И потом, они могли угостить его шоколадом.

– Что–то не так, – пожаловался один из мужчин. Он показал пальцем на Люсиль и Сюзи. – Тот же самый наряд, но надет не на той.

Озадаченная Люсиль взглянула на Сюзи.

– У тебя есть хоть малейшее представление, о чем они говорят?

Сюзи покачала головой. Черт, почему она не пожертвовала спортивную куртку с лимонно–зелеными и серебряными полосками и велосипедные шорты в «Оксфам», вместо того чтобы отдавать их Люсиль?

– Это она, точно она, только взгляни на ее лицо! – злорадствовал второй мужчина. – Та же собака, тот же костюм… Эй, дорогая, разреши наши сомнения. Тебе удалось разобраться с Лео?

– Не обращай на них внимания. – Сюзи покраснела и попыталась утащить Люсиль прочь. – Это пациенты, которым позволено гулять по городу. Они проводят все свое время на скамейках в парке, оскорбляя невинных прохожих.

– Не тащи меня, – сказала Люсиль. – Мы не можем бросить Бакстера. Кстати, они что–то говорили о Лео.

– Давай, расскажи нам, – подзадоривал первый. Он непристойно улыбался Сюзи: – Ты все еще представляешь его в своих фантазиях? Лео Фиц как его? Все еще хочешь увидеть весь его арсенал?

– Это неважно, – захихикал его приятель, – я хочу узнать, удалось ли тебе с ним переспать?

– А. Хороший вопрос. Итак? – Первый поднял на Сюзи свои светлые брови. – Удалось? Ведь тебе так этого хотелось.

– Это полное дерьмо, – пробормотала Сюзи, желая провалиться сквозь землю.

– Перестань, не стоит отрицать свои скрытые желания, – подхватил второй. – Ты сказала нам, что любишь его.

– Я вам ничего не говорила! – выкрикнула Сюзи, сгорая от стыда и не представляя, как взглянуть Люсиль в глаза и как такое пережить.

– Знаешь, она права. Она нам не говорила. Она тогда разговаривала сама с собой. – Получая огромное удовольствие, первый прижал руки к сердцу и продекламировал: – О, горе мне, как я могу выйти за Билли, когда на самом деле я люблю Лео?

– Харри, – автоматически поправила его Люсиль. – А не Билли.

– Верно, – закивал второй, вспомнив имя. – Его звали Харри.

Первый пожал плечами, похлопывая Бакстера и улыбаясь Сюзи.

– Но все же я считаю, она нахалка: болтает сама с собой, а нас называет пациентами на прогулке.

– Ну? – спросила Люсиль, пристегивая поводок к ошейнику Бакстера.

Голубая парочка удалялась в противоположном направлении, держась за руки и хохоча как сумасшедшая.

Сюзи рухнула на скамейку, которую они только что освободили, и произнесла с отчаянием:

– Черт, лучше бы я поехала на машине.

Люсиль тоже присела и засунула холодные руки в карманы спортивной куртки, которую получила от Сюзи.

– Это правда? Ты действительно влюблена в Лео?

– Нет. Нет. Конечно нет. – Сюзи мотала головой, потом вдруг остановилась и закрыла глаза. – Да.

– Но…

– Знаю, можешь не говорить. Это кошмар.

– Я бы не назвала это кошмаром. – Люсиль говорила неуверенно, потому что на самом деле это был кошмар.

– Брось. У него уже есть невеста. – Сюзи открыла глаза и вздохнула. – И не кто–нибудь, а Габриелла. В следующем месяце они поженятся, и я не могу ничего изменить. Разве может быть хуже?

Люсиль на секунду задумалась.

– А Лео знает?

– Ты что, шутишь? И он никогда не узнает! А если узнает, я умру. – Сюзи в ужасе вздрогнула. – А если ты ему расскажешь, ты умрешь, так что даже не думай.

– Но он может…

– Нет, – прервала Сюзи, прежде чем Люсиль успела закончить, – это невозможно. Он не должен узнать, ясно? Как ты не понимаешь? Он не для меня. И я ничего не стану говорить, – продолжала она, – потому что он женится.

Конечно, не в этом была настоящая причина, но некоторые вещи было слишком трудно признавать. Если ты всю жизнь выбирала любого мужчину, которого пожелаешь, довольно унизительно влюбиться в того, который, по–видимому, никогда тебя не захочет.

И с чего ему меня хотеть, смиренно думала Сюзи, раз у него уже есть Габриелла?

