– Никто. Просто друг. – Он поймал ее врасплох, внезапно переменив тему, и Сюзи почувствовала, что краснеет. Она обернулась, ища поддержки у Люсиль. – Он просто приятель, верно? Они все мои знакомые. Харри не появился, поэтому мы отправились в бар – вот и все!

– Харри не появился, поэтому вы отправились в бар, – как эхо повторил Лео, напоминая бесчестного адвоката, обращающегося к судье. А потом не слишком громко добавил: – Ай–ай, какие мы верные.

– Но что я должна была подумать? – От раздражения Сюзи повысила голос. – Боже, Харри немного опаздывает, наверное, он увяз в тине на дне реки, спасая невинных детей из угнанной машины?

– Она пыталась дозвониться до него, – вставила Люсиль, – много раз.

– Харри догадался, что это ты. – Лео снова взглянул на Сюзи, они уже въезжали в ворота больницы Френчей. – Он слышал, как в его кармане звонил телефон. К сожалению, он не мог ответить – он старался удержаться, цепляясь за «дворники» машины.

– Ладно, ладно, – отвечала Сюзи, резко отбрасывая волосы с глаз, пока Лео парковал машину. – Я же не отправилась в бар, чтобы найти себе на ночь другого мужчину.

– Нет, нашла шесть или семь мужчин, – сухо заметил Лео. – И прежде чем мы войдем, может, ты кое–что снимешь? У Харри разбита голова, – он окинул ее взглядом, – но даже он не поверит, что этот пиджак твой.

Сюзи знала, что там полно фоторепортеров, и это действовало на нервы. Ей не хотелось быть ограниченной и самовлюбленной особой – в конце концов, им нужны были фотографии Харри, – но трудно успокоиться, когда знаешь, что выглядишь героиней фильмов–катастроф, как знаменитость, которую вытащили из джунглей, после того как она провела три недели, поедая других людей, – ее волосы и макияж в полном беспорядке, хорошо хоть зубы на месте.

Впрочем, у нее не было возможности остановиться и привести себя в порядок, потому что Лео тащил ее по гулкому коридору, напоминающему коридор из фильма «Заключенный из блока Эйч». Босые ноги Сюзи в рваных чулках громко шлепали по бетонному полу – боже мой, как тюлень в зоопарке.

Стараясь не отставать, Сюзи попыталась собрать свои растрепанные волосы. И – да, ура! в ее маленькой сумочке была помада. Толкнув Люсиль, которая держала ее сумку, пока она мучилась с волосами, Сюзи прошептала: «помада» и жестом показала, что хочет накрасить губы. Взглянув через плечо, Лео заявил:

– На этот раз постарайся думать не только о себе.

Сюзи ответила возмущенно:

– Я хочу выглядеть как можно лучше ради Харри.

– Хм. – Явно не купившись на ее слова – черт, она ненавидела, когда происходило такое, – Лео повернул направо и резко произнес: – Мы на месте.

Сюзи замерла у него за спиной. Теперь уже не было времени прихорашиваться. Она решила ограничиться следующим: покусать губы, пощипать щеки – ой! – и втянуть живот. О, и надеть лодочки…

– Мне нужны мои туфли. – Она протянула руки. Лео поднял брови.

– Почему ты смотришь на меня?

– Потому что они у тебя, – напомнила Сюзи. Она показала на карманы его кожаного пиджака. – Я сняла пиджак Адама, и ты положил его в багажник своей машины. Я сказала: «Туфли», а ты ответил: «Хорошо». И я решила, что у тебя все под контролем и ты принесешь мои туфли, потому что мои ноги слишком стерты, чтобы идти в них.

Выслушав все с вежливым интересом, Лео покачал головой.

– Извини. Мы друг друга не поняли. Я думал, ты хочешь убедиться, что обе туфли в багажнике.

Какая наглая ложь. Он сделал это нарочно, поняла Сюзи. Чтобы преподать ей странный урок. Решив, что Лео Фицаллен не так мил, как ей сначала показалось, она расправила плечи, протянула руку и сказала:

– Дай мне ключи от машины, я пойду и принесу их.

Конечно, это был блеф. Чистая бравада. Даже на прохладном бетонном полу, ее ноги, казалось, были облиты бензином и подожжены. Она бы заплакала, если бы Лео вручил ей ключи.

К счастью, ей на помощь пришла Люсиль.

– Прекратите, вы оба! – Она возмущенно тряхнула головой. – Пререкаться из–за туфель – это нелепо!

