла забыть свой сон, он засел в ее сознании, как будто она на самом деле так позорно поступила. Через три дня она ехала на осмотр дома и заметила Габриеллу, которая собиралась перейти Риджент–стрит; при других обстоятельствах Сюзи, как вежливый человек, наверняка бы остановилась и поздоровалась.

Но что, если бы Габриелла ей сказала: «О, большое спасибо, что испортила нашу свадебную церемонию». Испугавшись такой перспективы – боже, сон казался таким реальным, – Сюзи сделала вид, что не заметила Габриеллы, и резко повернула на Ройал–Иорк–Крисент, куда ей было совсем не нужно. Она сразу затормозила за мусоровозом, который медленно тащился по улице, и это задержало ее на целых двадцать минут.

Прошло уже почти тридцать минут, когда водитель мусоровоза заметил Сюзи. Она знала по своему опыту, что он вряд ли захочет уступить дорогу красотке в «роллсе».

Оперевшись вытянутыми руками о руль и позволив мотору работать вхолостую на нейтральной скорости, Сюзи заметила в зеркало заднего вида, как Габриелла пронесла через дорогу два тяжелых бумажных пакета и скрылась из виду. Через две минуты она снова появилась, но уже без пакетов, перешла улицу и опять исчезла.

Сюзи потребовалось несколько секунд, чтобы проанализировать эту последовательность событий и прийти к выводу, что Габриелла что–то сдала в магазин «Оксфам».

Тем временем мусорщики, широко улыбаясь, занимались своим делом – сбором мусора из контейнеров, – стараясь двигаться как можно медленнее. При желании они могли продержать ее там весь день.

Сюзи вздохнула – ведь они наверняка воспримут это как свою победу, – переключила скорость и, нарушая все правила, развернула машину в сторону холма, а потом на Риджент–стрит.

Через два часа Сюзи возвращалась в офис по Риджент–стрит и непроизвольно взглянула через дорогу на магазин «Оксфам».

В следующее мгновение она увидела то, отчего время стало течь медленнее.

– Ооо, боооже мооой…

Сюзи как–то удалось припарковать машину, вылезти наружу и неровной походкой дойти до магазина.

Оно было там, занимало самый центр витрины.

Свадебное платье с темно–красным бархатным корсажем и атласной юбкой цвета слоновой кости вместе с темно–зеленой бархатной накидкой с подкладкой из алого сатина. Темно–зеленая отделка на корсаже и темно–красная отделка на накидке.

«Неношеное» – было написано на ценнике, прикрепленном к тонкой талии. «75 фунтов».

Не останавливаясь, чтобы обдумать, зачем она это делает, Сюзи распахнула дверь и вошла в магазин.

Не было никакого сомнения, что это платье Габриеллы.

Но почему оно здесь? Она в последний момент передумала и все же решила купить невинно–белый наряд?

Или она – Сюзи старалась держать свои необузданные фантазии под контролем – вообще передумала?

После десяти минут идиотского разглядывания витрины, ощупывания первоклассной отделки и поглаживания мягкого бархата Сюзи заметила, что к ней приближается одна из продавщиц.

– Замечательное, правда? – Женщина улыбалась, ее тон был дружелюбным.

– Да.

– Знаете, не хочу быть бестактной, но боюсь, оно вам не подойдет.

– Наверное.

– Видите, какая тонкая талия? Боже, немного девушек смогли бы надеть такой маленький размер.

Одну я знаю, подумала Сюзи. А вслух сказала:

– Девушка, которая принесла платье в магазин… она, случайно, не упомянула, почему… э, ну вы понимаете?

– Пожертвовала нам платье? Нет, дорогая, она не объяснила, а я не хотела спрашивать… но знаете, вы не поверите, эта молодая леди как раз идет к нам.

Сюзи была застигнута врасплох посреди витрины, и ей только оставалось повернуться и смотреть, как Габриелла переходит дорогу и направляется прямо к ним.

Дверь распахнулась и захлопнулась, при этом колокольчик зазвенел в унисон с нервами Сюзи.

– Привет, Сюзи, – сказала Габриелла. – Заметила мое платье? Очень мило с их стороны поместить его на почетное место.

– О, вы друг друга знаете! – в восторге воскликнула миссис Оксфам, переходя на светский тон. – Прекрасно, значит, вас не надо представлять друг другу! Эта молодая леди любовалась вашим платьем, хотя я уже заметила, что это напрасная трата времени… э…

– Маленькое. – Сюзи кивнула. – Да, думаю, с этим никто не станет спорить. Вообще–то я не собиралась сама его надевать. – Сюзи повернулась, заставила себя посмотреть на Габриеллу и спросила: – Что случилось? Ты нашла себе другое платье?

Миссис Оксфам по–прежнему стояла между ними и играла роль хозяйки: кивала, улыбалась, показывала огромную заинтересованность в разговоре. Еще минута, подумала Сюзи, и она начнет разносить канапе и спрашивать, что они предпочитают: крем–шерри или большую чашку чая?