Через три часа, когда они уже собирались закрывать офис, дверь снова распахнулась. Теперь снаружи уже была кромешная тьма и пухлые, пляшущие снежинки проносились мимо окна с головокружительной скоростью.

– Сюзи! Боже, как тебе этот снег, разве он не сказка? – Габриелла смеялась, снимая шляпу из искусственного меха и стряхивая снег с блестящих волос.

– О, привет.

По сравнению с Габриеллой Сюзи сразу почувствовала себя большой телкой. Миниатюрная Габриелла великолепно смотрелась в алом шерстяном пальто, отороченном тем же искусственным мехом, что и ее шляпа. Щеки и нос приобрели нежно–розовый цвет, глаза сияли, словно бриллианты. Она выглядела как на рекламе Ральфа Лорана… а еще имелся дополнительный бонус: если соберешься отдать концы от сердечного приступа, она тебя воскресит при помощи новейших технологий.

Проклятье, она к тому же чудно пахла.

– Прекрасные новости о Люсиль! – воскликнула Габриелла. – Наверное, ты за нее очень рада.

– Да, – подтвердила Сюзи. – Я просто счастлива. Ты слышала, что они собираются пожениться?

– Наверное, это заразно. – Широко улыбаясь, Габриелла помахала кольцом на помолвку, а потом засунула руку в блестящую черную сумку фирмы «Гермес» и достала два конверта. – Поэтому я здесь. Я была рядом, договаривалась о доставке цветов для нашей свадьбы и решила заодно заскочить сюда, поздороваться и передать тебе приглашение. И для Люсиль, если ты передашь его ей, когда она вернется.

– Отлично, – сказала Сюзи с преувеличенным энтузиазмом. Открыв тяжелый конверт, она вынула белую карточку с рельефным узором. – Ух ты! Двадцать четвертое декабря.

– Да, свадьба в канун Рождества. Можешь представить себе что–либо более романтичное?

Нет, ничего не приходит на ум, подумала Сюзи. Если только мою свадьбу с Лео…

– О, обожаю рождественские свадьбы. – Донна с интересом спросила: – А какое у вас будет платье?

– Божественное. – Очевидно, Габриелла была в восторге, что ей задали этот вопрос. – Кстати, вчера я забрала его у портнихи. Расстегнув пальто, она стала водить тонкими выразительными руками, показывая покрой платья. – Темно–красный бархатный корсаж, с вот таким глубоким вырезом… темно–зеленая отделка на груди… потом атласная юбка цвета слоновой кости, очень пышная, расходящаяся вот так… а вместо фаты темно–зеленая бархатная накидка с темно–красной отделкой. О, и у накидки алая подкладка, а еще у меня туфли такого же цвета.

– Здорово, – сказала Донна, одобрительно кивая. – Чисто белое слишком скучно, верно? Если мой парень предложит мне выйти за него, у нас будет настоящая готическая свадьба. На мне будет черное свадебное платье. Но вы тоже прекрасно придумали, ведь так, Сюзи? Эй? Сюзи?

– Что? О… да, красиво.

Сюзи, к своему ужасу, поняла, что представляет себя в платье, которое описывала Габриелла. Более того, она не могла остановиться. Потому что была уже там, в церкви, радостно шла по проходу, орган играл что–то свадебное, а Лео в визитке повернулся и улыбался ей, не скрывая чувств любви и гордости, которыми сияли его темно–синие глаза… О да, я бы потрясающе выглядела в этом платье, оно бы гораздо больше пошло мне, чем Габриелле. Я бы, конечно, в него не влезла, ведь его шили на изящный восьмой размер, а у меня неизящный четырнадцатый, но если его всунуть в копировальное устройство и нажать кнопку «Увеличить»…

Ладно, меня занесло слишком далеко. Хватит фантазий. Прекрати.

– Блестящая идея. – Чувствуя, что ее сердце мчится, как белка в колесе, Сюзи старалась сохранить нормальный вид. Улыбаясь, она добавила: – Правда. И большое спасибо за приглашение.

– Не говори глупости, – воскликнула Габриелла. – Конечно, ты должна быть на свадьбе! И Лео на этом настаивал.

Хм, подумала Сюзи, наверное, потому, что ему не терпится продемонстрировать, что он женится… и Харри женится… и даже Люсиль выходит замуж. А я – нет.

