В какой–то момент в глазах Люсиль мелькнула такая боль, что Джез не смог это перенести. Он отвернулся, ненавидя себя, а Люсиль покачала головой, глядя на Колючую Проволоку, и беспечно произнесла:

– Не беспокойся, мне не грозит стать знаменитой.

Сидя в машине рядом с Джезом, Люсиль открыла конверт, который вручил ей хозяин бара перед их отъездом.

Все еще чувствуя себя паршиво, Джез ждал, когда она закончит пересчитывать деньги. Люсиль молча засунула деньги обратно в конверт, а он с любопытством поинтересовался:

– Приличная сумма за вечер?

– Двадцать два фунта и восемьдесят четыре мелочью.

– В шляпе? Очень неплохо.

– Двадцать за игру, – поправила его Люсиль. – А два фунта восемьдесят четыре мелочью вынули из шляпы.

Джез было открыл рот, но потом вовремя его закрыл. Если он скажет Люсиль, что положил десятку, она решит, что он вмешивается не в свое дело.

В любом случае, и не только благодаря ему, у нее в этот вечер было более чем достаточно плохих новостей.

– Слушай, – попытался он снова, – я слышал только одну песню…

– Мою лучшую песню. – Голос Люсиль звучал напряженно. – Я же тебе сказала, это уже неважно. Я тебе доверяю, поэтому спросила твое мнение. Я бы не вынесла, – заверила она его, – если бы ты солгал.

Джез переключился на вторую скорость, и они с ревом въехали на Конститьюшн–Хилл.

– У тебя потрясающий голос.

– Спасибо, – строго сказала Люсиль. – Не надо чувствовать себя виноватым. – Она вдруг улыбнулась. – Я взрослая девочка, я справлюсь. Я рада, что ты сказал правду.

Она говорила убедительно. Если бы Джез не был достаточно проницательным, он бы ей поверил. Но он действительно считал, что у нее фантастический голос.

Ладно, сейчас он ничего не мог с этим поделать. Люсиль не умела писать хорошие песни, и это не его проблема. Мир был заполнен жаждущими славы певцами, которых всю жизнь преследуют непонимание и неудачи.

Я становлюсь мягким – значит, старею, сказал сам себе Джез, поворачивая «альфу» на Голдни–авеню. Она же сказала, что я оказал ей услугу.

Ладно, а теперь забудь об этом.

Два дня спустя Донна без кровинки в лице сидела за своим компьютером. Сюзи и Рори были так заняты перебранкой, что ничего не заметили.

Обычно Рори не спорил, но незапланированные исчезновения Сюзи из офиса довели его до бешенства. А Сюзи, в свою очередь, была накалена до предела из–за стрессовой ситуации, которую устроил ей Харри, и бесконечного вранья, которое она была вынуждена сочинять.

– Перестань, – кричала она, – я же не убегаю с работы, чтобы купить новую пару туфель или еще что–то! Харри в больнице, и он хочет, чтобы я была рядом с ним, когда из Лондона приезжают фотографы, чтобы делать снимки.

– Мы теряем клиентов, – бросил в ответ Рори. – Они жалуются, что, когда пытаются дозвониться, у тебя отключен телефон.

Сюзи от возмущения чуть не затопала ногами. Ее волосы взметнулись вверх, она схватила свою сумку, вынула из нее телефон и помахала им у Рори перед носом.

– Он не всегда отключен! Он включен, ясно? Видишь? Включен! Он отключен только тогда, когда я в больнице, потому что там не разрешают держать мобильники включенными!

– Понятно, – прошипел Рори, беря портфель и направляясь к двери.

– Э, извините меня… – пробормотала Донна, ни к кому конкретно не обращаясь. Она неловко отодвинула стул и попыталась встать, как вдруг комната начала крениться и набирать скорость вращения.

– За что ты извиняешься? – нетерпеливо потребовал ответа Рори.

Держа одну руку на дверной ручке, он повернул голову, бросив взгляд через плечо в тот момент, когда стул Донны завалился назад, а за ним последовала и сама Донна, клавиатура ее компьютера и двести листов формата А4, которые она собиралась загрузить в лазерный принтер.

– О боже! – вскрикнула Сюзи и, наступая на разбросанную бумагу, бросилась к Донне.

Если честно, было нелегко заметить, что у Донны бледно–зеленый цвет лица, потому что она всегда накладывала слишком толстый слой светлой крем–пудры. Когда Сюзи положила ее голову себе на колени, обведенные черным контуром глаза на несколько секунд приоткрылись.

