Люди в общине работали десять дней и отдыхали два, что составляло двенадцатидневную неделю, но скотоводы отдыхали по очереди, чтобы стада никогда не оставались без присмотра.

Три девочки разглядели в сумерках высокий земляной вал, окружавший Монумент. Тропа, по которой они шли, вела прямо к разрыву в валу, где находился парадный вход, поэтому они свернули в сторону, чтобы приблизиться незаметно.

За пределами круга, немного севернее, располагалось поселение жриц, представлявшее собой несколько хижин и два здания побольше. Некоторые жрицы жили в общих спальнях, а несколько пар, в обычных хижинах. Джойа не заметила там какого-либо движения, но всё же повела подруг в дальний обход, чтобы подойти к Монументу с юга. Она чувствовала, как сильно бьётся её сердце, когда они взобрались на травянистый склон и выглянули из-за гребня.

Джойа видела и другие круги из дерева и камня, их было несколько на Великой Равнине, и все они выглядели случайными, будто никто не планировал, сколько камней или столбов там будет и как они будут соотноситься друг с другом. Теперь её поразило, что в этом круге не было ничего случайного. Кто-то хотел, чтобы он был именно таким. У этого замысла была цель, но какая? Тайна интриговала и раздражала её.

Вскоре жрицы начали выходить из своих домов. Джойа напряглась и опустила голову, вжимаясь подбородком в землю, так что только глаза и лоб выглядывали из-за гребня. Волосы у неё были тёмные. Она была уверена, что издалека её не видно.

Вии и Рони последовали её примеру.

Жрицы были полностью обнажены. Заходя в круг, они запели, двигаясь в танце в такт барабану. Они замерли в ожидании, а затем появилась женщина с седыми волосами. «Должно быть, Су, Верховная Жрица», — догадалась Джойа.

И вдруг прямо за спиной у Джойи раздался торжествующий вопль. Вздрогнув от неожиданности, она перекатилась, съезжая по склону, и с изумлением увидела, как её брат, Хан, плюхнулся рядом.

— Попалась! — сказал он и рассмеялся.

Вии и Рони быстро сползли с гребня. Джойа грубо дёрнула Хана за ногу, чтобы стащить его вниз, подальше от чужих глаз.

— Придурок! — прошипела она. Она была в ярости и была готова его побить. — Ты шёл за нами! — возмущённо прошептала она. — Теперь ты, наверное, нас выдал!

Ей хотелось его ударить, но тогда он наверняка снова закричит.

Он же выглядел довольным собой.

— Я знал, что вы затеяли что-то плохое. Ты улизнула из хижины в темноте.

— Нам лучше уйти, — сказала Рони.

Джойе была ненавистна эта мысль, но она подумала, что Рони, возможно, права.

Однако пение не прекращалось.

Джойа снова вползла на склон и выглянула из-за гребня. Она боялась увидеть бегущую к ней группу жриц, намеренных схватить шпионок, осквернивших их священный Обряд, и была готова со всех ног бежать прочь от Монумента вместе с остальными. Но жрицы продолжали танцевать, и ни одна из них не смотрела в ту сторону, где она лежала. Она вгляделась. Жрицы явно были поглощены своим ритуалом.

— Не думаю, что кто-то слышал моего глупого младшего брата, — сказала она.

— Ты уверена? — спросила Рони.

Джойа пожала плечами. Уверена она не была.

— Они просто продолжают.

Вии и Рони присоединились к Джойе и тоже выглянули. Затем то же самое сделал Хан.

— Уходи! — сказала ему Джойа.

— Я тоже хочу посмотреть.

— Нельзя.

— Если не позволишь, я расскажу маме, что вы тут делаете.

— А я тогда отведу тебя к реке и буду держать твою голову под водой долго-долго.

— Не посмеешь! — Он выглядел так, будто вот-вот расплачется.

Джойа уступила.

— Иди найди ветку или что-нибудь ещё, чем можно прикрыть голову. А то жрицы могут заметить твои светлые волосы.

Хан скатился со склона и вырвал с корнем небольшой кустик. Он вернулся к Джойе, пристроив его себе на голову.

На востоке над горизонтом показался краешек солнца.

