Не в силах сдерживаться, она подошла к Лео вплотную, обняла его за шею, погрузила пальцы в его шелковистые волосы и в полном экстазе закрыла глаза, когда наконец их губы встретились.

О, о, о, какой сказочный поцелуй. Сюзи наслаждалась этим прикосновением. Если бы существовал «Оскар» за Самый Лучший Поцелуй, Лео Фицаллен, без сомнения, получил бы его.

Когда он отстранился, Сюзи издала тихий протестующий стон. Он означал не–надо–останавливаться, а чтобы он ее понял, она горячо обняла его, прижалась к нему еще крепче, начала постепенно…

– Боже мой! – произнес Лео, несмотря на все ее усилия, освободившись из объятий и отступая назад.

– Что такое? – Сюзи смотрела на него ободряюще, давая понять, что не стоит медлить.

– Улыбнись, – сказал Лео, – тебя снимает «Скрытая камера».

– Что?

– Не буквально, – вздохнул он, когда она завертела головой. – Но я уже выяснил все, что хотел.

– О чем ты? – В следующее мгновение ее глаза расширились от ужаса. – Боже мой, неужели ты…

– Похоже, верность не в числе твоих достоинств. Ты обручилась всего четыре дня назад, – медленно говорил Лео, – и уже готова изменять Харри. А ведь ты обещала мне, что никогда не причинишь ему боль. Сюзи, за свою жизнь я встречал бессердечных женщин, но они с тобой не сравнятся. Тебе наплевать, что другие из–за тебя страдают, верно?

О, это было чудовищно! Это была ловушка, поняла Сюзи, она вся пылала от стыда и ярости. Эти гипнотические взгляды, которые бросал на нее Лео, ничего не значили. Слова о волшебном взаимном влечении, о том, что ему невыносимо видеть ее с Харри, оказались красивыми фразами.

Он притворялся, чтобы заманить меня!

На самом деле его поцелуи не были сказочными, все было одним голым обманом.

Подлый, презренный обманщик, и больше ничего.

Именно в такие минуты Сюзи понимала, почему Харри так страстно хотелось – хоть один раз в жизни – превзойти своего брата. Как ужасно, должно быть, расти в тени человека, у которого на все есть ответ. Который никогда не сделает неверного шага, у которого прикосновение Мидаса, когда дело касалось денег, и обаяние Джеймса Бонда в отношениях с женским полом.

Это вызывает чувство озлобления, подумала Сюзи.

Лео Фицаллен будет ее презирать, что бы она ни сказала. Но если бы она объяснила, что она согласилась с так называемой свадьбой только потому, что ее умолял Харри, он бы стал презирать и Харри.

Семь бед – один ответ, решила она.

Господи прости. Давай!

– Слушай, мне жаль, я не знаю, зачем это сделала, но, пожалуйста, очень прошу, ничего не говори Харри, – взмолилась Сюзи. – Он никогда меня не простит, а я его люблю, правда люблю! Клянусь, я никогда не сделаю ничего подобного!

Это была настоящая пытка, но в данной ситуации – наилучший выход из положения. Сгорая от стыда, она с трудом могла смотреть Лео в глаза.

И что хуже всего – ее сознание упорно прокручивало каждую секунду того потрясающего поцелуя. А губы все еще беспомощно дрожали, вспоминая ощущение от прикосновения его губ. Трудно было осознать, что на самом деле это ничего не значило.

Видишь? – думала Сюзи. Не только глаза обманулись. Губы тоже не различили подвоха.

А вслух она вызывающе спросила:

– Ты расскажешь Харри?

Лео колебался, потом отрицательно покачал головой.

– Нет, не расскажу. Но ты должна понять, у тебя больше нет шансов. С этого момента ты должна вести себя как подобает. Потому что если я узнаю, что ты расстроила моего брата…

– Ладно, ладно. – Сюзи жестом дала понять Лео, что он может успокоиться.

Ей очень хотелось спросить его, как, по его мнению, отреагирует Харри, когда узнает, кто целовал его невесту, но вообще–то не стоило задавать такие вопросы. У Лео сразу найдется ответ. Спорить с ним все равно что представлять саму себя в суде, потому что не можешь позволить себе адвоката, и в последний момент обнаружить, что выступаешь против самого известного и красноречивого прокурора.