– Вызови «скорую», – проорала Сюзи в сторону Рори. – Скажи, что она без сознания и вся горит. Это может быть малярия.

Прошлой ночью она посмотрела конец фильма, в котором действие происходило в Африке и героиня умирала от малярии.

– Что? – спросил Рори, не веря своим ушам.

– У меня не малярия, – пробормотала Донна, с трудом открывая глаза. – Я просто потеряла сознание.

Обрадовавшись, что она пришла в себя, Сюзи, глядя ей в лицо, спросила:

– Боже, ты беременна?

– Нет, но у меня все тело болит. Думаю, это грипп.

Фу, грипп. Стараясь не дышать, чтобы не заразиться, и осторожно отодвигая от себя голову Донны, Сюзи произнесла:

– Бедняжка, почему же ты нам не сказала, что тебе так нехорошо?

Еще бледная и не избавившаяся от тошноты, Донна все же смогла слабо улыбнуться.

– Я ни слова не могла вставить.

– Видишь? – Сюзи взглянула на Рори. – Это ты виноват.

– Так, все просто замечательно, – вздохнул Рори, когда Донну отправили домой на такси. – Сколько ее не будет, две недели?

– Какой ты чуткий… – сказала ему Сюзи. Все еще стоя на коленях, она собирала разбросанные листки бумаги. – Нам нужен временный работник, вот и все. – Вспомнив последнего временного сотрудника, которого они нанимали, она добавила: – На этот раз желательно, чтобы он умел читать и писать.

Вспомнив его, Рори вздрогнул. Он не хотел снова такое пережить.

Он небрежно спросил:

– Как насчет Фи?

Сюзи отбросила назад свои рыжевато–каштановые волосы и взглянула на него из–под челки.

– А что насчет нее?

– Она нас уже выручала, верно? – Рори заставил себя говорить безразличным тоном. – Насколько помню, она отлично справилась. Я помню, да, я помню! Ты можешь ее попросить?

– Но это нахальство, – возразила Сюзи. – Фи предложила свою помощь на пару часов, когда было отчаянное положение.

– Сейчас оно еще более отчаянное, – заявил Рори.

– Но ты не можешь так поступать. Нельзя просить о помощи на целых две недели. Это как если бы твой сосед позвал тебя, чтобы ты подержал ровно лестницу, а через пять минут попросил полностью отремонтировать ему дом. Нет, – твердо заявила Сюзи. – У Фи покладистый характер, поэтому все этим пользуются, но мы не будем так делать. Это уже слишком. Нам придется нанять временного сотрудника и скрестить на удачу пальцы.

* * *

Рори вспоминал последнее замечание Сюзи о том, что все пользуются покладистым характером Фи, и думал, как нехорошо садиться на чью–либо шею. Но ему не было стыдно.

Все же он не мог поверить, что сделает то, что собирался сделать.

Это было не в его характере, совсем на него не похоже, но, загоревшись той или иной идеей, Рори не позволял себе сомневаться. Вместо этого он оставил Сюзи в офисе, поехал прямо к ее квартире и позвонил в дверь. Решительно, несколько раз.

Наконец он позвонил в квартиру Фи, которая располагалась прямо под квартирой Сюзи.

Фи в зеленом махровом халате открыла дверь и спрятала руки за спину.

– Прости, я тебя разбудил? – Рори с удивлением увидел, что под халатом у нее футболка и брюки, носки, кроссовки «Найк»… – Что, скажи на милость, ты делала?

Немного покраснев, Фи сказала:

– Конечно, не разбудил. Привет, ты ищешь Сюзи? Я слышала, как ты звонил в ее дверь.

– Мне очень нужно ее найти. – Рори поразился тому, что врать очень легко, когда у тебя есть мощный стимул. – Я видел, что ее машины здесь нет, но решил позвонить в квартиру. Ты, случайно, не знаешь, где она может быть?

– Нет. Сюзи уехала на работу в обычное время. – Зеленые глаза Фи округлились. – Случилось что–то ужасное? Это не с Харри, нет?

– Ничего похожего, – поспешно заверил Рори. – Просто у нас в офисе кризис. – Он помолчал. – Донна слегла с гриппом. Нужен кто–то ей на замену, но когда я позвонил в агентство «Временные работники вашей мечты», они смогли мне предложить только шестнадцатилетнюю с ограниченными возможностями – вероятно, ей мешают длинные ногти. Сюзи достала контактный номер другого агентства, поэтому мне просто необходимо ее разыскать… если мы не найдем кого–нибудь за сегодняшний день, нам придется смириться с… Боже, что случилось с твоими руками?