Машина Рори упорно сопротивлялась погодным условиям, но природу было трудно победить.

– Ты когда–нибудь видел мультфильм «Бэмби»? – спросила Фи, вцепившись побелевшими пальцами в ремень безопасности.

– Видел. Когда мне было лет шесть.

– Помнишь, как Бэмби пытается встать, а его ноги расползаются во все стороны?

– Кажется, да, – сказал Рори. – А что?

– О, не знаю, но, когда машину все время выносит поперек дороги, я чувствую себя как Бэмби.

Черные горы Уэльса уже не были черными. Все вокруг них быстро исчезало под непроницаемым слоем снега. Он облеплял машину и походил на папье–маше. Овцы прятались за низкими каменными оградами и выглядели такими же измученными, как и Рори.

– Сейчас ведь середина ноября, – напомнил он в отчаянии. – Такое не должно было случиться.

Но, конечно, по закону подлости это происходило именно сейчас, потому что он был официально признанным самым большим в мире неудачником.

Им не удастся добраться до места, он точно это знал. В данный момент Сноудония была для них так же недосягаема, как и Антарктида. Если они съедут с дороги в кювет, они застрянут здесь на несколько дней.

– Что будем делать? – спросил Рори. – Вернемся?

– Не знаю. Не уверена, что у нас получится. Я даже не могу понять по карте, где мы, – сказала Фи. – Я так долго не открывала глаз, что совсем потеряла ориентиры.

Когда она это сказала, перед ними появился дорожный указатель: он был виден в свете передних фар, но все буквы были залеплены снегом. Рори осторожно переключил скорость, стараясь не врезаться в указатель, и ему удалось остановить машину. Выбравшись на обочину, Фи очистила указатель концом своего шерстяного шарфа.

– «Хей–он–Вай, четыре мили», – выдохнула она, запрыгивая обратно в машину и потирая заледеневшие руки. – Подойдет.

Она говорила как туристка, путешествующая автостопом, которой удалось остановить машину. Смущенный Рори поправил сползающие очки на переносице.

– То есть… хочешь, чтобы я тебя там высадил?

Фи повернула голову, посмотрела на него и разразилась смехом.

– Рори, о чем ты? Мы не доберемся до Сноудонии и не сможем вернуться назад. У нас нет выбора. Тогда почему бы нам не воспользоваться ситуацией? Будем импровизировать и отдохнем в эти выходные по–своему.

– В Хей–он–Вай? – Обеспокоенное выражение постепенно сошло с лица Рори.

– Тебе понравится, – заверила его Фи. – Это прекрасное место.

– Красивое место, – согласился Рори через несколько часов.

Паб, в котором они остановились, был теплым и гостеприимным с укромными уголками и открытым очагом. За чудесным обедом они болтали без умолку, и это было совсем не утомительно. Теперь, за кофе, он улыбнулся и сказал Фи:

– Я уже отдыхаю.

– Видишь? Никакой работы. Никаких телефонных звонков, несговорчивых клиентов, домов на продажу. Ты свободен и можешь делать все, что хочешь.

О, со страстью подумал Рори, если бы ты только знала.

– Все, что хочешь, – повторила Фи, делая ему недвусмысленные намеки, но все же надеясь, что не ведет себя как шлюха.

Чувствуя себя ужасно смелым, Рори произнес:

– В таком случае я спрошу хозяйку, можно ли добавить коньяку в мой кофе.

Все старания впустую. Теряя терпение. Фи заметила:

– В этом твоя проблема: иногда ты слишком вежлив. Ты клиент, Рори. Если ты хочешь коньяку, ты его получишь. Ты можешь выпить столько коньяку, сколько пожелаешь.

И Рори выпил рюмку коньяку.

А потом еще, что придало ему столь необходимую смелость.

Рори пил очень редко, и два коньяка для него на самом деле достаточно много.

Наконец, когда они уже собирались подняться наверх, Рори сказал:

– Скажи, это общее правило или это относится только к коньяку?

Фи удивленно переспросила:

– О чем ты?

– Вечер уже заканчивается. Думаю, мы славно провели время. По крайней мере, мне понравилось. – Вдохновленный алкоголем, Рори продолжил: – И теперь мне бы очень хотелось тебя поцеловать, но я не уверен, должен ли спрашивать у тебя позволения, или не стоит медлить и э… сразу действовать.