– Лучше скажи это нашей За За Габор7. – пробормотал Лео.

Не могу поверить, что такое может происходить со мной, поражалась Сюзи. Этот человек просто ротвейлер. Как раньше он мог мне нравиться?

– Ладно, – сказала Люсиль. – Оставайтесь здесь и ругайтесь, если вам так хочется. А я иду к Харри.

Пока они стояли у входа в отделение, где лежал Харри, мимо них внутрь проскользнула дежурная сестра, распахнув на мгновение двери. На них сразу обрушился запах антисептика, заполнив ноздри Сюзи и вызвав давнее воспоминание, к которому она предпочитала не возвращаться.

Сюзи взглянула на бледный шрам с внутренней стороны руки. Когда тебе семь лет, очень хочется быть смелой и проехать по школьным перилам. И она это сделала, но из–за резкого окрика классной дамы потеряла равновесие и рухнула на металлическую скульптуру с острыми краями, установленную под лестницей.

Упав на самый острый край – «Очень для нее типично», как устало заявила классная дама, Сюзи сильно распорола руку. Кровь била во все стороны, и учительница была вынуждена срочно везти ее в больницу.

Боль была невыносимой, но Сюзи запомнила не это. Ей показалось, что ей снова семь лет, что ей зашили руку в травмпункте, она плачет и зовет маму.

Она даже хранила в памяти ласковое лицо доктора, когда он спрашивал, где ее мать.

Сюзи на мгновение закрыла глаза и представила, как она отвечала, заикаясь и всхлипывая: «Она снова у–уехала, в Африку–у».

В следующую секунду ее глаза распахнулись, так как лающий женский голос вернул ее к действительности:

– Все, хватит, джентльмены, в больнице курить запрещено.

Дежурная сестра открыла дверь в комнату для посетителей. Оттуда выплыло громадное облако дыма, сопровождаемое гоготом придурковатых фотографов и репортеров.

– Ну? – Люсиль смотрела на Сюзи. – Ты идешь или нет?

Люсиль было легко говорить. На ней были туфли, а заплетенные в косички волосы было невозможно запутать.

Сюзи поступила героически и не стала озвучивать эти мысли.

Вместо этого она сказала:

– Конечно,

Они вошли, и двери за ними захлопнулись, а фотографы, узнав Лео, пришли в движение. Медсестра, которая могла бы подрабатывать вышибалой, разбросала толпу и извлекла из нее Сюзи и Люсиль.

– Ой! – вскрикнула Сюзи, когда туфля двенадцатого размера опустилась на ее босую ногу.

– У вас еще будет для этого время, джентльмены, – властно объявила сестра. – Эти люди пришли к мистеру Фицаллену, и они будут вам очень благодарны, если вы оставите их в покое.

Эта сцена опять вернула Сюзи на несколько лет назад, к временам, когда Джез был на пике популярности. Она была его женой и привыкла к вниманию папарацци. Иногда это было приятно, а иногда похоже на зубную боль. Во всяком случае, она никогда не покидала дом, не приведя себя в порядок.

Но одно дело быть женой рок–звезды. А другое – девушкой полицейского.

Впрочем, сейчас было не время и не место. Любой посетитель мало–освещенной больничной палаты в середине ночи выглядел бы немного дико в темных очках.

Сюзи улыбнулась, не обращая внимания на фотокамеры, и не стала ничего говорить, а сестра провела их по коридору, а потом в палату.

– Он устал, – предупредила она. – Десять минут, не больше.

Харри лежал в постели, подключенный к бесконечному количеству капельниц и пишущей аппаратуры; он открыл глаза.

– Сюзи. Ты здесь. И Люсиль.

Медсестра скромно удалилась. Лео отошел вглубь комнаты и прислонился к стене, засунув руки в карманы кожаного пиджака и сохраняя на лице непроницаемое выражение.

– О, Харри… – Немного прихрамывая, Сюзи подошла ближе – туфля двенадцатого размера раздавила пальцы на ее правой ноге – и в волнении протянула руки. – Что они с тобой сделали?

Он мог бы сняться в рекламе о жертвах несчастных случаев. Его левая нога была в гипсе. А также правая рука. Его голова была обмотана бинтами, а вдоль левой скулы шла свежа зашитая рана. Когда он поднял здоровую руку, Сюзи увидела, что у него даже грудь в бинтах. Если бы Деннис–Озорник упал с горы и его переехал десятитонный грузовик, он бы в результате выглядел именно так.