Жрицы во главе с Су исполняли замысловатый танец вокруг столбов. Некоторые из них держали глиняные диски размером с ладонь Джойи, которые они ритуально клали на землю и поднимали перед деревянными столбами.

Джойе было ясно, что их движения имели некий смысл. Она разобрала некоторые слова песни, в которой упоминались зима и лето, весна и осень, а также другие сезонные события. Появление новой травы, миграция оленей, падение листьев. Джойа догадалась, что каким-то образом этот танец и был тем способом, которым они всегда знали, какой сегодня день года и сколько дней осталось до следующего из четырех главных праздников.

Жрицы вышли из круга деревянных столбов и протанцевали по траве к кругу Голубых камней на краю, к счастью, в месте, удалённом от того, где лежали подглядывающие за ними девушки. Они целенаправленно переходили от одного большого стоячего камня к другому, и снова, казалось, вели счёт. Любопытство Джойи разгоралось всё сильнее.

Они вернулись в деревянный круг и собрались во внутреннем овале. Все опустились на колени лицом к северо-востоку, наблюдая за восходом солнца. Оно уже более чем на три четверти показалось над горизонтом. Они начали тихонько гудеть, постепенно наращивая звук.

Обряд подходил к концу, поняла Джойа. Она была одновременно и рада, и разочарована. Она многое узнала, но ещё больше оставалось для неё загадкой.

Гудение резко усилилось. Как только диск восходящего солнца оторвался от края мира, жрицы прекратили гудеть и издали победный клич. После короткой тишины они поднялись и медленно, молча, побрели обратно к своим хижинам. Церемония закончилась.

Четверо наблюдателей сползли по склону, скрывшись из виду. Джойа перевернулась, чтобы встать, и с ужасом увидела трёх жриц в длинных туниках, которые стояли на её пути и смотрели с недовольством. Её сердце, казалось, замерло.

Их поймали.

Все встали. Джойа узнала Элло, вторую Верховную Жрицу, заместительницу Су. Говорили, что у неё злой нрав, и лицо жрицы было ему под стать: нос как кремневый нож и тонкогубый рот.

Хан метнулся в сторону, пытаясь сбежать, но Элло оказалась проворнее, схватила его за руку и дёрнула назад, заставив встать рядом.

— Ты мне руку сломаешь! — завыл он, но она не обратила на это внимания.

Она впилась в него взглядом и сказала:

— Полагаю, это ты закричал и всех выдал.

Хан разрыдался.

— Оставьте моего брата в покое! — крикнула Джойа.

Элло кивнула двум другим жрицам. Те быстро шагнули вперёд и схватили Джойю за руки. Она не могла вырваться из их цепкой хватки.

Элло посмотрела на Вии и Рони и сказала:

— А вам двоим лучше последовать за нами, иначе у вас будут ещё бо́льшие неприятности.

Рони, казалось, готова была убежать, но Вии сказала ей:

— Пойдём, мы не можем бросить Джойю.

Жрицы повели Джойю и Хана к селению, а Вии и Рони последовали за ними. Джойа чувствовала себя беспомощной и испуганной. Никто не знал, куда они отправились. Могло произойти что угодно, и их семьи никогда бы не узнали об их судьбе.

Они добрались до поселения жриц, и их втолкнули в одну из маленьких хижин.

Внутри, посреди пола, на кожаной подстилке сидела Верховная Жрица. Впервые увидев её так близко, Джойа обратила внимание на её пронзительные голубые глаза. Джойа никогда не встречала такой старой женщины. Она вспомнила, как мать говорила ей, что жрицы живут дольше других женщин, потому что не рожают детей.

Элло села рядом с Су. У Джойи сложилось впечатление, что они вдвоём живут в этом доме.

Две другие жрицы остались стоять снаружи. Бежать было некуда.

Джойа почувствовала, что должна сказать что-то в свою защиту.

— Я только… — Горло её, казалось, сжалось, и голос дрогнул. Она попробовала снова: — Я только хотела узнать, как вы узнаёте, сколько дней осталось до Середины Лета или Середины Зимы.

Су посмотрела на неё бесстрастно.

— Значит, это ты зачинщица.

Джойа почувствовала, что обвинение справедливо. Она несчастно кивнула.

Су сказала:

— Остальные, можете идти домой.