– Я ждала, пока ты останешься один. Можно войти?

– Зачем?

– Мне нужно было тебя увидеть. Это важно.

– Вообще–то я собирался…

– Пожалуйста. Прошу тебя. Нам правда нужно поговорить.

– А нельзя здесь, на ступеньках?

– Не валяй дурака, это серьезно. Прошу, Джез, впусти меня.

Джез не валял дурака, но все равно впустил Селесту. На ней был розовый шифоновый укороченный топ и розово–белая юбка в горошек размером с салфетку «Клинекс», поэтому была опасность, что она умрет от холода, если он ее не впустит. Она уже сильно дрожала. Когда температура на улице опускалась ниже нуля, нормальные люди надевали пальто. С точки зрения Селесты, утепляться – значило надеть менее прозрачный лифчик.

В кухне она подошла к батарее, обхватила живот и прижала свои голые ноги с искусственным загаром к обогревателю.

– Я ждала за углом, пока Мейв уйдет за покупками. – Селеста говорила, стуча зубами.

– Тебе нужно выпить, чтобы согреться, – сказал Джез. – Чай? Кофе? – Он сделал паузу, пристально ее разглядывая. – Или, может, ты предпочитаешь бренди?

– Отлично выглядишь, – бросила в ответ Селеста и распушила волосы, не обращая внимания на его насмешливый тон. – Совсем коричневый.

– Спасибо. Не хочешь объяснить, зачем ты пришла?

– О, Джез. – Вцепившись в хромированный обогреватель и качая головой, Селеста с трудом произносила слова: – Я совершила самую большую в мире ошибку. Я только хотела заставить тебя ревновать, чтобы ты снова обратил на меня внимание… у меня с Харри все было несерьезно, он ничто по сравнению с тобой.

– Вообще–то, – заметил Джез, – я это знал и раньше.

– У нас все кончено, ясно? Я просто хочу вернуться домой. – Селеста отпустила обогреватель и двинулась через кухню в сторону Джеза. – Я люблю тебя, Джез. И ни на секунду не переставала тебя любить. – Она мило оттопырила нижнюю розовую губу. – Нам хорошо вместе, верно?

Джез сделал вид, что обдумывает сказанное.

– Что хорошего?

– Милый, прошу тебя. Я сделала ошибку и сказала, что мне жаль. Если ты меня прощаешь, давай забудем, что произошло.

Джез вдохнул запах духов, которыми Селеста обычно пользовалась, – она знала, что они ему нравились.

– Я тебя прощаю.

В ответ по щеке Селесты сползла одна слеза.

– Дорогой, я знала…

– Но это все. – Джез покачал головой, когда она рванулась к нему. – Ты не вернешься. Все кончено.

– Что? – Покаянное выражение мгновенно исчезло; губы Селесты превратились в тонкую полоску. – Ничего не кончено, не может такого быть, я не допущу…

– Боюсь, у тебя нет выбора. – Джез пожал плечами и взглянул на часы.

– Все эти годы я удерживала тебя от пьянства! – взвизгнула Селеста. – Я не пила, только чтобы ты снова не начал. Понимаешь? Я не пила не потому, что была алкоголичкой, а потому, что любила тебя!

– Правда? – Джез поднял бровь. – Интересный взгляд на вещи. Уверена, что это не связано с моим банковским счетом?

– Ты несправедлив!

– Давай не будем спорить. Все кончено, – повторил он. – Возвращайся домой к Харри.

– Он скучный, – простонала Селеста, – и у него нет денег, и он считает, что было бы неплохо, если бы я отправилась работать!

– Шокирующая идея. – Джез всеми силами старался сохранить серьезное выражение лица.

– Не смейся. – Селеста так сильно топнула ногой, что розовая шелковая стрекоза отвалилась от туфли. – Это не забавно. Ты никогда не найдешь такой девушки, как я.

– Весьма возможно, – согласился Джез.

– Ты скучаешь без меня, – ныла Селеста. – Ты не можешь притворяться, что это не так.

Джез подумал, стоит ли говорить Селесте о Люсиль. Он все взвесил и решил, что ничего не скажет.

– Тебе пора уходить, – спокойно напомнил Джез.

– Ты можешь закончить свои дни в одиночестве! – Селеста повысила голос, пока Джез выводил ее из кухни. – Ты будешь таким несчастным! – Теперь по ее щекам уже бежали слезы. – Черт, я тоже буду несчастна, и все по твоей вине.