– Я серьезно. – Взгляд темно–синих глаз Лео проникал в ее мозг.

– Я должна вернуться в офис.

Было ясно, что разговор о кофе – лишь дешевый предлог, чтобы его пригласили зайти, поэтому Сюзи унесла чашки на кухню и вылила их содержимое в раковину. Когда она вернулась в гостиную, у нее возникло ужасное подозрение.

– Сколько времени ты это планировал?

– Хм? Что планировал?

– Этот поцелуй.

Негодяй, ты отлично знаешь, о чем я.

– О, совсем недолго. Вообще–то это была импровизация.

У него даже хватало наглости улыбаться.

– До прихода в офис?

– Слушай, – объяснил Лео, – я же не знал, что ты сядешь на свой «Керли–Верли», верно? И я не знал, что ты будешь не на машине. Я проницателен, – сухо добавил он, – но не настолько. Все это стало возможным, когда ты попросила тебя подвезти.

Следующий раз, напомнила себе Сюзи, не забудь, что нужно идти пешком. Если даже действительно будешь покрыта собачьими какашками. С головы до ног. Просто иди пешком.

– А как насчет дома?

– Этого дома? – Казалось, Лео удивлен. – Неплохой.

– Дома Шелдрейк, – напомнила Сюзи. – Ты его покупаешь или это тоже был розыгрыш?

Лео насмешливо поднял бровь:

– А ты как думаешь?

– Думаю, розыгрыш.

– Какой пессимизм! – Теперь он уже смеялся. – Перестань, Сюзи, не будь такой мрачной, я по–прежнему хочу купить его. Я не такой негодяй, как ты считаешь.

Да уж!

– Это твое решение?! – спросила Сюзи.

– Значит, это был брат Харри. – Донна одобрительно присвистнула, когда Лео привез Сюзи обратно в офис. – Боже, я была права, да? Как раз твой тип.

– Ничего подобного, – с чувством возразила Сюзи. – Он бессовестный, самоуверенный, высокомерный кусок дерьма.

– Разве это когда–либо тебя останавливало? – Донна многозначительно усмехнулась. – Ты бы видела, как он на тебя смотрит.

Это что, ты бы видела, как он меня целовал!..

Но Сюзи не могла заставить себя рассказать об этом даже Донне. Поцелуем Лео ее испытывал, а она полностью поддалась искушению, самозабвенно бросившись ему на шею, как большой, изголодавшийся по ласке щенок.

Боже, она была уже готова обхватить ногами его за талию.

Разве не позор?

– Да, пока тебя не было, звонил Харри, – продолжала Донна. – Он просил освободиться на понедельник, потому что люди из «Привета!» приедут делать первую серию снимков.

– Боже, – выдавила Сюзи. – Представляю, как это будет: Харри Фицаллен приглашает нас в свою прекрасную больничную палату.

– Харри сказал, что ты не должна беспокоиться о прическе, потому что они привезут кого–нибудь из Лондона и он всем займется. – Донна сверилась с короткими записями в своем блокноте. – И еще визажиста. И стилиста. И одежду на выбор.

– Но я не хочу выглядеть как Ивана Трамп, – простонала Сюзи.

Ей это казалось абсолютно нелепым. Ее воспаленное воображение нарисовало такую картину: она в платье со стразами и с большим начесом на голове. Не говоря уже о сильно накрашенных, пухлых губах.

– Ивана Трамп? До нее тебе еще далеко, – заявила Донна. – Сначала нужно похудеть на несколько стоунов.

Сюзи округлила глаза. Донна начинала действовать на нервы так же, как Селеста.

Фотограф, парикмахер, стилист, визажист и ассистент фотографа – это был еще не полный перечень тех, кто приехал в Бристоль в понедельник утром.

С ними прибыл представитель «Тиффани и К°».

– Люсиль просмотрела твои кольца в шкатулке для украшений и выяснила, какой у тебя размер, – с гордостью объяснил Харри.

– Да, но ведь я их просто беру на время, пока идет съемка, – сказала Сюзи, чтобы успокоить себя.

Представитель «Тиффани» доставал из солидного кейса весьма солидные украшения. Серьезных размеров камни подмигивали ей из складок черного бархата.

– Не только на время фотосессии. – Харри покачал головой. – Навсегда.

Сюзи обеспокоенно произнесла:

– Ты что, шутишь?